– Так священник приходской к нам обратился, заметив странное поведение ребенка.

– Вы неправы, уважаемый, она не сирота. Она – Ирина Андреевна Громова. Владимир Степанович, с этим проблемы будут?

– Не переживайте, Владислав Андреевич. Единственное, надо, чтобы происхождение подтвердил глава рода.

– Он подтвердит, я уверен.

– Тогда никаких проблем. Можете ее забирать. Все необходимые документы мы оформим.

– Да как же так? – заволновался священник. – Никак не можно ее отпустить!!! Сие дитя – сосуд греха, впустивший в душу свою демона из преисподней! Без разрешения Его Святейшества она не покинет этих стен! Будет впредь денно и нощно молиться за спасение души своей.

– Не покинет, говоришь?!!! – я кинулся к нему и прижал к стене, бурля от ярости.

– Попробуйте только меня остановить!!!

– Погоди, Владислав Андреевич, – примиряюще произнес Давыдов, – все можно решить полюбовно.

И повелительно обратился к провожатому:

– Веди нас к начальству. Все, что тут произошло – не твоего ума дело. И держи язык за зубами! Начнешь болтать об увиденном, никакой сан не спасет. Сгною в Тайной Канцелярии.

Тот, неуверенно сглотнув, выбежал за дверь.

Резко обернувшись, я срезал воздухом путы, что держали ребенка привязанным к кровати и, подхватив ее на руки, пошел следом за Давыдовым. Оставлять ее в этом гадюшнике я не хотел и на минуту.

Быстро поднявшись наверх, мы оказались в той же комнате, где были ранее. Глядя на гневно раздувающего ноздри Митрополита, мне хотелось расхохотаться ему в лицо. Ну, точно – индюк надутый.

– Что вы себе позволяете?! – сходу закричал он. – Давыдов, это не твоя епархия, чтобы тут распоряжаться! Оставь себе дела земные, а в господни не лезь! Оставьте девочку – и катитесь на все четыре стороны!

– Оставить – для чего? – взорвался я.

– Чтобы вы опять обложили ее свечами, посадили на хлеб и воду, заставили молиться? Что вы сделали, пока она была у вас? Как ей помогли? Молчите? Почему не обратились к волхвам за помощью? Я за час сделал больше, чем вы за все время!

– Да как ты смеешь, мальчишка?!!! – заорал в ответ он, брызгая слюной.

– Кто ты такой, чтобы указывать Святой Матери Церкви?! Да я тебя…

– Молчать!!! – рявкнул я. – Жалкое ничтожество, нарядившееся в рясу. На тебе золота больше, чем в ювелирной лавке. Так ты воспринимаешь заповеди бога о смирении? Сладко жрешь, пьешь дорогое вино! И все с благообразной елейной улыбкой. Прихожанам рассказываешь о райских кущах после смерти, а сам на земле себе свой личный рай устроил? Еще раз откроешь свой рот для проклятья, и я, клянусь силой, испепелю тебя, гадина!!!!

Не выдержав напряжения, эфир выплеснулся из меня, и священника отшвырнуло вместе с креслом и впечатало в стену.

– Это вы – демоны во плоти, не-е-ет, вы хуже их! Они, по крайней мере, честно говорят, чего хотят, а вы всем врете, включая себя. Знаю, почему вы волхвов не позвали. Сделать это – значит, расписаться в собственном бессилии. А на такое вы ни за что и никогда не пойдете, даже ради спасения ребенка! Чертовы ханжи.

Грядет битва. – устало сказал я, внезапно успокоившись. – И это первый, но далеко не последний звоночек. И если сейчас мы не договоримся о сотрудничестве, то шансы наши отстоять мир из небольших станут совсем мизерными.

Наблюдая, как митрополит тяжело поднимается с пола и усаживается в кресло, я все гадал – сумеет ли отбросить спесь, заговорит ли нормально – или опять будет права качать?

Но нет, успокоился, отдышался, и даже глаза молнии не мечут. Странно.

– Подобный этому случай мы впервые зафиксировали более десяти лет назад, – внезапно спокойным голосом заговорил он.

– Наши летописи утверждают, что нашествие демонов уже случалось в этом мире, но, с божьей помощью, мы от него смогли отбиться. После ничего подобного зафиксировано не было.

