— Почему это?

— Скажи лучше, что ты там надумал, сидя в одиночестве на балконе.

Шатров с неохотой открыл глаза и тяжело вздохнул.

— Сложно все. Беда в том, что у меня есть только мои логические выкладки, но ни грамма доказательств.

— Расскажи, — потребовала Алиса и устроилась поудобнее.

Сергей вкратце пересказал ей все факты. Алиса слушала очень внимательно, ни разу не перебив. Кончик ее веснушчатого носа слегка дергался, что всегда означало крайнюю степень сосредоточенности.

— Вот, собственно, и все, — закончил Сергей.

— М-да! — протянула Алиса. — Нужно найти документы, без них мы ничего никому не докажем.

— Превосходная мысль! — невесело хмыкнул Шатров. — Есть идеи, где искать?

— Не-а… — уныло отозвалась она.

— То-то и оно! — он щелкнул ее по макушке.

— Ой! — негромко вскрикнула Алиса.

— Что? Больно? Я ведь легонько! — удивился Шатров.

— Да, нет, просто я позавчера здорово ударилась головой.

Сергей присмотрелся и разглядел у нее под волосами на темени свежую ранку.

— Господи! И где тебя угораздило-то?

— Здесь, — Алиса слегка поморщилась, — Помнишь, во время банкета я уходила домой?

— Ну, помню, конечно.

— Так вот, я забыла свою сумку и почему-то подумала, что ты, возможно, оставил свои ключи под половиком у двери, как раньше…

— Ну, ты даешь! Вспомнила вчерашний день! Я уже сто лет так не делаю!

— Не перебивай! — недовольно буркнула Алиса.

— Все-все. Что дальше-то?

— Я пошарила под ковриком, а когда разогнулась, то со всей дури приложилась об угол почтового ящика.

Повисла короткая пауза.

— Какого еще почтового ящика? — медленно переспросил Сергей.

Что-то в его тоне показалось Алисе настораживающим.

— Как это какого? — слегка озадаченно произнесла она. — Который прибит у нас на входной двери. Вечно ты ничего не замечаешь!..

Она осеклась и уставилась на Сергея своими широко распахнутыми глазами. Через секунду они, не сговариваясь, молча вскочили и стали напяливать джинсы.

Растрепанные, они выбежали на улицу. Разбуженная Мурка, которой тоже передалось их волнение, тоже выскочила следом. Теперь она вертелась под ногами и слегка поскуливала, не понимая, что происходит.

Симпатичный почтовый ящичек, украшенный желтой дудочкой, как ни в чем ни бывало, висел с обратной стороны двери. В нем была узкая щель, но ни намека на замок.

— Это, скорее всего, просто такой элемент декора, — проговорила запыхавшаяся Алиса. — Он никогда не используется по назначению, а поэтому ключа от него нет.

Сергей попробовал просунуть руку в отверстие, но безуспешно — оно оказалось слишком узким. Однако, слегка покачав саму дверь, он отчетливо услышал звук удара железа по железу. В ящике явно что-то было. Но точно — не бумаги.

— Что делать будем? — задала вопрос Алиса, которая от волнения приплясывала на месте и крепко держала Мурку за ошейник.

— Надо ломать, — решительно и мрачно объявил Сергей с таким видом, будто собирался вскрывать банковский сейф.

— Как?! У нас ведь даже никаких инструментов нет. Что там обычно используют в таких случаях? Лом? Фомку?

Тут Мурка громко гавкнула, возвещая о приходе гостей.

— Привет, полуночники! — приветствовала их внезапно появившаяся из леса Добрынина.

От неожиданности Алиса вздрогнула и отпустила ошейник. Мурка, почувствовав свободу, моментально бросилась к Добрыниной и недолго думая, взгромоздила лапы ей на плечи и облизала лицо.

— Фу, собака! — вскрикнула Алиса. — Простите, Марина Вячеславовна!

— Привет, моя хорошая! — пробасила Добрынина, и не думая злиться.

Она погладила собаку по голове и приблизилась к Алисе и Сергею, которые застыли в нелепых позах. Взлохмаченные, взъерошенные и наспех одетые, они выглядели настолько комично, что она не смогла сдержать смех.

— Вы что тут делаете-то? У вас ночной моцион?

Они дружно покачали головами.

— У нас тут — вот, — путаясь в словах, сообщила Алиса, показывая пальцем на ящик.

