Как он был зол на себя! Просто словами не передать.

Обессиленный от собственной злобы он упал в кресло возле камина.

- Не родился такой мужик, который смог бы ее .... для начала терпеть! Или может, я просто слабак? – спросил он, прищуриваясь на портреты своих предков. Они смотрели на него со стены. И, понятное дело, молчали. Для того, чтобы они начали разговаривать нужна была еще одна бутылка.

- Гиос! – крикнул герцог, когда ему в голову взбрела странная мысль. – Быстро сюда!

Накачанные за долгие годы службы ноги старичка Гиоса уже поднимались по винтовой лестнице.

- Вы меня звали? – спросил старик, видя бутылки, камин и оборванную штору.

- Есть какие-то новости? – спросил Бертран, глядя на пламя камина.

- Во время работы в поле один крестьянин подвернул ногу. У кухарки на левой руке вскочил волдырь, - перечислял Гиос новости замка. – Бык хромает на одну ногу. Впрочем, все! Ах, нет!

Герцог оживился.

- С тролля улетела простыня. Прямо в грязь! – добавил старик.

- Пять Мешков не возвращалась? – не выдержал Бертран, стараясь не подавать виду.

- Слава богам, нет! – выдохнул старик.

- Скажи мне, Гиос, - позвал его Бертран, когда старый слуга уже собирался уйти. – У тебя такое бывало, чтобы… Ты вот хотел избавиться от человека. А потом он тебе начинает мерещится? Например, в камине? Что это такое?

- Это? – задумался Гиос, но договорить не успел.

Задрожали стекла, замок чуть не подпрыгнул, а герцог изумленно посмотрел в сторону окна, слыша оглушительный и страшный рев, усиленный жутким эхом. Такого рева не слышали здесь уже тысячу лет.

- Это дракон, - заметил Гиос, а башня зашаталась от оглушительного рева.

- Да какой… - начал было Бертран, но тут же понял. Дракон, который спал тысячу лет в этих горах, проснулся! Да так, что замок зашатало.

- Что это? Откуда звук? Вы это слышали? Это гром? – доносились из открытого окна голоса слуг, которые высыпали во внутренний двор. – Это что такое может быть?

Герцог вскочил на ноги, как только до него дошло, что в горах проснулся тот самый дракон, с которым сражались его доблестные предки, не поделив горные хребты. Битва была долгой, кровопролитной, велась с переменным успехом и передышками на пару столетий.

Не в меру героические предки с портрета посмотрели на Бертрана, намекая, что в его возрасте половина из них уже стала драконьим ужином. А чего добился он?

Но герцог был не из робкого десятка, поэтому схватил меч со стены и потребовал доспех. Чтобы в случае проигрыша, обеспечить дракону достойного несварение.

Битва обещала быть кровопролитной и разрушительной, а Бретран уже на всякий случай прикинул, где в его спальне отлично будет смотреться драконья голова.

Гиос сбился с ног, собирая доспехи, пока все обитатели замка дружно паниковали, считая, что визги и вопли лучше всего отгонят кровожадного дракона от замка.

Где-то среди спящих в ночной тиши гор послышался жуткий рев, и забрезжило зарево, похожее на рассвет.

- Всем в замок! – рявкнул герцог, видя, как в панике бегают слуги. – Быстро в замок! Укрыться в подземельях!

Старина Гиос, махал руками, кухарка визжала, схватившись за голову. Оглушительный рев приближался, давая понять, что старая вражда возобновилась, и больше в этих горах никогда не будет спокойно и тихо.

- Он летит сюда! – орал с башни силуэт, размахивая факелом. – Сюда летит! Дракон! Сюда!

Что тут началось! Словно все посходили с ума, набиваясь в подземелья, как сардинки в бочку.

- Подземелья! – кричал кто-то. И толпа ломанулась закрывать тяжелые ворота, которые все еще проветривали замок. – Закрыть ворота!

- Он что? Стучаться будет? В подземелья! Живо! – заорал герцог, разглядев со своего балкона, как в ночном небе к замку движется огромная страшная крылатая тень.

