Незамолкающий таинственный гул убедил даже тех, кто сам не прошел через это, в достоверности событий столетней давности, а именно взрыва и последовавшего за ним ливня, не прекращавшегося пятьдесят дней, с которых начинаются мифы периода созидания. Так закладывалась духовная основа движения за возврат к старине, последовавшего за таинственным гулом. Люди, по-новому переосмыслив мифы, уловили в гуле некое значение; именно поэтому идея заткнуть уши даже не могла у них возникнуть. А использование затычек для ушей, благодаря которым одна женщина в нашем крае освободилась от гудения, произвело на всех ошеломляющее впечатление. В память об этом одно дерево даже получило название «дерево затычек». Я сам в детстве затыкал уши его плодами. И ведь мы, дети, в самом деле верили, что огромное дерево выросло именно на том месте, где эта женщина тайком закопала уже ненужные ей затычки. Теперь я знаю, что в ботаническом атласе его называют тис. Тис приносит красные мясистые плоды с темно-коричневыми косточками. Они мягкие и плотно входят в уши. Ты, сестренка, тоже, наверное, нередко засовывала эти красные плоды глубоко в уши.
Теперь я хочу рассказать о женщине, воспользовавшейся затычками для ушей в период таинственного гула – отсюда, собственно, и пошла легенда о дереве затычек. Если не принимать в расчет более поздних возрождений Разрушителя, исчезнувшего незадолго до появления таинственного звука, она была его последней женой. В самый разгар событий эта женщина руководила подростками и детьми, которые требовали обязательного переселения, – именно в этом ее обвиняла одна из дочерей погибшего созидателя. А во время развернувшегося потом движения за возврат к старине она сбросила с себя маску и в качестве преемницы Разрушителя возглавила новое руководство. В легендах ее называли Узницей. В детстве я еще не понимал смысл этого имени – так ведь называют человека, которого куда-то заперли, – но, оказывается, ее так назвали не без оснований. Руководительница, хитроумно прибегнувшая к затычкам, не только подавляла всякий протест против реформаторского движения, то есть против переселения в период таинственного гула, но и возглавила движение за возврат к старине, призванное довести до логического конца революционные начинания, однако в дальнейшем она лишилась своего поста и была заключена в одну из пещер.
Верно истолковать имя Узница значительно позже мне помог свиток «Повесть в картинках об Обусумасабуро». Там есть такие строки: «В старину там, где кончается Токайдоский тракт, жил в своем поместье Займе[21]Дайскэ Мусаси. У него было два сына, Ёсимидзиро и Обусумасабуро, оба отличные воины». Старший брат взял в жены красавицу, придворную даму, а за младшего «посватали самую невзрачную и некрасивую дочь Сиро Кумэта. Ростом она была целых семь сяку[22], волосы у нее вились и доходили до самых пят. На лице торчал огромный нос. А изо рта с опущенными углами слова вылетали так быстро, что разобрать их было невозможно».
На свитке, в точном соответствии с этим описанием, было изображено крупное женское лицо. Но первое, что бросалось в глаза в этой похожей на итальянку женщине с огромным носом, вытаращенными глазами и курчавыми волосами – это не уродство, а живой и глубокий ум. Лицо ее, казалось мне, способно вызвать симпатию, и я думал, что именно такой могла быть Узница, о которой рассказывает легенда. Узница была женой Разрушителя, который за сто лет с начала созидания вырос в великана. Она тоже, должно быть, еще в период таинственного гула стала великаншей, а во время движения за обновление захватила власть и таким образом превратилась в сверхгиганта. Поэтому, лишенная власти и приговоренная к заключению, Узница не смогла войти в пещеру во весь рост – ей пришлось ползти на четвереньках. Проведя не один десяток лет в заключении, Узница все сжималась и в конце концов достигла размеров обычного человека, даже меньше – ребенка, и лишь лицо осталось по-прежнему большим, и «на лице торчал огромный нос»; вместо одежды она куталась в свои длинные курчавые волосы – точно большеголовая гусеница. Почему Узница ассоциировалась у меня с уродиной, изображенной на свитке? Узница была тоже невообразимо безобразна, догадался я.
Мою фантазию питало изображение безобразной женщины со свитка «Повести в картинках об Обусумасабуро», но, сестренка, слово «безобразный», когда речь идет о крайне безобразной женщине, помимо того смысла, который мы вкладываем в него, имеет еще целый ряд скрытых значений. Одно, из них – «бесподобный, незаурядный». Узница ни талантом, ни силой воли не уступала мужчинам, и это сразу бросалось в глаза, стоило лишь увидеть ее неординарное лицо и ее богатырское тело.
Кстати, я вспомнил, сестренка, как однажды тебе понадобилось заглянуть в словарь старых слов и ты пришла в наш дом, стоявший в самом низком месте долины, где я готовился к экзаменам. Перебирая страницы своими пухлыми и мягкими, как брюшко пчелы, лишь на концах сужающимися пальцами, так соответствующими твоему облику, сказала:
– Я всегда думала: зачем нужны эти словари? К чему пользоваться словами, которых не знаешь? Не лучше ли употреблять те, значение которых помнишь?
Тогда я спросил тебя: а что делать, если, к примеру, не знакомо значение кем-то употребленного слова?
– Такое слово, я думаю, нужно воспринимать как шум ветра или журчание воды, – ответила ты.
Но вернемся к Узнице. Все же почему эту безобразную женщину жители нашей долины, пусть на короткое время, наделили столь огромной властью, почему так почитали ее? В разгар движения за возврат к старине власть руководства, центральное место в котором занимала Узница, была абсолютной.
Движение за возврат к старине, возглавляемое Узницей, предусматривало меры, призванные не допустить после исчезновения гула постепенной реставрации порядков, существовавших до переселения; другими словами – стало тормозом для реакции. Возвращаясь к периоду возникновения таинственного гула, можно с полным основанием утверждать, что Узница со своими подручными во время переселения манипулировала подростками и детьми, оставаясь в тени, а связанными с переселением реформами руководила уже открыто. Правда, политические акции, приведшие к движению за возврат к старине, значительно вышли за рамки, очерченные руководством, главное место в котором занимала Узница.
Деревня-государство-микрокосм была основана созидателями, ведомыми Разрушителем. Она повторяла модель первобытного общества. Люди работали не покладая рук – мужчины в фундоси, женщины в коротких набедренных повязках. Собственного жилища никто не имел. Вся земля находилась в общем владении. Что касается женщин – отец-настоятель открыто об этом не говорил, но я сам выяснил из разных преданий, – то, видимо, несколько мужчин делили между собой и подруг. Когда Разрушитель и созидатели поднимались к верховьям реки, женщин среди них было очень мало. Но мужчины не теряли времени даром, и их немногочисленные спутницы постоянно беременели. Разумеется, сказался и сексуальный голод, но главную роль сыграло стремление приумножить потомство.
Однако за сто мирных лет, минувших со дня основания деревни-государства-микрокосма, община, задуманная как первобытная, постепенно превратилась в сборище разобщенных людей, жизнь которых регулировалась законами частной собственности. При этом следует помнить, что наш край был полностью изолирован от внешнего мира, находившегося за горами и в низовье реки. И в этом заключалась его специфика. В изменившихся условиях, пользуясь отсутствием Разрушителя – бессменного лидера со времен созидания, руководители во главе с Узницей создали в деревне-государстве-микрокосме кризисную ситуацию. Эту кризисную ситуацию и символизирует в легендах таинственный гул – по-моему, его можно трактовать именно так. Но я лишь описываю мифы и историю нашего края, и в мою задачу не входит заниматься подобными интерпретациями.