— И что сие означает? — попыталась уточнить Добрынина.

— Там. Все там, — снова проговорила Алиса.

Непонимающим взглядом Марина Вячеславовна уставилась на Шатрова, словно реально начиная сомневаться в душевном здоровье девушки. Однако задумчивый вид Сергея тоже не внушал оптимизма.

— Черт, где бы достать молоток… Или топор, что ли? А лучше всего — отвертку, — пробубнил он, не обращая внимания на Добрынину.

— Так, — громким басом заявила та. — Мне кто-нибудь может толком объяснить, что здесь происходит?! Это, в конце концов, начинает напоминать сеанс массового помешательства! Еще немного, и я тоже тронусь.

— В этом ящике те самые документы, которые мы ищем, — пояснила, наконец, Алиса.

— Да ладно?! — в тоне Добрыниной слышалось неподдельное изумление. — Вы уверены?

Алиса молча кивнула.

— Так чего мы ждем-то?! Ну-ка, отойди!

С этими словами Марина Вячеславовна бесцеремонно отодвинула Сергея, обеими руками взялась за ящик и резким сильным движением сорвала его с двери, оставив в ней две рваные дыры. Болты упали и с сиротливым звуком покатились с крыльца на землю.

— Вот это — да! Ни хрена себе! — прокомментировал Шатров, глядя на Добрынину с искренним восхищением.

— Быстрее! — гаркнула та и рванула в дом, прижимая к себе свою добычу.

Все вместе они замерли возле стола, над которым Марина старательно трясла ящик. Наконец, оттуда вывалилась маленькая серебристая флешка.

— Ноутбук! — скомандовал Шатров.

Алиса моментально принесла компьютер и минуту спустя все трое замерли, вчитываясь в убористый текст.

— Ну, вот, все и сложилось. Только я все равно не могу понять, зачем ей все это?! — задумчиво проговорил Шатров.

— А на этот вопрос я тебе отвечу. Слушай.

И Добрынина вкратце изложила им свои соображения.

— Так вы говорите, что Кристина собирается уезжать?

— Судя по всему — да. Я же говорю, что видела, как она собирала вещи. Может, оно и к лучшему?

— Что к лучшему?! — вскочил Шатров и начал мерить комнату большими нервными шагами. — Насколько я понимаю, она — тот самый единственный свидетель, который запросто может заговорить. И то, что пока она этого не сделала, лишь подтверждение того, что она боится. Боится настолько, что решила сбежать отсюда ночью, одна, не дожидаясь утра.

— Но ведь у этого человека была возможность убить ее. Он приходил к ней в дом. Но ничего не произошло, — возразила Марина Вячеславовна.

— Естественно! — с досадой отозвался Сергей. — Если бы Кристина умерла здесь, это возбудило бы новую волну подозрений. А так — все очень ловко получается. Она едет домой на машине. Перерезать тормозной шланг — нет ничего проще. Ее гибель ни у кого не вызовет подозрения. Девчонка взвинчена до предела, дорога мокрая…

— Я не понимаю, — потрясла головой Марина Вячеславовна. — Почему тогда Кристина не открыла дверь мне, а того, кого так боялась, беспрепятственно впустила в дом? Где логика?

Шатров пожал плечами.

— Тут можно только предполагать. Быть может, она уже раскаялась в том, что во всем вам призналась, и теперь опасалась того, что вы будете настаивать на том, чтобы она все рассказала Касаткину или мне. А с этим человеком она, напротив, хотела встретиться, чтобы он понял, что она больше не собирается стоять у него на пути. Чтобы он, наконец, оставил ее в покое.

— Глупая! — воскликнула Добрынина.

— Да, к сожалению, в данном случае ее бегство уже не имеет никакого значения. Человек, который убил троих, перед четвертым убийством не остановится.

— Господи! — в ужасе прошептала молчавшая до сих пор Алиса. — Так чего мы сидим?!

— Бежим! Может, мы еще успеем! Я позвоню Проскурину.

И все трое выбежали в темноту. Впереди всех неслась Мурка, уверенная в том, что хозяева затеяли игру в догонялки, оглашая сонную округу радостным заливистым лаем.

За окнами занималась заря. На востоке уже разливался нежно-розовый румянец, все ширясь, и становясь мягче и мягче. Недолгая июньская ночь уступала место кроткому солнечному утру. Гроза и ненастье растворились бесследно, все предвещало жаркий и ясный день.