Только страх. Нервный, липкий, удушливый страх, от которого волосы на загривке поднимались дыбом и замирало, как в последний раз, уставшее биться сердце. Он накатывал волнами, иногда затапливал прибоем, изредка мог схлынуть, чтобы потом с новой силой накрыть с головой…

С приходом ночи страх перерос в отчаяние. Слепое, всепоглощающее, выматывающее, сводящее с ума. Невыносимое… От него хотелось выть на луну, мелькавшую среди быстро бегущих по небу туч, хотелось бежать отсюда без оглядки только ради того, чтобы хоть как-то действовать и не сидеть сложа руки, хотелось провалиться в беспамятство…

Последнее мне почти удалось — я просто закрыла глаза, удобно привалившись плечом к дверному проёму. Глубоко вздохнула, через силу пытаясь подавить в себе это дерущее душу в клочья ощущение безумной безысходности и сокрушительного краха всего мира, позволяя безграничной усталости взять своё.

Просто смириться с тем, что я ничего не могу изменить. Просто успокоиться…

Они появились на рассвете. Не прячась, отделились от построек на краю поля, когда красноватое солнце только-только поднялось над далёкими крышами. Пять чёрных силуэтов на фоне сияющего, слепящего глаза плазменного шара…

Я даже не пошевелилась. Равнодушно наблюдала сквозь полуприкрытые подрагивающие ресницы за их приближением, почти не веря в реальность происходящего.

Новый день… Даже если я сейчас найду в себе силы подняться и убежать, это не спасёт. Ибо теперь именно так, наверное, будет начинаться каждый мой рассвет…

Хотелось поднять руку, стереть с лица эту мутную пленку, из-за которой всё расплывалось перед слезящимися глазами, но даже этого я сделать не могла — тупое оцепенение прочно сковало замёрзшее тело, вызывая какую-то сонливую апатию.

Глупо. Наивно. И Артём не забудет мою дурацкую выходку с побегом. Уже нет…

Возможно, я вчера просто плохо искала. Не исключено, что ребята всего лишь нашли новое убежище, и мы банально разминулись… Но ведь нет. Я просто знаю, что осталась одна среди этих чёртовых стен, обнесённых колючей проволокой. Одна, если не считать бывшего мужа…

Я отвела глаза от приближающихся охотников, упёрлась расфокусированным взглядом в стену напротив. Это единственное, на что хватило сил…

Когда мы, десять человек, попали сюда, на этот завод, мне казался просто диким тот факт, что нас вырвали из привычной среды обитания и поместили в эти условия, не предоставив никаких возможностей для выживания. Сейчас мне кажется, что этих возможностей было миллион… Человек, похоже, действительно ко всему привыкает. И я точно так же рано или поздно привыкла бы жить на цепи, оставаясь в доме Артёма…

Усмехнулась занемевшими губами, прикрыла глаза…

И, наверное, если бы у меня был выбор, то сейчас я выбрала бы именно это — жить. И неважно, в каких условиях. Выбрала бы возможность чувствовать надежду. Срывалась бы в пропасть отчаяния, но продолжала бы верить.

Но я уже выбрала другое…

Я снова с трудом разлепила ресницы, вглядываясь вдаль сквозь прорывающие холодный рассветный воздух ослепительные лучи. Расстояние между мной и охотниками сократилось вдвое, осталось каких-то триста-четыреста метров. Это от силы минута-другая… Последний шанс отползти от двери, выбраться через окно, попытаться уйти…

Наверное, ещё вчера я так и сделала бы. Но сегодня — нет…

По замёрзающей щеке скатилась одинокая обжигающая слеза, и я вновь закрыла глаза, не в силах выносить это яркое солнце.

Странное ощущение — я больше не нужна здесь. Я уже выработала свой ресурс, я стала неинтересной жертвой. Наверное, я всё ещё нужна там, в прежней жизни… Но даже в воспоминаниях это слишком далеко, призрачно, нереально. Была ли она вообще, та прежняя жизнь?! Я никогда прежде не чувствовала себя настолько живой, как сейчас…

Я уже слышала их шаги на фоне вечной, как мир, радостной трескотни кузнечиков. Слышала их тихие равнодушные голоса, перебрасывающиеся какими-то фразами… Ещё через несколько секунд они загородили солнце, и обожжённые светом глаза перестали видеть красноватое марево даже сквозь закрытые веки. Только чернота…

