Глубокий вдох, выдох. Шаг вперед, затем еще один, я настороженно оглядываюсь по сторонам, оценивая обстановку вокруг. Хвала Хаосу, никого, насколько я могу видеть. Жарко словно в доменной печи, повсюду витают черные хлопья смога, из-за которых сложно что-либо четко разглядеть. Тяжелый серый песок, проклятое багровое небо — нет ничего интересного, кроме кусков камней, похожих на уголь, что разбросаны повсюду или сложены в огромные кучи, с которых они периодически скатываются вниз.
М-да, привычная схема разведки местности с помощью призванных существ и артефактов здесь не сработает: большинство моих разведчиков в таком жаре не продержатся и пяти минут, а артефакты сразу выдадут себя, слишком чужеродны, чтобы затеряться в местных магических потоках. Кто у меня есть из нематериальных существ? Дух-пустотник в Аду будет лакомой добычей для любого, а Синайский уловитель настроен только на эманации Хаоса… Использовать поисковые заклятия? Поиск разума, Присутствие жизни? Радиус у них невелик, да и слишком легко засветиться и привлечь ненужное внимание: они площадные и выйдут за пределы маскировки щита. Астральный взгляд я использовал еще до перехода, но он не увеличивает поле зрения. Тогда что?.. Двигаться вслепую, надеясь на удачу, или… Я повернулся к Мистре, стоявшей у меня за спиной:
— Ты можешь почувствовать присутствие жизни или как-то еще засечь местных обитателей?
— Я не знаю, Рэн, — фата растерянно пожала плечами, продолжая удивленно озираться по сторонам. — Мне кажется, здесь все живое… Эти камни, — она показала на черные булыжники, разбросанные повсюду, — они все фонят жизнью, энергией, излучают почти человеческие эмоции. Здесь просто жуткий ментальный фон. Я не представляю, что это или чем было раньше, но они все словно живые. А местные обитатели… Пока я с ними не встречусь лично, не увижу их ауру, не изучу ее, — она качнула головой, — не смогу их отличить от всего остального. Так что ничего тебе обещать не могу.
Что ж, значит, придется двигаться так, надеясь на свои глаза и уши. Раз камень перехода хранил именно эти координаты в Черных кузницах, значит Зор’райг приходил именно сюда, и до цели его визитов должно быть не слишком далеко. Осталось надеяться, что наши с ним цели совпадают, и нам нужна одна и та же условно разумная сущность. Вон тот взгорок чуть выше остальных, быть может, с него удастся осмотреться?
Определившись с ближайшей целью, делаю осторожный шаг вперед. Порядок действий мы с Мистрой обговорили еще в храме, и та, послушно выждав, осторожно двинулась за мной. Девчонка молодец, держится. Я помню, как при штурме Акш’дхара ей пришлось выпить зелье Ментальной пустоты, чтобы оградить себя от эманаций боли и страха, владеющих толпой, и как она потеряла сознание в зале молящих, защищавших Коллекцию. И если здесь каждый камень звучит для менталиста в полный голос, то тут для нее должно быть ну очень шумно… Спутница же лишь временами морщилась, но продолжала медленно следовать за мной.
Шаг, еще шаг. Аспид вернулся в карту — с момента его призыва прошло слишком много времени. Его сменил серебряный кнут Хвост дракона, добытый на турнире, — слабая замена, но я уже начал привыкать к подобному типу оружия и хочется иметь нечто подобное под рукой. Браслеты-накладки Невидимых клинков на месте, они вернулись туда, где были созданы, но по-прежнему готовы по первому приказу появиться и ужалить врага. Кинжал-похититель жизни пока призывать не стал. Его срок существования тоже истек, но карту с ним я откатил самой первой, поэтому смогу позвать оружие в любой момент. Здесь, в Бездне, кровавый ритуал — единственная для меня возможность хоть как-то возвращать карты в строй, поэтому я должен быть уверен, что для кинжала обязательно найдется достаточно сильная жертва. Но главное мое оружие — Рарух и Рарог. Боевые топоры ждут своего часа на поясе, и я боюсь, что и на этот раз работа для них найдется, хотя так хочется, чтобы хоть раз вылазка прошла гладко!
