Скалли кивнула.

— Но сейчас он нуждается в отдыхе, майор, так что, если вы и доктор Элкхарт не возражаете, мы вернемся к себе в мотель.

Майор почтительно кивнул, после чего последовала краткая церемония рукопожатий. Затем он жестом показал доктору Элкхарт, что она может идти, а сам на минуту задержался, чтобы побеседовать с капитаном военной полиции, ответственным за поисковую операцию.

— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил Малдер, когда они остались одни.

— Я думаю вот что, — не оборачиваясь, произнесла Скалли. — Здесь произошло вооруженное нападение, а майор Тонеро, по непонятным мне причинам, вместо врачей привез с собой ученых-исследователей.

Она осмотрела машину, на которой они сюда прибыли — разбитое стекло, пробоины, спустившая шина.

— Хэнк, — сказала она, — подбрось-ка нас к мотелю.

Посмотрев на Малдера, Скалли сразу же догадалась, о чем он думает.

Вы беззащитны, мистер Малдер, вы по-прежнему беззащитны.

Наконец они добрались до «Роял Бэрон». Там — как врач, а не как партнер — Скалли приказала Малдеру принять аспирин и лечь в постель, положив на голову холодный компресс. И не вставать, пока она не вернется от Сэма Джуниса. Малдер не возражал. Он лишь криво усмехнулся и горько вздохнул, изображая глубокую печаль. В этот момент Скалли поняла, что он не уснет, поскольку будет слишком поглощен поисками наиболее убедительного объяснения этой истории с гоблином.

Лишу она нашла в их комнате. Та расшифровывала записи своей беседы с Бабе Рэднор.

— Стенограмма, — извиняющимся тоном пояснила Лиша. — Иначе не успеваю записывать. А диктофоны терпеть не могу.

Когда она убрала бумаги в портфель, Скалли спросила у нее, удалось ли ей что-нибудь узнать.

— У меня такое ощущение, что этой Бабе все до лампочки, — тоном оскорбленного правосудия пожаловалась Лиша. — К тому же, хотя у нее и имеются всякие там тренажеры, которые стоят внизу, в комнате, расположенной рядом с офисом, пьет эта дамочка за троих, — тут губы Лиши скривились язвительной ухмылке, — впрочем, с капралом она была знакома.

— Каким образом?

Лиша самодовольно усмехнулась:

— Похоже, наш капрал, хотя и был обручен с сестрицей майора Тонеро, время от времени позволял себе расслабиться. Такое случалось почти каждый выходной.

— Она сказала тебе с кем он обычно проводил время?

— Она не называла никаких имен — одни только намеки. Капрал, видно, был довольно осторожен. Впрочем, я не уверена, что это имеет какое-то отношение к делу.

Скалли кивнула и попросила Лишу, чтобы та поскорее собиралась, поскольку они уезжают. Уэб-бер должен дежурить возле Малдера на случай, если нападавший повторит попытку покушения или же Малдер решит вдруг — на свой страх и риск — пуститься на поиски приключений.

Они взяли вторую машину. По пути Скалли ввела Эндрюс в курс дела, не обращая никакого внимания на ее гневные замечания.

Заодно она привела в порядок и собственные мысли.

Было очевидно, что в деле должны фигурировать двое подозреваемых, а также что на Малдера напал не тот, кто в него стрелял. Скалли была уверена: убийца Ульмана и Пирса не мог вот так неожиданно сменить свои пристрастия относительно орудия убийства. Он слишком хорошо владел ножом. А нож — оружие куда более индивидуальное, нежели винтовка, предполагающее к тому же непосредственный контакт с жертвой. Пуля же слепа и бесстрастна.

Когда Скалли по дороге в мотель изложила эти свои соображения Малдеру и Уэбберу, те согласились с ней, хотя никто из них не смог резонно объяснить — откуда это у них вдруг объявились сразу два недоброжелателя.

— Может быть, кто-то защищает гоблина, — предположила Эндрюс.

— Это не гоблин, — отрезала Скалли. — Прошу тебя, только ты еще не начинай. Довольно и того, что с легкой руки Малдера Уэббер поверил во всю эту дичь.

— Так что же, мне называть его Билл? — съязвила Эндрюс.

— Мне все равно. Только не называй его гобли-ном!

