Кристина разжала кулаки, сведенные судорогой, и взглянула на свои ладони: длинные острые ногти оставили на них кровавые следы.

Вчера Алиса была уверена, что долго не уснет, но усталость и нервное напряжение сделали свое дело. Только коснувшись подушки, она забылась, и проснулась только поздно утром. Сергея уже не было, а на журнальном столике она нашла записку:

Алиса улыбнулась. Еще с детства они обожали эту замечательную книгу про умного плюшевого медвежонка с опилками в голове. А однажды даже целый день разговаривали только фразами из нее. Оказалось, что там есть высказывания на все случаи жизни! После этого Алиса еще долго называла Сергея пятнистым Щасвирнусом. Надо же, он все еще помнит об этом!

Ну почему, почему он не остановил ее тогда, когда она совершила самую большую ошибку всей своей жизни? Господи, ну какая же это нелепость — «остаться друзьями»! Почему он тогда не сказал ни слова? Почему не надавал ей по башке за эти глупости? Почему молча согласился и пропал? На долгие полгода… Значит, все-таки, не любил?!

По пути на завтрак Алиса забрела на стоянку и выяснила, что в начале девятого Сергей забрал машину. В одиночестве выпив кофе и проглотив пару бутербродов, Алиса поплелась обратно.

Мокрые унылые аллеи были пусты и безлюдны, только стайка нахохлившихся воробьев, облепившая куст жасмина, громко чирикала, возмущаясь превратностями природы. На душе было тоскливо и неспокойно.

Придя домой, Алиса зажгла свет, зашторила окна, включила компьютер и постаралась углубиться в работу.

Около двенадцати в дверь позвонили. Алиса была уверена, что вернулся Сергей, но вместо него она обнаружила на пороге Добрынину, одетую в джинсы, высокие резиновые сапоги и ярко-оранжевый дождевик.

— Привет! — деловито поздоровалась она — Пустишь? На улице потоп какой-то!

— Здравствуйте, Марина Вячеславовна! Конечно, проходите, — Алиса посторонилась, пропуская гостью.

Та встряхнулась, словно большой черный ньюфаундленд, и на пороге моментально образовалась внушительных размеров лужа.

— У тебя есть какая-нибудь тряпка? — осведомилась Марина, развешивая плащ на вешалке.

Алиса пожала плечами:

— Нет. Но я сейчас что-нибудь придумаю. Проходите, я как раз собиралась выпить кофе.

Она оторвала полрулона туалетной бумаги и вытерла воду, а когда зашла в комнату, Марина уже приготовила чашки и поставила чайник.

— Работаешь? — спросила она, кивнув на открытый ноутбук.

— Пытаюсь, но, честно говоря, толку от меня сегодня не много, — призналась Алиса, убирая компьютер со стола.

— А Сергей где? — спросила Добрынина, потирая озябшие ладони.

— Поехал в Озерское; он хотел сегодня поговорить с суперинтендантом.

— С кем? — Марина округлила глаза.

— Ну, с этим, капитаном, который ведет дела об убийствах, — Алиса накинула на плечи Сережкин свитер и украдкой вдохнула его запах.

— Проскурин? Так он сегодня с самого утра здесь ошивается! Все мозги вынес своими глупыми вопросами, — Добрынина вытащила из сумки большую жестяную коробку печенья и поставила на стол. — Я к вам со своими пирогами, так сказать. Хотела с Шатровым посоветоваться по одному вопросу.

— Я надеюсь, он скоро приедет. Хотя, если вы говорите, что капитан в «Сосновом», то непонятно, почему его так долго нет, — она озабоченно взглянула на часы.

— Не дергайся, — безапелляционным тоном приказала Добрынина и жестом пригласила ее сесть напротив.

— Сергей — парень с головой. К тому же, он первоклассный юрист. Если он считает, что в этом деле надо разобраться, значит, так оно и есть. Я ведь правильно поняла, что Шатров затеял собственное расследование? — обыденным тоном продолжала Марина, отряхивая крошки с пальцев.

— А почему вы так подумали? — осторожно спросила Алиса.

Добрынина захохотала зычным басом.

— Девочка! Я старая, мудрая тетка. И еще, я неплохо разбираюсь в людях. Не хочу тебя пугать, но то обстоятельство, что именно ты наткнулась в лесу на убитую, очень не нравится господину полицейскому. Ты об этом знаешь?