Я не сопротивлялась ничему. Ни тому, как меня подхватили несколько пар крепких рук, ни тому, как молча поволокли куда-то, громко топая по мокрой от росы траве тяжёлыми ботинками… Я, кажется, смогла даже расслабиться, как-то легко смирившись с тем фактом, что я, наконец-то, больше ничего не решаю…

Лишь изредка я приоткрывала глаза, с безучастным удивлением понимая, что мы всё ещё перемещаемся по полю, ибо по ощущениям меня тащили уже невероятно долго… Сейчас я не воспринимала охотников как живых людей — просто бездушные существа, безразличные ко мне настолько же, насколько и я к ним…

Наконец шаги стали гулкими, мир померк ещё сильнее.

Распахнула глаза, скользя мутным взглядом по серым стенам и пытаясь сосредоточиться… Несколько ступенек вниз, на которых меня почему-то едва не укачало… Свет ламп, кажущийся невероятно тусклым после солнечного сияния, мрачные стены коридора с какими-то трубами под самым потолком…

Слабо трепыхнулась в чужих руках, ощущая, как к горлу подкатывает тошнота от понимания того, куда меня притащили…

Подвал. Тот самый, где я нашла Лиду…

Наивная, я думала, хуже уже быть не может. Оказалось — вполне себе…

Дёрнулась сильнее, оглядываясь по сторонам на чёрные фигуры в балаклавах, держащие меня с обеих сторон…

Где-то впереди громко повернулся ключ в замочной скважине, лязгнула, открываясь, железная решётка…

— Сюда давай… Осторожнее…

— Прям на стол поднимай…

Почему-то именно эти слова, произнесённые грубыми мужскими голосами, первыми дошли до моего сознания…

— Не надо… — этот слабый сиплый хрип, кажется, принадлежал мне самой…

Взмах по воздуху… Спину обожгла жёсткая ледяная поверхнось, лишая ощущения невесомости… Тошнота стала совсем не выносимой…

— Не надо! — крикнула громче, надрывая горло, но из груди вырвался лишь хриплый шёпот. — Пожалуйста… Пустите! Не надо…

Плечо почти вывернулось, когда левую руку припечатали к столу и на запястье накинули шершавую верёвку… Через секунду правая рука также легла на гладкую плоскость, и верёвка опутала ладонь…

— Не кричи, девочка, — почти ласковый голос, смутно знакомый, раздался прямо над головой. — Всё будет хорошо…

Сергей…

А Тёмка? Он же тоже среди них?!

Потолок терялся во мраке, окружившие стол чёрные тени казались одинаковыми…

— Тём! — я закричала изо всех сил, чувствуя, как чьи-то сильные руки держат мои лодыжки, по которым тоже скользит верёвка… — Тёма…

Почти не поверила в реальность происходящего, когда надо мной склонилось чьё-то лицо… Через мгновение оно стало нереально белым — человек снял балаклаву…

— Я здесь, Ин, — глухой напряжённый голос Артёма раздался совсем близко.

Я не надеялась на его помощь. Но все чувства разом рухнули куда-то в пропасть от осознания того, что он всё-таки рядом…

Я не имею права просить его о чём-либо…

— Тём… Отпусти… Я не хочу…

Он наклонился совсем близко, и я смогла наконец рассмотреть черты родного мертвенно-бледного лица…

— Послушай меня, Ин, — моё плечо сжала ладонь, горячая, без перчатки… — Не переживай. Просто не думай ни о чём. Поверь мне… Хоть один раз в жизни…

— Тём, я только не хочу боли… — грудь разрывало от переполнявшего страха. — Я не хочу…

— Тш-ш-ш… — он коснулся горячим дыханием моего виска. — Боли не будет. Всё будет хорошо, Ин. Я ведь не так много прошу… Просто доверься мне… — он замолчал на секунду, невесомо коснулся ладонью моей щеки… — Ладно?

Я зажмурилась, чувствуя, как по вискам струятся слёзы. Глубоко втянула носом воздух.

Всего несколько секунд на решение…

Сознание больше не сопротивлялось. Сердце гулко ударилось о рёбра, застыло на мгновение и забилось ровно…

Снова открыла глаза.

— Ладно…

— Ничего не бойся. Я буду рядом… — он отступил на шаг, голос стал тише…