Поцелуи, помню жадные губы, ласкал чью-то грудь. Жаркий секс, стоны. Лицо, не могу вспомнить лицо! Мы о чем-то говорили. О чем? Да твою мать!!!

– Кузя, с кем я был вчера в своей комнате?

– Не знаю, Владыко, вы запретили нам под страхом изгнания появляться на вашей половине дома. Поэтому мы сидели тихо и ничего не видели.

– Твою же ж…, – завыл я. – Это кого я девственности лишил? И почему один тогда в постели? Ведь логично было бы мне сразу предъявить, что я, такой нехороший, обесчестил и обязан жениться! Но никого нет. А точно никого?

– Кузя, в доме кто-то есть, кроме нас?

– Нет, Владыко, все давно ушли.

– Мать, мать, мать! Кто уходил последним?!!

– Да они всей компанией и ушли под утро. Я как услышал, что ворота закрылись, так и начал порядок наводить. А кто от вас вышел – я не ведаю.

Все, приплыли. Когда и с кем, не помню. И от кого ждать интересных новостей, тоже непонятно. И все таки, кто же это был?…

С трудом поднявшись, я поплелся в душ. Естественно, ни о какой тренировке сегодня и речи быть не могло. Требовалось привести себя в порядок и разгрести то, что вчера умудрился наворотить.

Глянув на часы, я привычно потянулся за планшетом. Но, не найдя, вспомнил, что сломал его вчера. Взял телефон и набрал деда. Тот сразу ответил, как будто ждал звонка. Быстро переговорив с ним, я попросил купить мне новый гаджет, но поставить на него максимальную защиту от взлома. По его голосу я понял, что он озадачен такими просьбами, но расспрашивать ни о чем меня не стал, пообещав привести его к вечеру в академию.

Отключившись, я собрался и поплелся на занятия. Расписания я, естественно, не знал, но надеялся встретить кого-нибудь из одногруппников.

– Оз, дружище!!! – вскричал я, увидев смурного парня, сидящего на скамейке.

– Влад, не шуми, – простонал он, держась за голову. – Или добей, чтоб не мучился.

– Ща, сек, все сделаем.

Я положил руку на его затылок и протянул нить эфира, снимая боль. Глядя, как на глазах у него выпрямляются плечи, я испытал острое чувство сожаления за вчерашнее.

– Влад, напомни мне, чтобы я, когда ты опять начнешь пить, срочно уехал на другой конец мира.

– Да не…

И тут я почувствовал, что на мое плечо легла чья-то рука.

Обернувшись, я увидел парня, что в день моего поступления крутился рядом с Никой и сверлил меня глазами.

– Слушай сюда, – высокомерно заявил он мне. – Мне плевать, какой ты там высший и князь. Еще раз увижу тебя рядом с Никой – прибью!

– Не понял, – удивился я. – Ты что, себя с утра бессмертным почувствовал? Пошел отсюда, тупица, пока я добрый.

В ответ он ударил меня по лицу. Ну как ударил. Попытался ударить. Я от удивления просто отмахнулся ладонью, но этого оказалось достаточно, чтобы его унесло в кусты, растущие рядом.

– Это чего такое было? – недоуменно обратился я к Озу.

– Да не знаю, – пожал тот плечами. – Может, дурачок местный? Ладно, пошли на лекцию, а то опоздаем.

– Точно, я и забыл совсем. Погнали. На перемене поговорим.

В аудиторию мы ввалились последними. Присмотревшись, я увидел, что наши знакомые девушки сидят по одной за каждой партой.

– Оз, – обратился я к нему. – Попахивает подставой и скандалом. Как садиться будем?

– А чего тут думать, давай как вчера.

– А, ну норм, чот я не подумал об этом. А чего они на меня таким взглядом смотрят, будто убить хотят?

– Да не парься. Правда, итальянку-то понять можно, ты ж ее чуть не утопил.

– Погоди, я вроде ее плавать учил?

– Ну-у-у… Если учить плавать – это засунуть ее под воду и кричать, что вражеская итальянская субмарина приплыла к берегам Российской Империи, то, значит, учил. А потом заорал – торпеды к бою! – и, стянув с себя трусы, гонялся за ней по всему бассейну. Еле отбилась бедняга от тебя!

– Да ты гонишь!!! А с Эйелен чего?

– Ну, ты ее…

– Так, стоп, ничего не говори. Скажи главное, я с Хидеки что-то подобное тоже сотворил?

