– Ты думала, что можешь убить моего ребенка и остаться безнаказанной?

– Что?

– Я знаю об аборте, Ника. И теперь тебя ничего не спасет.

Конечно, блядь, знаю.

Готов был придушить в тот момент.

Растерзать и ничего не оставить от пташки, когда она подтвердила догадку. Жестоко прошлась по всему. Хотела таким образом сбежать от меня, думала, что отпущу?

Нет.

Так просто я не отпускаю.

На опыте запомнил, что Нике доверять нельзя.

– Саид. Господин Хаджиев, - исправляется, когда ловит мой злой взгляд. – Просто дай мне минуту! Одну минуту, я всё объясню. И по поводу ребёнка, и Эмина. Всё.

– Минута? Будет тебе минута. После того как я займусь твоим воспитанием, пташка.

Всё тело цепенеет. Страх сковывает, пока в голове всё бьется. Накрывает пониманием, как сильно я попала. Ошиблась во всём, неправильно расставила фигуры.

Черт.

Я ошиблась, облажалась. Будто ушатом холодной воды окидывает, подталкивая к тому, что всё неправильно. Дико, опасно. И то, что я раньше делала, это всё не должно быть так.

Мне нужно было рассказать. Не бегать. Не поддаваться паники и никому не нужной жалости. Я просто поступала так, как хотела, как считала правильным. Но это не сработало.

– Прекрати!

Срываюсь, меня ломает. Я не позволю Саиду обращаться так со мной. Пусть что угодно делает и думает, но я не могу. Не могу просто подчиниться, принять то, что мужчина планирует.

Как со мной обращается.

Будь я хоть трижды предательницей.

Он не может так…

Он обещал…

– Стой, хватит.

Перехватываю ладони мужчины, кажется, царапаю его. Но сейчас это ничего не значит. В голове бьет одна мысль: «Бороться, нельзя поддаваться». И с запятой я определилась.

Ужом кручусь, когда Саид придавливает своим весом. Вжимает в диван, мебель трещит от напора. Всхлипываю, когда остаюсь без платья. Порванная ткань улетает в сторону.

– Заткнись, пташка.

– Нет! Нет, послушай, я…

Я знаю, что уже поздно. Давно время утекло, оставило меня в западне. И Хаджиев больше не дает мне сказать ни слова. Его огромная ладонь ложится на мои губы, не позволяет говорить.

Я схожу с ума, меня накрывает паникой и злостью. Разочарованием и болью. Чувства смешиваются, порохом оседают в легких. Раньше я бы просто замерла и подстроилась. Но сейчас не получается, будто кто-то другой овладевает моим телом.

Саид сжимает мои запястья, кожа горит от трения. А я пытаюсь ударить его коленом, пинаюсь. Я не представляю, что мужчина сделает за это. Как накажет.

– Сделала аборт? Не проблема, Ника. Значит, будем стараться ещё. И ещё. Пока ты не поймешь, кого предала.

Страх пощипывает, душит. Вот только остановиться не могу. Продолжаю, когда Саид материться. Сильнее давит, а я только больше завожусь. Пытаюсь избавиться от его хватки.

Он не поступит! Не поступит так, правда ведь? Саид никогда подобного не позволял себе. Даже когда всё было плохо, он мог надавить, но не принуждал. Не брал меня силой. Не опускался до подобного. И я не могу поверить, что сейчас он нарушит собственные принципы.

Потому что…

Всё будет разрушено.

И так ураган прошел, я сама долбила остатки того, что было между мной и Хаджиевым. У нас всё изначально было не так, но сейчас именно Саид наносит финальный удар.

– Угомонись, пташка, ты ничего больше не решаешь.

Саид взбешён, его глаза – глубокая бездна. И только на дне мелькает огонёк гнева. Мужчина встряхивает меня, а после тянет за собой. Я только могу вскрикнуть, когда он легко забрасывает меня на плечо. Как дичь или мешок, решив, что так будет проще.

Но у меня появляется возможность что-то сказать. Начинаю и тут же обрываюсь, чувствуя шлепок по заднице. Не в полную силу, предупреждающий. Но кожа отзывается, горит. А после Саид тянет мои трусики, и все слова дерут горло, не в силах вырваться.

Я цепляюсь взглядом за мебель и бутылочки, когда мужчина заносит меня в ванную комнату. Ищу хоть какое-то оружие, которым можно было бы защититься. Нож или бритва. Выставить и высказать всё до того, как Саид выполнит свою угрозу.