Эндрюс рассмеялась.

— Да, крепко он тебя достал. Скалли промолчала.

Бунгало было не хуже и не лучше всех остальных — разве что только сад перед домом содержался в образцовом порядке и радовал глаз яркими цветами, словно воздавая должное хозяину, столь заботливо лелеящему свое детище. Сам же хозяин сидел на перилах крыльца и курил сигарету. Выглядел он лет на пятьдесят с небольшим. Седеющие волосы его были тщательно зачесаны назад. Несмотря на промозглую ветреную погоду, одет он был в рубашку и джинсы. Телосложения он был довольно скромного, но при этом имел сильные мускулистые руки.

— Рыбий глаз, — буркнула Эндрюс.

Скалли чуть было не рассмеялась. Эндрюс права: для полноты образа этому человеку недоставало лишь короткой курительной трубки и шкиперской шапочки.

— В новостях передавали — вы славно проводите время, — сказал он вместо приветствия и кивнул на полицейский передатчик, стоящий на маленьком столике.

Скалли хозяин дома сразу же понравился, и она, не теряя даром времени, приступила к делу. Он не обижался, когда она задавала ему не очень деликатные вопросы, как не обижался и на то, что Эндрюс, не проявлявшая видимого интереса к беседе, безучастно глядела по сторонам.

Разговор получился коротким — Джунис согласился с реконструкцией сцены убийства Пирса, предложенной Скалли, и даже принес извинения за не очень отчетливые фотографии. Кроме того, он предположил, что орудием убийства не являлся обычный нож.

— Чертовски острая штука, уверяю вас, — заметил Джунис. — К тому же характер раны свидетельствует о том, что нож, использованный убийцей, был гораздо тяжелее тех, которыми мы привыкли пользоваться на кухне.

— Наподобие чего? — поинтересовалась Скалли.

— Не знаю. Я как раз думал над этим. Трудно сказать.

Скалли понимала, что ей не удастся обойти рвниманием еще один вопрос, и втайне порадовались тому, что рядом сейчас нет Малдера.

— Вы, должно быть, можете еще кое-что мне сказать? — спросила она у Джуниса.

Тот засмеялся и бросил недокуренную сигарету на лужайку.

— Вы про гоблинов? Я угадал?

— Имеют ли они какое-то отношение к этой истории? Я имею в виду — следует ли это из результатов медицинской экспертизы.

— Едва ли. — Он достал из кармана новую сигарету, однако прикуривать не стал. — Никакого. Я тут на днях заходил к Элли Ланг. Пришлось дать ей успокоительного. Она только и говорит, что об этих гоблинах. — Он искоса посмотрел на Скалли. — Вы об этом уже слышали?

— Мы говорили с ней.

Джунис рассеянно проводил взглядом грузовичок, проследовавший по шоссе в западном направлении.

— Только не надо думать, будто она сумасшедшая. Не сбрасывайте ее со счетов, агент Скалли. Не знаю уж, кого она там видела, только в любом случае эта женщина далеко не дура.

— Док, но она была пьяна. При этих словах док так захохотал, что на глазах у него выступили слезы, а лицо побагровело.

— Прошу прощения, — пробормотал он, смахивая рукавом слезы, но тут же вновь зашелся от смеха. — Черт, извините. — Он вцепился обеими руками в перила. — Пьяна? Элли? Вы слушаете россказни Тода Хоукса? Да такого не может быть. Она ходит в тот ресторанчик ради компании, вот и все. Из близких у нее никого не осталось, друзей у нее нет. Она заказывает «Кровавую Мэри» и сидит с ним весь вечер, вот и все. Эту женщину еще ни разу не видели пьяной.

— А как же быть с этой ее краской?

Джунис вновь посмотрел на шоссе, по которому проехал еще один грузовик.

— Да потому что она верит в это, агент Скалли. Она верит в то, что гоблины существуют так же, как вы верите в то, что этого не может быть. Но это еще не повод, чтобы признать человека невменяемым.

Скалли не могла полностью согласиться с Джунисом, однако у нее не хватало аргументов, чтобы спорить с ним. Вместо этого она решила спросить его о другой свидетельнице.

— Фрэн? — Джунис окинул беглым взглядом сад. — Я могу устроить вам встречу с ней, только ничего путного она вам не скажет.