Морган, оглушенный отповедью Рэнфорда, молчал, на его щеках расцветали красные пятна.

– Этот материал проходят еще на третьем курсе!

Еще никогда я не видела Рэнфорда в таком отчаянии. Переведя взгляд на Маккейна, поежилась: неужели Лиран обречен? В том склепе покой некроманта охраняли сильнейшие заклинания. Их ставил не один маг! Как же нам, обессиленному Даррену, нейтрализатору и слабому Адриану, справиться? И где отряд зачистки, который должен был появиться при прорыве щита?!

– Что ж, я ошибся! – раздраженно крикнул Морган. – Ты же у нас любимчик Ордена, вот и упокой Маккейна! В любом случае после твоей гибели у меня будет гораздо больше шансов стать директором!

Он сунул пергамент в карман плаща и направился в сторону города. Его нежить не трогала, и он быстро скрылся из виду. Я потрясенно ахнула: и с чего я взяла, что он вообще собирается расхлебывать кашу, которую сам и заварил?

Даррен выругался и легким движением вывернулся из захвата умертвий. Отправив в грудь каждому по сфере забвения, мужчина помог подняться мне.

– Ты в порядке?

– Да, – кивнула я. – Что мы будем делать?

– Понятия не имею! – выдохнул Рэнфорд. – Я сделаю все возможное, чтобы упокоить Маккейна. Можешь прикрыть меня от магов?

– Конечно! – пообещала я, вовсе не уверенная в своих словах. Сейчас от действий Даррена зависят не только наши жизни, но и будущее всего города. Если некроманта не задержать, то уже к утру большая часть жителей Лирана погибнет. И что-то мне подсказывало, что нежить не остановится на нем!

Снова пошел снег, и это зрелище неожиданно заворожило меня. Белоснежные хлопья напоминали о том, что где-то там, за пределами Элирского поля, есть другая жизнь. Эми и Оливер сейчас во Флориане, а в столицу нежити не добраться. Для близнецов снег – повод для радости, а не погребальный наряд.

Рэнфорд потянул меня за собой и остановился в нескольких ярдах от Маккейна. Тот не видел нас, но с нашего места хорошо просматривалась его костлявая фигура в черном балахоне. Сперва умертвия не обращали на нас внимания, но едва Даррен сформировал в ладонях сферу забвения, все изменилось. К нам устремился поток нежити, швыряющейся заклинаниями.

Контроль над моим телом вновь перехватил Тишь. Словно со стороны я наблюдала за тем, как он уничтожает ледяные копья, огненные шары, развеивает пыльные бури и предотвращает землетрясения. Рэнфорд одобрительно кивнул мне, продолжая наращивать сферу забвения. Его лицо побледнело, а на лбу появились капельки пота.

Вскоре я почувствовала первую усталость. Тишь тоже начал ошибаться, огненный шар угодил в наш щит, и тот лопнул с громким хлопком. Паникуя, я сделала шаг назад. Теперь нежить не атаковала заклинаниями, она решительно приближалась к нам. Без меча, даже кинжала, я ни секунды не продержусь против них!

– Даррен! – крикнула я.

Некромант, мгновенно оценив обстановку, швырнул сферу забвения диаметром в пару футов в Маккейна. Задав ей направление, Рэнфорд обессилено рухнул на одно колено, тяжело дыша от напряжения.

Всевидящий! Пусть у него получится! Затаив дыхание и до боли кусая губы, я наблюдала за полетом сферы. Она буквально лоснилась черным, в глубине нее виднелись ярко-зеленые всполохи. Даррен выложился до предела, слил в нее последнюю силу!

Когда до Маккейна оставалось всего пара дюймов, тот вдруг обернулся. Увидев летящее в него заклинание, он вскинул костлявую руку и одним движением уничтожил его. Я охнула, дернувшись навстречу. Сфера взорвалась, магия тьмы вырвалась наружу и значительно проредила ряды умертвий, не затронув самого Маккейна.

Даррен хрипло рассмеялся:

– Было глупо ожидать, что это сработает, но я надеялся. Прости, Лив. Кажется, я все-таки не сумел тебя защитить.

Он попытался создать щит, но ничего не вышло. Каждый раз с негромким шипением он распадался на клочки тьмы. Я утерла слезы и уткнулась в плечо Рэнфорда. Умирать страшно. Хорошо, что не очень долго – оправившиеся от потери товарищей умертвия снова зашевелились, двигаясь к нам.