– Не смей! Ты…

Слезы обжигают лицо вместе потоком воды. Пытаюсь увернуться, смотрю, как вода стекает по одежде мужчины. Рубашка прилипает к его телу, он сам не успел раздеться.

Только мной занимался.

Как и сейчас, тянется к моему лифчику, не обращая внимания на мои протесты. Игнорирует, получает то, что хочет. Отбрасывает подальше, к приоткрытой двери.

А я стараюсь развернуться, спрятаться от мужчины. Только сейчас до меня доходит, с кем я затеяла игру. Не с обычным парнем, даже не с Назаром, которые теперь не кажется таким ужасным.

Саид Хаджиев.

И если раньше он обращался со мной по-другому, то теперь…

– Я беременна, - выпаливаю, когда мужчина приближается. Шепчу, но вижу, что он слышит. Только хмурится, больше не верит. – Я соврала, Саид. Я беременна, я не избавлялась от ребёнка. Это просто… Просто направление, я ничего не делала. Он взял, думал, что я захочу. Но я не хочу.

Сейчас ложь кажется не спасением, а надгробным камнем. И я выпаливаю всё, не задумываясь. Мне казалось, что я смогу выдержать. Всё переживу, лишь бы потом избавиться от Саида. Но сейчас понимаю, что ничего подобного. Я не настолько сильная.

Слабая и жалкая.

Сама себе этого простить не могу.

Но у меня не получается молчать. Все слова, что я должна была сказать ранее, теперь льются из меня. Как поток воды, который глушит слова. Но Саид слушает.

Упирается ладонью о стену, капли стекают по его лицу. Но он молчит, пока я исповедуюсь. Высказываю всё, не думаю. Надеюсь на то, что это поможет. Не хочу больше этой жестокости. И предательницей быть не хочу.

И того, чтобы Саид превращался в монстра, мне тоже не хочется.

Только для последнего у меня нет оправданий.

– Я ничего не сделала, все ещё беременна, - говорю и говорю, задыхаясь. – Я не…

– Знаю.

– Я бы не стала… Что? Знаешь?

Прикрываю руками обнаженное тело, теряя весь запал. Саиду хватает всего одного слова, чтобы сломать меня. Только хлопаю ресницами, рассматриваю его.

Не понимаю.

– Знаю.

Повторяет, только смысла это не приносит. Если мужчина сам всё узнал, убедился, что я беременна… То как он мог так со мной поступить? Угрожать, понимая, что у меня будет ребёнок.

– Ника, - угрожающе рычит, когда я толкаю его в грудь. Пытаюсь отодвинуть от себя, выплеснуть закипающую злость. Но мужчина не двигается. – Не нарывайся.

– Ты… Мудак! И подонок.

– Думаешь, если я остановился, то это спасёт тебя?

– Да делай что хочешь! – нет, не делай. Пожалуйста. – Ты не можешь со мной так обращаться. Ты меня напугал, тебе плевать на ребёнка? Ты хоть подумал…

– А ты, блядь, хоть раз думала?!

Рявкает, и я вжимаюсь в холодную плитку. Дрожу от волнения, мороз ползёт по коже. Отшатываюсь и жду, что будет дальше. Я думала, что если всё расскажу, то это поможет.

Но Саид остается таким же злым. Венки на его висках пульсируют, наливаются кровью. Кадык дергается, когда мужчина проглатывает свои ругательства.

– Чем ты думала, когда решила соврать? Ну, давай, говори, раз так хочется. Даю тебе такую возможность.

– Мы можем вернуться в комнату?

– Нет.

– Но почему? Холодно и…

– Говори, пташка. Выкладывай свой гениальный, блядь, план.

Вздрагиваю, когда мужчина тянется к смесителю. Включает горячую воду, и мурашки тут же исчезают. Греюсь, хотя внутри всё переворачивается от каждого слова.

И осознания, что в этом моей вины достаточно.

– А что ты от меня ждал? Саид, ты сказал, что заберешь моего ребёнка. Что я не смогу с ним быть нормально, только по твоему разрешению. Так что да, я действовала как могла. Ты решил, что я сделала аборт. А я не спорила, это казалось единственным вариантом. Ты бы поступил не так?

– Я? Я не девка, чтобы залететь.