Алиса кивнула, глядя на Добрынину, как загипнотизированная.

— Вот, — удовлетворенно протянула та. — Получается, ты, моя дорогая, вляпалась по полной программе. А Шатров не тот человек, который бросит тебя барахтаться одну в этом болоте.

— Почему? — глупо переспросила Алиса.

— Потому что любит он тебя. Это же просто, как грабли!

Алиса вдруг почувствовала, что щеки предательски запылали.

— А ты что, сомневалась? — Добрынина взглянула на нее так, будто бы у нее внезапно возникли сомнения в ее психическом здоровье. — Ведь достаточно просто посмотреть на вас, и сразу становится понятно, что вы созданы друг для друга. Одного не понимаю — зачем вы развелись? Дураки вы малолетние.

— Как вы узнали? — дрогнувшим голосом спросила Алиса.

Добрынина довольно хрюкнула:

— У меня глаз — алмаз! Я же еще вчера поняла, что где-то уже видела тебя. А сегодня, правда, с подачи нашего общего знакомого полицейского капитана, вспомнила — на фотографии, что стояла у Сережки на столе вплоть до последнего времени.

— Как — до последнего времени? Мы же уже… — растерянно пробормотала Алиса, чувствуя, как щеки загорелись жарким румянцем.

— А вот так, милая моя. Делай выводы! Ну да ладно, с этим вы сами разберетесь — не маленькие уже! Сейчас не об этом, — отмахнулась Марина, — Я вот о чем. Заявляю откровенно — этот самый Проскурин не суперинтендант, а супер идиот! Я ему про Фому, а он мне про Ерему! Разговаривали, как слепой с глухим.

— Не понимаю, — произнесла Алиса, обхватив свою чашку ладонями и стараясь изо всех сил сконцентрироваться на том, что говорила Добрынина.

У нее не очень-то получалось. Значит, Шатров хранил их фотографию?! Зачем? Неужели…

— Вот и я ничего не понимаю! — в сердцах прорычала Добрынина, запихнув в рот очередной бисквит. — Мне почему-то кажется, что все дело в той информации, которую удалось нарыть твоему Сереге по поводу фонда. Уж я ему и намекала, и прямо говорила, но он ни в какую! Прицепился к тебе и к Элке.

— Крутицкой? — уточнила Алиса.

— Именно. Якобы она убила мужа на почве ревности, — Марина презрительно хмыкнула, — Бред сивой кобылы! Элка любила этого козла и терпела все его выкрутасы. Она за него любому бы глотку порвала. Можешь мне поверить!

Алиса поежилась и уткнула нос в шерстяной рукав. От свитера пахло Шатровым, сигаретами и немного дождем. И где его до сих пор носит!?

— Вот я и хотела поговорить с Сережкой, узнать, что конкретно он накопал. Ведь надо же что-то делать! Нельзя просто сидеть, сложа руки!

Алиса украдкой взглянула на Добрынину и улыбнулась. Да, такая, как она, никогда не сможет просто сидеть, сложа руки. Стоит ли говорить ей о том, что сказал вчера Шатров? А вдруг Добрынина все-таки замешана в убийствах? Нет, глупости! Не может этого быть! Она взглянула на Марину, которая сосредоточенно дула в чашку и хрустела печеньем.

— Мне он сказал, что Крутицкий занимался торговлей детьми, — наконец, решившись, медленно проговорила Алиса. — Выкупал их из так называемых неблагополучных семей и за большие деньги пристраивал бездетным парам. Прямых доказательств пока нет, но все указывает на то, что под прикрытием фонда творились нечистые дела.

— Ох, и ни фига себе! — неприлично присвистнула Добрынина, и отложила недогрызанное печенье, — Это даже круче, чем я ожидала! А может быть Крутицкий забрал ребенка у этой девушки? Вот она и решила пристукнуть этого мерзавца.

— Не сходится, Марина Вячеславовна! Ее убили раньше, чем Крутицкого.

— Да, действительно, не получается, — задумчиво проговорила Марина. — Значит, есть кто-то еще.

— Осталось самое малое — найти этого третьего, и дело в шляпе, — нервно хохотнув, заключила Алиса.