– Аркадий Васильевич? Это ректор академии, Валентин Петрович Троекуров беспокоит. Мне сообщили, что ваш сын Кирилл Аркадьевич Салтыков был убит. Всех обстоятельств дела я пока не знаю, но сообщить об этом обязан.

– Кто его убил? – зарычал Аркадий Васильевич в трубку.

– По предварительной версии, он напал на князя Владислава Андреевича Громова и был им убит. После просмотра записей с камер наблюдения я смогу дать вам более точную информацию. И очень вас прошу, не делайте поспешных выводов.

– К черту выводы!!! Ублюдок, убивший моего сына, умрет в страшных муках! Я еду, и лучше, если вы сами мне его выдадите, иначе я все там разнесу!!!

Бросив трубку о стену с такой силой, что она разлетелась на куски, он попытался привести мысли в порядок, но ничего не получалось. Слезы сами собой потекли по лицу. Кирюша, мальчик мой, – в черном отчаянии беззвучно кричал он, – УБЬЮ ТВАРЕЙ!!!

– Савелий, готовь машины, мы едем в академию, и горе тем, кто посмеет встать у нас на пути!

Быстро собравшись, Салтыков в сопровождении двух архимагов, с людьми из СБ рода, уровнем не ниже магистра, разместились в трех машинах и отправились в академию. Всю дорогу глава рода едва сдерживал эфир, чтобы не спалить свой собственный транспорт.

– Убью, всех убью! – мрачно размышлял он. – Мальчишку и его глупого деда. Прерву род, к чертовой матери, чтобы даже пепла на осталось на руинах их рода. И пусть они сейчас в фаворе у императорской семьи. После сделанного страсти быстро утихнут. А там заплачу за своеволие штраф, может, какое предприятие отпишу на Елену. Но зато никто не посмеет сказать, что Салтыковы ослабели и позволяют безнаказанно убивать своих родных.

Выехав на площадь перед академией, он увидел, что одновременно с ним туда подъехала машина с гербом Громовых.

– На ловца и зверь бежит, – злобно решил Аркадий Васильевич. – Даже если будет извиняться, все равно убью, они мне уже поперек горла стоят!

Выскочив из машины, он увидел, как старик Громов, кряхтя, вылезает из своей. Увидев его удивленное лицо, Салтыкова вновь охватила ярость. Мысли отключились, и осталось одно желание – увидеть, как старик корчится в муках, сгорая заживо.

Тело покрылось истинным огнем, а глаза заполнил свет изначального пламени. Медленно он направился к Громову навстречу, и под ним от жара стала плавиться дорога.

И при этом Салтыков не заметил, как почернело небо над головой, а по телу Громова стали пробегать всполохи молний…

Развернувшись и едва не столкнувшись с лекарями, спешащими на вызов, мы с Мариной пошли в сторону академии.

– Так что там произошло? – спросила она. – То, что ты убил Кирилла, я поняла, но не пойму – как? От него же ничего не осталось!

– Кирилла?

– Салтыкова звали Кирилл. Ты не знал?

– Да он как бы и не представился ни разу. Сразу при каждой встрече начинал огнем швыряться.

– Ясно. Так что же у вас случилось?

– Спокойно сидели у меня, пили чай, тут стук в ворота. Вышли посмотреть, кто там долбится, а там он с дружками. Особо разговаривать не стал, сразу кинул в Нику истинным пламенем.

– Стой, – Марина от удивления аж остановилась. – Ты уверен насчет истинного пламени?

– Ну да. Он типа крикнул: «Истинное пламя» – и швырнул его. И большой такой шар получился. Размером с мою голову. Еле отбил.

– Шар размером с голову – и ты его еле отбил?!!! – Марина в шоке уставилась на меня. – Да ты должен был умереть, а не разговаривать тут со мной с глупым лицом! Подожди, – увидев, что я нахмурился, поспешно сказала она.