Все эманации Хаоса надежно скрывает пелена, созданная щитом. Раз так, то пускай оружие будет под рукой: кто знает, где и в какой момент оно пригодится, времени на призыв может не быть.
Странно, вокруг никого. Для нас это к лучшему, но все же я как-то иначе себе представлял Черные кузницы Шалвахора. Книга Гузуфа рассказывала, что там как минимум полно рабочих. Еще десяток шагов вперед. Интуиция подсказывает, что что-то тут не так. Прислушиваюсь к себе, пытаясь понять, что именно меня насторожило. «Дрожь земли», — коротко бросает Тай, и замолкает, знает, когда не стоит болтать попусту. Присев на колено, прикасаюсь к земле. Да, по плотно слежавшемуся песку время от времени пробегают ритмичные вибрации, но не они вызывают тревогу. Оглядываюсь по сторонам… и хочется материться! Камни, что скатываются с насыпей, делают этот вовсе не в такт вздрагиванию земли, а будто сами по себе! И отправляются «погулять» они все чаще и чаще…
По ушам внезапно бьет жуткий грохот, резкий, сильный, словно два железнодорожных локомотива на полной скорости врезались друг в друга. Шум, визг. Камни, сложенные в кучи вокруг, дружно начинают осыпаться вниз. Все это произошло настолько неожиданно, что я, заорав от боли, попытался закрыть уши руками, но сразу за первым звуковым ударом почти мгновенно последовал второй, а следом еще и еще. В глазах после каждого темнеет, и зрение возвращается все неохотнее… Удары, набирая силу, следовали нескончаемой чередой, не давая даже секунды на защиту и буквально вызывая вокруг настоящее землетрясение. Сотни черных камней, разных по форме и размеру, подпрыгивали и осыпались вниз жалящим дождем, а акустические пытка не прекращалась ни на секунду. Грохот, какофония звуков, словно невидимые жернова перемалывали в труху все, что не успело скрыться. Мелкие камни рассыпались в песок, более крупные покрывались трещинами, лопались на десятки более мелких фрагментов, и лишь защита на наших телах позволила выжить в первые мгновенья.
Щит Рассвета
Партнер оглушен, практически потерял сознание, его спутница не в силах что-либо сделать, нужно действовать самому, пока они оба не погибли.
Голубоватая аура щита слегка изменилась, сменив интенсивность свечения и вид. Яркое белоснежное сияние приняло форму ромбовидного кристалла, обхватив тесно прижавшиеся друг к другу человеческие фигурки, а затем уплотнилось, затвердев и отбрасывая от себя поток черных камней, что летели со всех сторон и грозили погрести под собой людей.
Очередной далекий удар — и звуковая волна, снося все, устремляется вперед, размалывая в пыль камни. Но в этот раз она встречает перед собой достойную преграду, которую не удается преодолеть, и, отразившись, уносится дальше. Новая волна… отбита, световая пелена смогла сдержать и следующую атаку… Если б мог, Щит Рассвета сейчас улыбался, вновь почувствовав себя в деле. Тот, кто был у Пика Белых Гарпий, знал бы, что его такими нападками не пронять. Крики королевы гарпий срывали плоть с костей, и только благодаря ему сэр Магнус таки сумел там выжить, пусть и вернулся наполовину глухим. А здесь мощь хоть и сравнима, но не направлена на убийство и не сконцентрирована на одной цели.
Еще удар, и новая звуковая волна пружинит от поверхности, следом лавина камней, удары, грохот… Настоящий бой и настоящая цель — спасти, защитить два крохотных огонька жизни, укрытых под ним. И он справится, не проиграет…
Тишина, столь восхитительная и неожиданная. Мгновения назад вокруг бушевала буря, крошившая все и вся, падали камни, разлетались осколки, черная взвесь скрыла за собой багровое небо — и вдруг все завершилось: камни, уставшие парить, с облегчением рухнули на землю, их крошево, хлестнув напоследок по мерцающей преграде, осыпалось вниз, даже хлопья смога и каменной пыли, словно с облегчением, начали оседать. Только двое выживших, прижавшись друг к другу, долго не решались выглянуть из-под щита, который в последние мгновения настолько разросся, что теперь защищал их вдвоем.