Стоило ей пролететь над замком, как факела враз потухли от порыва ветра. И во внутреннем дворе воцарился мрак.

 - В замок! Живо! – кричал Бертран самым перепуганным идиотам, которые не знали, куда деть свои драгоценные тушки.

Дракон показался снова. И герцог слетел с балкона, готовы в одиночку принять бой. Пока что он приземлился в центре опустевшего двора, готовясь в любой момент подняться в воздух.

 Страшный, серый, похожий на снежную шапку дракон с грохотом землетрясения приземлился перед герцогом.

Что-то Бертрану сразу не понравилось в огромных желтых глазах ящера. В них читалось что-то странное, обычно кровожадным драконам, не свойственное.

Дракон не стал нападать, хотя герцог перехватил меч, готовясь молниеносно отразить удар.

Дракон вдруг бросил два мешка, которые держал в поджатой передней лапе.

Один мешок рассыпался золотом прямо у ног Бертрана, заставляя глаза герцога округлиться. И с каких это пор дракон платит ему дань? Тем более в таком размере!

На все вопросы ответил второй мешок. Он ойкнул, икнул и зашевелился. Сначала из него появилась знакомая рыжая растрепанная голова, а следом рубашка с засохшим пятном и мятая порванная юбка.

- Это что? – спросил Бертран, глядя с изумлением то на мешки, в которых было больше золота, чем он давал в приданное, то на недавнюю невесту.

Внезапно дракон закашлялся. Черный дым повалил из его ноздрей, а Бертран на всякий случай отошел на несколько шагов, ухватив девушку за косу и дернув подальше от предполагаемой траектории драконьего чиха.

- Кхе! – выдал дракон, а из него вылетела покрытая драконьей слюной золотая чаша с крупным рубином. Она тут же со звоном упала на мешок с золотом. Сверху, так сказать.

Огромная страшная лапа подвинула мешок и девушку изумленному Бертрану. Герцог стоял, оцепенев и не веря своим глазам. Дракон посмотрел на него с такой мольбой, что герцог даже растерялся. Его еще никогда ни о чем не умоляли огромные драконы. Это с ним было впервые.

В семейных преданиях и на гравюрах сохранилось, что местный дракон был ярко - зеленым. Взглянув на серого дракона Бертрану стало все понятно.

Дракон почесался задней лапой, а из-под чешуи, словно золотой дождь, полетели монеты. Огромная лапа тут же подвинула все в сторону герцога, который даже выронил меч от неожиданности.

Бертран был благородным, поэтому сражаться с седыми драконами, находящимися на последней стадии издыхания, ему не позволяла честь. Дракона хотелось, скорее, обнять, упереться лбом в его чешуйчатый лоб и сказать: «Я тебя так понимаю, дружище!».

И тут Бертран заметил, что дракон медленно пятится, пока Пять Мешков расправляет свою юбку и отряхивает свою рубаху, не обращая внимания на огромную махину. То, что драконы умеют красться, для герцога тоже оказалось новостью.

- Лети! – как бы беззвучно прошептал герцог, и дракон все понял. Она сделал могучий взмах крыльями, но тут послышался крик.

- Дракончик! Дракончик! Что ж ты так быстро улетел! Я же не успела тебя поблагодарить! – кричала Пять Мешков, опомнившись.

 Она бежала по двору, задрав голову, а дракон набирал скорость. Он так отчаянно работал крыльями, что издали напоминал шмеля.

- Ну вот так всегда, - вздохнула Пять Мешков. – Дракончик! Дракончик! Столько добра сделал, и вот так вот просто улетел!

Она даже выбежала за ворота и грустно смотрела на исчезающего в небе дракона.

- Ого! Сколько золота! – изумились слуги, не веря, что все обошлось. Они вылезали из всех дверей, видя герцога, меч и груду золота.

- Ничего себе! – восхищались они мужеством герцога, который, по – факту ничего и не сделал. – Герцог победил дракона! Ура! Победил и ограбил! Ура! Наш герцо…