— Да, но что, если я — пустышка? — спросил Гриффен. — Ведь тогда вы останетесь один на один с большими драконами и проиграете.

— Мы в иерархии и так почти никто, — пожал плечами Джером. — Все равно, что футбольная команда-аутсайдер, проигравшая все встречи и меняющая тренера по ходу сезона. Дорога теперь — только наверх. Что скажешь, Тренер? Стоит это хотя бы того, чтобы выслушать?

Гриффен засомневался. Пусть и не обязательство, но все равно — шаг серьезный. К тому же он чувствовал себя уязвленным тем, что Джером завязал с ним дружбу с корыстной целью. Этот обман только бередил рану, нанесенную ему Май. Рану совсем свежую и болезненную.

С другой стороны, какой у него выбор? Готов ли он к встрече с куда более мрачными силуэтами — на темных парковках, в одиночку? Приходилось учитывать и то, что у него с Валери пока нет никакого плана. И податься-то особо некуда. По крайней мере Джером предлагал базу и даже деньги. Пожалуй, лучший из вариантов… особенно когда нет никаких.

— Допустим, я соглашусь… — осторожно начал Гриффен. — Каким будет наш первый шаг?

— Во-первых, отвезу тебя домой на встречу с Мойсом… на моей машине. Нет, о «Гоблине» можешь не переживать, — сказал друг, предвидя возражения. — Кто-нибудь поставит его в надежное место. Даже подлатает корпус, чтобы скрыть следы той маленькой стычки. Когда востребуешь тачку, будет как новенькая.

— На самом деле, — признался Гриффен, — я хотел сказать, что по пути из города нам надо заехать к Валери и взять ее с собой. Сестра тоже в деле. Даже не обсуждается!

— Ты сказал ей, что она — дракон? — Джером поморщился, затем покачал головой. — Что сделано, то сделано… Хотя впоследствии можешь об этом пожалеть.

— Это почему?

— Постоянно забываю, что ты новичок, — посетовал Джером. — Ты ей не говори, но всегда негласно считалось, что женщин нужно держать в неведении относительно драконов — и чем дольше, тем лучше.

— Почему?

— Потому что у женщин-драконов скверная репутация. По-настоящему. Не возьмусь говорить, что все женщины, не важно, люди или драконы, неуправляемы, но драконихи — просто туши свет. Способности драконов и вспыльчивость — это гремучая смесь. Помнишь, я говорил, что на высоком уровне драконы предпочитают избегать прямой конфронтации? А все потому, что, если они встают в боевую стойку, люди это начинают замечать… вспомни Великий чикагский пожар и землетрясение в Сан-Франциско. Две малюсенькие новости, а причина одна — женщины-драконы.

Гриффен попытался представить задиристую сестру, еще девчонку, с полным арсеналом драконьих способностей и, содрогнувшись, отбросил видение.

— Может, и так. Зато и причин доверять ей больше, чем тебе, старина, у меня теперь с избытком.

— Шулер, я задет за живое, — насупился Джером и подмигнул. — Ты себя спрашиваешь, можно ли мне доверять? В покер со мной играл, все подсказки знаешь. Выкладывай, что на уме.

— Многое ли в нашей дружбе было по-настоящему?

— Почему «было»? Гриффен, дружище, ты не хочешь видеть, что для меня важней всего — забота о тебе. Ты мне понравился после первой же нашей вылазки в бар.

Гриффен не знал, что и сказать, но ту ночь он помнил. Им тогда изрядно повезло, что они не очутились за решеткой. Сущий ад был, а не ночка!

— И еще кое-что, чтобы попудрить тебе мозги, — продолжил Джером, — Зная, как все устроено, могу спросить: ты мне действительно нравился, или я был под влиянием другого, куда более могущественного дракона?

— Гм-м, А себя ты спрашивал?

— Нет, потому что все равно. Иногда задавать вопросы бесполезно, Иногда, Шулер, ты должен быть просто винтиком в отлаженном механизме.

Гриффен надолго задумался. Винтик в отлаженном механизме? Звучит разумно. К тому же в одном приятель прав. Гриффен изучил его, как свои пять пальцев, и был уверен: тот знал, что говорил. Не важно, что подсказывало: чутье или способности дракона, Джерому он пока еще доверял.