Были единичные случаи одержимости, но с этим справлялись сами священники. Но то, что мы видим сейчас, не поддается никаким объяснениям. После первого случая, были еще четыре, но все наши попытки изгнать демона заканчивались смертью человека. И только эта девочка, неизвестно как, но смогла прожить так долго.

И тем удивительней мне было наблюдать, как князь из известного рода с легкостью справился с проблемой, над которой бились лучшие умы церкви.

– Ну, не с легкостью, но справился, – примирительно заметил я. – Вы пытались изгнать демона из человека, а надо было уничтожать его изнутри. И что будем делать теперь? Затаим обиду друг на друга и будем бодаться, проверяя, чья вера крепче? Или все таки объединимся? Враг-то у нас общий.

– Тебе бы сразу сказать об этом, – кряхтя и ерзая на кресле, слабо улыбнулся он. – А ты сразу магией швыряешься.

– Так сразу вы бы меня не послушали. Иногда легче один раз стукнуть кулаком по столу, чем много раз угрожать, что по нему ударишь.

– Хорошо, Владислав Андреевич, думаю, мы еще не раз вернемся к нашему разговору. А девочку забирай, но только под твою ответственность.

– Благодарю, – поднявшись, я поклонился. – Всего хорошего.

Выйдя следом за все тем же молчаливым священником, что привел нас сюда, мы сели в машину Давыдова.

– Давайте к нам в поместье, Владимир Степанович. Надо деда с внучкой познакомить.

– Ты уверен, Влад? – спросил он, серьезно на меня посмотрев.

– Более чем уверен. В роду Громовых праздник. У меня появилась сестра, а у деда внучка. Хороший сегодня день.

Быстро подъехав к поместью, мы увидели деда, что стоял у открытых ворот, встречая нас.

– И как только узнал, что мы подъедем, – подумал я, покосившись на Давыдова. – Точно, его рук дело.

– Деда, – сказал я, не разжимая рук, на которых спала Ира. – Принимай внучку. Она потерялась, но мы ее нашли.

– Это как же? – руки деда затряслись.

– Почему я чувствую в ней нашу кровь?!!! Это невозможно!!!!

– Это Ирина Андреевна Громова. Как ты ее легализуешь – мне без разницы. Но теперь у меня есть сестренка, а у тебя – внучка. Будущий архимаг воздуха и покоритель всех мужских сердец столицы.

В это момент Иришка открыла глаза, оказавшиеся нежно-голубого цвета. Потянувшись ко мне, она обняла меня и заплакала горькими слезами. Я едва сам сдерживал слезы, прижимая к себе это хрупкое тельце.

– Сестренка, – шептал я, гладя ее по голове.

– Братик, – ревела она. – Не отдавай меня им…

– Не отдам, убью всех, кто попробует забрать тебя у нас! Ты наша и по крови и по силе.

– Внученька, – прошептал дед, обнимая нас. И небо над нашими головами, сияя всеми красками, радовалось вместе с нами…

Передав деду Иришку, которая ни в какую не хотела меня отпускать, мы с Давыдовым на той же машине отправились в Академию. Война войной, а лекции с самого начала пропускать не следовало. Да и до выходных оставалась всего пара дней, так что еще наговоримся. Их я твердо намеревался провести с семьей. Сев в машину, Давыдов серьезно посмотрел на меня и спросил.

– А что это было вообще? Может, поделишься?

– Да что там делиться, – устало потер лицо я. Черт, надо умыться, а то все в разводах, наверное. И никто не говорит ничего.

– Демоны, они ж хитрые твари. Просто так ничего делать не будут. Почему, ты думаешь, он захватил ребенка? Да потому что душа у нее чистая, непорочная. Отчаяние, слезы, чувство безнадежности – все это любимая пища для тварей тьмы. Все эти захваты тел совершаются не просто так. Чем их больше, тем больше появляется лазеек в мироздании, через которые все больше демонов начинает проникать в наш мир. Каждый захват – это микротрещина, что постоянно увеличивается.

И каждая душа дает разную энергию. Демон потому и не убил носителя, что растягивал удовольствие. Такая душа для них – лакомство. Его единственный просчет – это я. И еще, они прекрасно чувствуют смерть себе подобных. И поверь, то, что я его уничтожил, уже известно всем порождениям тьмы, что есть на земле. И выводы они сделают. Поумнели твари. Теперь затаятся до времени и будут выжидать. Да и меня будут пытаться вычислить.