– Сейчас я все объясню. Понимаешь, истинное пламя – это уровень архимага, и причем достаточно сильного. Это я тебе как огневик говорю. При его применении маг берет часть силы из своего источника, часть из окружения и, самое главное, часть из своей души, в которой и горит истинный огонь. Если взять слишком мало, то ничего не получится, если взять много, наступит мучительная смерть. Считай, ты как будто кусок души вырываешь из себя, превращая в заклинание. И только архимаги, достигшие больших высот, могут, не используя саму душу, а лишь отблеск ее пламени, творить заклинания такой силы. И защиты от заклинания нет. Его мощь сметает любые щиты, растворяя саму материю, просто выжигая ее из реальности. Конечно, и этому можно противостоять, и сильные маги это делают. Но принять в лоб и отправить истинное пламя обратно невозможно. Выпущенное раз, оно не поддается никакому воздействию со стороны.

По сути, Кирилл убил сам себя. Даже если бы ты не отправил истинный огонь обратно к нему, через пару минут он бы все равно умер. Слишком много сил он в него вложил, слишком большую часть души оторвал от себя. А это верная смерть. В тот момент, когда его тело соприкоснулось с вернувшимся шаром истинного пламени, все его каналы взорвались от напряжения и его распылило. Ты лишь слегка ускорил события, но конечный итог был бы все равно один – смерть. Жалко его, он бы мог вырасти в архимага. Хотя, с таким характером, как у него, это бы, наверное, принесло больше бед, чем пользы.

– Как думаешь? – спросил я. – Его отец будет мстить?

– Тут сложно сказать. Салтыковы – больше политики и торговцы, чем воины. Хотя, в последнее время они и в политику особо не лезли, сосредоточившись исключительно на торговых делах.

Но огонь накладывает на своего носителя определенные черты характера. А именно – ярость берсеркера в бою. И что взыграет у Салтыкова – старшего, предсказать сложно. Но если огонь возьмет верх, то он будет жечь все, невзирая на последствия.

– И что с ним в этом случае делать? Тоже убивать? Эдак за мной слава убийцы князей закрепится!!!

– Зачем сразу убивать? При Тайной канцелярии существует отдел, занимающийся исключительно делами высоких родов – Тайный Сыск Империи. И там служат сильнейшие маги, которые очень не любят князей, да и вообще, все дворянское сословие, хотя и сами являются дворянами. Это и люди из обнищавших или уничтоженных родов, и иностранные маги, присягнувшие на верность Империи. Да кого там только нет! И эти, если вцепятся, то уже не отпустят. И методы борьбы со спятившими архимагами у них имеются.

Если Салтыков нападет просто потому, что ему так захотелось, без объявления войны роду, у него будут огромные проблемы. И он это прекрасно понимает. Но опять же, повторюсь, если над ним верх возьмет огонь, то он будет жечь, наплевав на будущие проблемы. А Кирилла он очень любил. Вот и думай, что может сделать отец, у которого убили любимого ребенка. Хотя, я надеюсь, что разум все-таки возьмет верх над эмоциями…

Вот мы и пришли, – сказала она, открывая дверь в небольшое помещение. Войдя первым, я огляделся, и увиденное не произвело на меня никакого впечатления. Небольшая комната без окон, с кроватью и тумбой. Сбоку дверь, за которой сан. узел. Душа не было. Стола тоже. Все очень скромно. Мебель какая-то серая, невзрачная.

Ну да ладно, это вроде карцер, а не княжеские хоромы, можно и потерпеть, тем более, я надеялся, что много времени тут провести не придется.

– Ладно, – произнесла Марина, – Посиди пока тут, дверь замыкать не буду, просто прикрою. Главное – не выходи наружу. Должны же быть у моего жениха хоть какие-то привилегии перед остальными!

Хитро улыбнувшись мне, она уже собралась было выйти, как я, молниеносно подскочив, схватил ее за руки и затащил обратно, плотно закрыв дверь.

– А вот с этого места поподробней, – напряженно сказал я. – Какой еще жених?

– Ты же сам вчера на вечеринке поставил условие, и я его выполнила. Теперь ты мой жених.

– Э… Марин, а если я тебе скажу, что ничего не помню, что там происходило…

– Получишь в нос, – грозно сказала она.

– Ну хорошо, – дал заднюю я. – Частично помню, что там было, ты не могла бы восполнить все же некоторые пробелы в моей памяти?