— Ладно, согласен. Во всяком случае, до той минуты, пока не услышу предложение Мойса.

— Отлично! Берем сестру и — вперед. Чем меньше мы тут торчим, тем больше уверенности, что тебя не найдут, Гриффен кивнул и прикончил виски в стакане.

— Между прочим, — сказал Джером. — Ты говорил Валери о карте Таро?

— Так, мимоходом, — ответил Гриффен, — Я не знал, что и думать, она тоже.

— Лучше ей про карту не напоминать, потолкуй сначала с Мойсом, — попросил Джером. — Покажешь ему карту, но только не при сестре. Женщины-драконы все принимают слишком близко к сердцу.

— Говоришь, мы должны с ним встретиться, — ввернул Гриффен, пытаясь сменить тему. — Там же, где и ты живешь, Джером? Вроде ты упоминал, но вылетело из головы.

— В точности там, где тебя, Шулер, придется на время спрятать. — Джером просиял. — Все, что тебе нужно: ночная жизнь, распутные девицы, казино… Лучше места не найти по всей стране, держит марку больше двух сотен лет. Говорю я о Новом Орлеане в целом и в частности о Французском квартале.

Извинившись, Гриффен оставил Джерома в баре, а сам торопливо прошел в туалет-закуток. Сантехника — металл вместо фарфора, дешевле не придумаешь. Между писсуарами и единственной кабинкой — ободранная стена. Потрясенный, он включил воду и, чуть плеснув на лицо, оставил кран открытым. В зеркале на него смотрел почти незнакомец.

Несмотря на стойкость в дороге и внешнее спокойствие, лицо в зеркале выдавало, сколько сил у него отнял последний день. Глаза выглядели утомленными и были открыты широко, как у зверя, который начал понимать, что попал в ловушку. Под глазами — темные круги. Волосы растрепаны, одежда смята, плечи опущены. Он даже и представить себя не мог таким уставшим.

Драконы. Это слово всплывало в памяти вновь и вновь. Сестра права. Не важно, во что он верит. Если другие, к тому же могущественные драконы, существуют, и Гриффен — один из них, надо и поступать подобающе дракону. Оставался вопрос: чему же верить?

Глядя в зеркало, он не видел дракона. Видел студента колледжа. Точнее, бывшего студента — измученного, растерянного, каким может быть любой человек, потерявший и дом, и надежду найти работу. Само по себе, странным образом это хоть немного, но утешало. Пока что выглядит нормально, в отличие от тех, кто перевернул их мир с ног на голову. Он почувствовал себя спокойней, и скупая улыбка тронула его губы.

Так во что же верить?

Он вдруг заметил, что оценивает мнение тех, с кем встречался. Малкольм всегда был где-то далеко, и Гриффен не знал, как толковать его взгляды. То же и с сенатором, которого видел только по телевизору. Первой серьезной пробоиной в броне стала Май. Близкий человек, подружка, делившая с ним постель. Однако, как только запахло драконами, она вмиг переменилась; бросила его предательски, не раздумывая.

Теперь Джером, еще один друг. В каком-то смысле более близкий, чем Май. Похоже, искренне верит в чепуху про драконов. Что гораздо важнее для полного сомнения безработного, не держался в стороне и не сбежал. Напротив, протянул руку помощи. С одной стороны, его приглашение выглядело слишком заманчивым, чтобы походить на правду, но с другой — разумней не бывает.

Если верить в драконов.

Гриффен уже решил временно принять приглашение Джерома. Это вовсе не значило, что он полностью воспринял идею, такую чуждую его скромному опыту. Что он сейчас? Растерянный, без руля и без ветрил. Попав в переплет, пытается, опираясь на чувства и мысли, найти решение. Любое. Однако на ум приходило лишь одно.

— Ладно, Гриффен, — сказал он отражению в зеркале. — Они утверждают, что ты дракон, чудовище, могучий зверь. Так… будь же драконом.

Он сосредоточился, желая, чтобы проявился хоть какой-то признак драконства. Мысленно, постоянно твердил «стань драконом, стань драконом», пытаясь не отвлекаться очевидной наводкой «стань мячом». Заострил внимание на чешуйках, крыльях, огненном дыхании. Надо вызвать к жизни материальное то, что докажет (или опровергнет) это безумие.