– Нет, насколько я помню, – пожал он плечами.

– А чего она тогда на меня тоже волком смотрит?

– Не знаю, спроси у нее. Давай, пошли уже, сколько можно в проходе стоять! На нас уже все смотрят.

Но не успели мы сделать и пары шагов, как в аудиторию ворвалась слегка взмыленная Алла Евгеньевна.

– Громов, – выдохнула она. – Хорошо, что ты здесь. Там за тобой из Тайной Канцелярии пришли. Ты что-то натворил?

– Ну, насколько я знаю – нет.

– А почему тогда сам Давыдов приехал?

– Владимир Степанович? – удивился я.

– Ты знаком с ним лично? – округлила глаза преподавательница.

– Да встречались недавно, – улыбнулся я. – Что ж, надо – значит, надо. Ведите.

– Оз, дружище, если что – не поминай лихом, запомни меня молодым и красивым!

И, хлопнув его по плечу, вышел следом за учителем.

Давыдов в нетерпении расхаживал у входа в главный корпус. Увидев нас, он улыбнулся и, подойдя ко мне, крепко обнял. Мои ребра дружно сказали «кряк» и попытались самоустраниться из организма.

– Рад тебя видеть, Владислав Андреевич, – радостно произнес он, отпустив меня.

– Взаимно, Владимир Степанович. Вот только ребра мои имеют другое мнение, – прокряхтел я, потирая бока.

– Ох, прости, не рассчитал, – спохватился он. И с ехидцей заметил:

– Думал, ты покрепче будешь!

– Алла Евгеньевна, наше почтение, вы, как впрочем и всегда, прекрасно выглядите. Передавайте привет своему батюшке. Давненько мы с ним не сидели за чаркой беленькой. А этого студента я у вас забираю на несколько часов. Дела государевы, ну, вы понимаете…

И, оставив учителя удивленно хлопать глазами, он приобнял меня и потащил в сторону выхода с территории академии.

За воротами стояла большая тонированная машина, водитель которой услужливо распахнул перед нами дверь.

– Садись, садись, Владислав Андреевич, разговор у нас предстоит долгий, но это после того, как посетим мы с тобой одно пренеприятнейшее место.

– Надеюсь, не подвалы Тайной Канцелярии? – натужно пошутил я.

– По сравнению с этим местом, наши подвалы просто курорт, – мрачно заметил он.

– И куда же мы едем?

– Терпение, Владислав Андреевич, скоро все узнаете.

Пропетляв по городу минут тридцать, мы, так и не перекинувшись больше ни словом, подъехали к собору Покрова-на-Рву.

С восхищением я смотрел на него! Он был похож на нарядный расписной сказочный терем, а купола его напоминали яркие леденцы, и они все разные, не повторяются: один шишками золотыми усеян, как ночное небо звездами, другой купол напоминает очищенный апельсин с зелеными и желтыми дольками, третий опоясан зигзагами алыми, как поясами изысканными. Всего во храме 10 куполов. Выстроен храм из кирпича и украшен весь цветными узорами. Высота его шестьдесят пять метров!!!

Построили этот волшебный собор в честь победы над Казанским ханством по приказу самого Ивана Грозного. Началось строительство в далеком тысяча пятьсот пятьдесят пятом году. Возводили здание шесть лет. Поговаривают, что сначала храм выглядел совсем не так, как сегодня, он был весь белый, а позже стены стали раскрашивать, и делали это каждый раз по-разному. В конце концов, получился тот уникальный яркий наряд собора, что сохраняется и по сей день.

Встречать нас вышел дядька в сутане и, не говоря ни слова, повел куда-то в сторону от основного хода. Обойдя практически все здание, мы через неприметную дверцу попали на лестницу. Поднявшись по ступенькам, оказались в небольшом помещении, в котором находилось двое человек. Один из них, разодетый как павлин, в сверкающей золотом рясе, презрительно глянул на меня и обратился к Давыдову.

– Ты кого ко мне привел, Володя? Я просил найти знающего человека, а ты притащил юнца безусого, да бесполезного.

– Ваше Святейшество, – поклонился Давыдов. – Лучше этого эксперта нет.

– Владимир Степанович, это что за павлин? И почему его нельзя убить за оскорбление княжеской фамилии? И вообще, мне кто-либо соизволит объяснить, зачем я тут? А то у меня еще дел много, лекции пропускать нельзя!