– Но в чем тут пенка? – спросила Харпер.

Лейтон ответил не сразу.

– Крюгер попал под огонь своих. Он потерял обе ноги.

Молчание.

– Он передвигается в кресле-каталке.

– Проклятие! – выругалась Харпер.

– Совершенно верно. Крюгер не может бегать вверх и вниз по лестницам в ванные комнаты. Последний раз он занимался этим десять лет назад.

Отвернувшись, она уставилась в стену.

– Хорошо, вынуждена признать, наша теория оказалась ошибочной.

– Боюсь, вы правы, мэм. И ваши люди оказались совершенно правы насчет Кук. Я и ее проверил тоже; за всю свою непродолжительную карьеру в армии она не держала ничего тяжелее шариковой ручки. Это второе, о чем я хотел вам сообщить.

– Хорошо, – повторила Харпер, не отрывая взгляда от стены. – Но все равно, спасибо. А сейчас мы отправляемся назад в Квантико. Держать ответ за все.

– Подождите, – остановил ее Лейтон. – Вы еще не слышали насчет краски.

– Опять дурные известия?

– Странные известия, – поправил Лейтон. – Как вы и просили, я запросил все случаи пропажи краски. Зафиксировано лишь одно хищение. Материалы находятся в архиве с ограниченным доступом. Похищены были сто десять трехгаллонных банок.

– То, что нам нужно! – воскликнула Харпер. – Триста тридцать галлонов. Одиннадцать женщин, по тридцать галлонов на каждую.

– Улики были достаточно очевидными, – продолжал Лейтон. – Следствие вышло на сержанта службы снабжения в Юте.

– Кто он?

– Она, – поправил Лейтон. – Сержант Лорейн Стэнли.

Полная тишина.

– Но это же невозможно, – сказала Харпер. – Она стала одной из жертв!

Лейтон покачал головой.

– Я связался с Ютой. Позвонил следователю, который вел то дело. Поднял его с кровати. Он утверждает, что это Стэнли, и никаких сомнений быть не может. У нее были средства и возможность. Она попыталась замести за собой следы, но у нее не хватило ловкости. Дело было очевидным. Преследовать Стэнли не стали, потому что в тот момент это было бы неэтично. Она только что пережила случай с насилием. Так что с краской ее решили не трогать. Поэтому за ней просто внимательно присматривали до тех пор, пока она не уволилась. Но это определенно была Стэнли.

– Одна из жертв украла краску, – задумчиво произнес Ричер. – А другая составила список?

Лейтон угрюмо кивнул.

– Уверяю, все именно так и обстоит. Можете не сомневаться, я бы ни за что не стал обманывать одного из парней Леона Гарбера.

Ричер молча кивнул.

Все умолкли. Говорить больше было не о чем. В комнате наступила тишина. Лейтон сидел за столом. Харпер механически оделась. Ричер надел плащ и достал из кармана Харпер ключи от «Ниссана». Вышел на улицу и долго стоял под дождем. Наконец отпер машину и сел за руль. Харпер и Лейтон вышли вместе. Она направилась к «Ниссану», он пошел к своей машине. Помахал рукой на прощание. Ричер включил передачу и медленно выехал со стоянки.

– Взгляни на карту, – попросил он.

– Едешь по 295-му до развязки.

Ричер кивнул.

– Дальше дорогу я знаю. Ее показала мне Ламарр.

– За каким чертом Лорейн Стэнли понадобилось красть краску?

– Не знаю.

– А ты не хочешь объяснить мне,зачем?– взорвалась Харпер. – Ты знал, что армия никуда нас не приведет, но тем не менее заставил потерять на нее тридцать шесть часов. Зачем?

– Я тебе уже говорил. Это был тест, и мне нужно было время подумать.

– О чем?

Ричер ничего не ответил. Харпер тоже умолкла.

– Хорошо хоть, мы не отпраздновали наш успех, – вдруг сказала она.

На это Ричер тоже ничего не ответил. Больше он не произнес ни слова, за всю дорогу. Просто поворачивал в нужную сторону и вел машину по мокрому от дождя шоссе. У него в голове возникли новые вопросы, и он пытался найти на них ответы, но у него ничего не получалось. У него из мыслей не выходило ощущение языка Харпер у себя во рту. Он был не похож на язык Джоди. Обладал другим вкусом. В конце концов Ричер пришел к выводу, что у всех людей языки разные.