– Ты не виноват, – выдохнула я и прижалась к губам Даррена. Поцелуй вышел отчаянным, с привкусом соли и дыма.

– Дженни позаботится о близнецах, – пообещал мне Рэнфорд. – Она догадалась, что я люблю тебя, да и ребята ей понравились.

Я едва не взвыла от кипевшего внутри меня возмущения. Почему я должна умирать именно сейчас? Сегодня я узнала, что мужчина, которого я люблю, отвечает мне взаимностью. Я хочу быть с ним рядом, хочу целовать его каждое утро и каждую ночь. Хочу видеть, как растут близнецы. Хочу получить все! Это несправедливо! Я хочу жить!

Кажется, последнюю фразу я выкрикнула вслух. Рэнфорд удивленно уставился на меня, а я вдруг почувствовала боль в солнечном сплетении. Она была странной, меня будто распирало изнутри! Мысленно я позвала свой дар, но Тишь затаился где-то в моем сознании, не отзываясь. Похоже, пришло время действовать самой.

Я поднялась и глубоко выдохнула, отпуская себя. Серебристый поток хлынул из меня: из кончиков пальцев, из прядей волос и голых коленок – каждая клеточка моего тела испускала силу. Я словно оказалась обернута в кокон из нее, еще никогда я не ощущала себя так хорошо. Пошевелив пальцами, я окутала энергией Даррена. Теперь ему ничего не угрожает.

Стоящий впереди Маккейн почувствовал меня. Он поспешно обернулся и скомандовал нежити добраться до нас. Вскинув руки, я направила поток силы в него, всей душой желая не просто упокоить его, а развоплотить! Таким, как он, не место в нашем мире! Пусть отправляется в небытие!

Серебристая энергия преобразовалась в плеть и хлестнула мертвого некроманта по лицу. Он пошатнулся и попробовал уничтожить ее, как было со сферой забвения, но ничего не вышло. Плеть нанесла мощный удар в грудь и еще, и еще. Маккейн закрутился волчком, норовя уйти от нее, но каждый раз она настигала его костлявую фигуру. В балахоне некроманта зияли прорехи, потусторонний огонь в глазницах потух. Вскинув лицо вверх, Маккейн пронзительно закричал и рассыпался прахом. Серебристая плеть, оставшись без занятия, устремилась к толпящимся вокруг умертвиям.

Давление в солнечном сплетении наконец утихло. Кажется, я выпустила всю силу, что таилась во мне. Боль сменилась опустошением, и я, застонав, покачнулась. Даррен бросился ко мне и помог мне устоять на ногах. Его обеспокоенное лицо расплывалось, он что-то торопливо говорил, но я не могла понять ни слова. Хотела сказать, что теперь все будет хорошо, но язык словно распух и отказывался подчиняться мне. Серебристый кокон вокруг меня потух, и меня накрыла темнота.

Первым ощущением стала боль. Каждая клеточка моего тела ныла, и, пошевелившись, я вздрогнула. Под веки словно насыпали песка, а во рту было сухо, как в пустыне. Что произошло? Никогда прежде я не чувствовала себя настолько плохо.

Невообразимым усилием воли я заставила себя открыть глаза и, несколько раз моргнув, уставилась в белоснежный потолок. Переведя взгляд вправо, увидела узкие кровати, застеленные свежим постельным бельем, и шеренгу флаконов с зельями на столе.

В сознании, словно вспышка, промелькнули воспоминания о случившемся на поле. Адриан Морган, стремящийся занять пост директора в колледже, мертвый некромант и тысячи-тысячи умертвий…

Похоже, я находилась в какой-то лечебнице. Осознание этого обстоятельства принесло облегчение. Мы справились… А что с Дарреном?! Завертев гудящей от боли головой, я обнаружила Рэнфорда спящим на стуле возле моей кровати. Его черные волосы торчали во все стороны, одежда была мятой, а небритое лицо выглядело уставшим. И все же в остальном он был в порядке.

Мне хотелось расспросить его о случившемся, но это подождет – пусть он отдохнет. Я же с каждой секундой чувствовала себя все лучше – слабость отпустила меня, и я даже сумела приподняться на локтях. Наверное, лекари погрузили меня в магический сон, и теперь после пробуждения тело постепенно приходило в себя.