Ричер вел машину быстро, и чуть меньше чем за три часа они доехали от пригородов Трентона до самого Квантико. Ричер свернул с шоссе И-95 на дорогу без указателей, проехал мимо контрольно-пропускных пунктов морской пехоты и остановился перед шлагбаумом. Часовой ФБР посветил фонариком на удостоверения и на лица, поднял полосатый шлагбаум и махнул рукой, приглашая проезжать. Медленно перебравшись через «лежачих полицейских», Ричер попетлял мимо пустынных стоянок и подъехал к стеклянным дверям. Дождь прекратился еще в Мериленде. В Вирджинии было сухо.

– Вот мы и приехали, – сказала Харпер. – Что ж, пошли получать нагоняй.

Ричер кивнул. Заглушил двигатель, погасил фары и какое-то время посидел в тишине. Затем они с Харпер переглянулись, вышли из машины и подошли к дверям. Задержались на мгновение. Стояла полная тишина. Нигде никого. Они спустились на лифте в подземный кабинет Блейка. Застали его за письменным столом. Одна рука Блейка лежала на телефоне, другая сжимала мятый лист бумаги из факса. Телевизор работал без звука: канал политических новостей, мужчины в костюмах, сидящие за внушительным столом. Блейк не обращал на телевизор внимания. Его взгляд был устремлен куда-то между листом факса и телефоном; лицо оставалось совершенно непроницаемым. Харпер поздоровалась, Ричер ничего не сказал.

– Пришел факс из Ю-пи-эс, – сказал Блейк.

Его голос прозвучал мягко. Дружелюбно, даже милостиво. Сам Блейк выглядел удрученным, сбитым с толку, растерянным. Поверженным.

– Угадайте, кто прислал краску Элисон Ламарр? – спросил он.

– Лорейн Стэнли, – сказал Ричер.

Блейк кивнул.

– Совершенно верно. Адрес отправителя – маленький городок в Юте, как выяснилось, склад для временного хранения. И знаете что еще?

– Стэнли разослала краску всем.

Блейк снова кивнул.

– Ю-пи-эс представила одиннадцать последовательных контрактов на доставку одиннадцати одинаковых картонных коробок по одиннадцати адресам, в том числе, домой самой Стэнли в Сан-Диего. И знаете что еще?

– Что?

– Когда Стэнли привезла краску на склад, у нее еще дажене было своего дома. Прошло почти полгода, прежде чем она наконец обзавелась своим жильем, после чего она вернулась в Юту и разослала всю краску. Как вы это объясните?

– Я не знаю, – сказал Ричер.

– И я тоже, – сказал Блейк.

Он снял трубку. Посмотрел на нее. Положил на рычажки.

– И еще только что позвонил Пултон. Из Спокана. Знаете, что он сказал?

– Что?

– Он только что переговорил с водителем, который доставил коробку. Тот все запомнил. И действительно, уединенное место, тяжелая коробка.

– И?

– Когда он приехал, Элисон была дома. Она тоже слушала по радио бейсбольный матч, на кухне. Элисон пригласила водителя в дом, угостила его кофе, они вместе дослушали репортаж об игре. Радостные крики, обнимания, еще кофе. Водитель говорит, что привез большую, тяжелую коробку.

– И?

– И Элисон говорит: «О, хорошо». Он возвращается к машине, перекладывает коробку на тележку, а Элисон тем временем расчищает место в гараже. Водитель перевозит коробку в гараж, выгружает ее, а Элисон с улыбкой наблюдает за ним.

– Как будто она ожидала эту доставку?

Блейк кивнул.

– По крайней мере, у водителя сложилось такое впечатление. И что она делает потом?

– Что?

– Отрывает от коробки пакет с документами и забирает его с собой на кухню. Водитель возвращается вместе с ней, чтобы допить кофе. Элисон вынимает из пакета накладную, разрывает ее на мелкие куски и выбрасывает в мусор вместе с пакетом.

– Почему?

Блейк пожал плечами.

– Кто знает, черт побери? Но этот водитель работает в службе доставки уже четыре года, в шести случаях из десяти он застает хозяев дома, и ему еще ни разу не доводилось видеть подобного.

– Его показаниям можно верить?

– Пултон так считает. По его словам, это серьезный, аккуратный человек, готовый поклясться на целой стопке библий, черт побери.