"О! даров не ничтожных душа у тебя возжелала:

Коней Пелида героя! Жестоки, троянец, те кони;

Их укротить и править для каждого смертного мужа

Трудно, кроме Ахиллеса, бессмертной матери сына!

405 Но ответствуй еще и скажи совершенную правду:

Где, отправляясь, оставил ты Гектора, сил воеводу?

Где у него боевые доспехи, быстрые кони?

Где ополченья другие троянские, стражи и станы?

Как меж собою они полагают: решились ли твердо

410 Здесь оставаться, далеко от города, или обратно

Мнят от судов отступить, как уже одолели ахеян?"

Вновь отвечал Одиссею Долон, соглядатай троянский:

"Храбрый, охотно тебе совершенную правду скажу я:

Гектор, когда уходил я, остался с мужами совета,

415 С ними советуясь подле могилы почтенного Ила,

Одаль от шума; но стражей, герой, о каких вопрошаешь,

Нет особливых, чтоб стан охраняли или сторожили".

Сколько же в стане огней, у огнищ их, которым лишь нужда,

Бодрствуют ночью трояне, один убеждая другого

420 Быть осторожным; а все дальноземцы, союзники Трои,

Спят беззаботно и стражу троянам одним оставляют:

Нет у людей сих близко ни жен, ни детей их любезных".

Снова Долона выспрашивал царь Одиссей многоумный:

"Как же союзники – вместе с рядами троян конеборных,

425 Или особо спят? расскажи мне, знать я желаю".

Снова ему отвечал Долон, соглядатай троянский:

"Все расскажу я тебе, говоря совершенную правду:

К морю кариян ряды и стрельцов криволуких пеонов,

Там же лелегов дружины, кавконов и славных пеласгов;

430 Около Фимбры ликийцы стоят и гордые мизы,

Рать фригиян колесничников, рать конеборцев меонян.

Но почто вам, герои, расспрашивать порознь о каждом?

Если желаете оба в троянское войско проникнуть,

Вот новопришлые, с краю, от всех особливо, фракийцы;

435 С ними и царь их Рез, воинственный сын Эйонея.

Видел я Резовых коней, прекраснейших коней, огромных;

Снега белее они и в ристании быстры, как ветер.

Златом, сребром у него изукрашена вся колесница.

Сам под доспехом златым, поразительным, дивным для взора,

440 Царь сей пришел, под доспехом, который не нам, человекам

Смертным, прилично носить, но бессмертным богам олимпийским.

Ныне – ведите меня вы к своим кораблям быстролетным,

Или свяжите и в узах оставьте на месте, доколе

Вы не придете обратно и в том не уверитесь сами,

445 Правду ли я вам, герои, рассказывал или неправду".

Грозно взглянув на него, взговорил Диомед непреклонный

"Нет, о спасенье, Долон, невзирая на добрые вести,

Дум не влагай себе в сердце, как впал уже в руки ты наши.

Если тебе мы свободу дадим и обратно отпустим,

450 Верно, ты снова придешь к кораблям мореходным ахеян,

Тайно осматривать их или явно с нами сражаться.

Но когда уже дух под моею рукою испустишь,

Более ты не возможешь погибелен быть аргивянам".

Рек, – и как тот, у него подбородок рукою дрожащей

455 Тронув, хотел умолять, Диомед замахнул и по вые

Острым ножом поразил и рассек ее крепкие жилы:

Быстро, еще с говорящего, в прах голова соскочила.

Шлем хорёвый они с головы соглядатая сняли,

Волчью кожу, разрывчатый лук и огромную пику.

460 Все же то вместе Афине, добычи дарующей, в жертву

Поднял горe Одиссей и молящийся громко воскликнул:

"Радуйся жертвой, Афина! к тебе мы всегда на Олимпе

К первой взываем, бессмертных моля! Но еще, о богиня,

Нас предводи ты к мужам и к коням, на ночлеги фракиян!"

465 Так произнес – и поднятое всё на зеленой мирике

Царь Одиссей положил и означил приметою видной,

Вкруг наломавши тростей и ветвей полнорослых мирики,

Чтобы его не минуть им, идущим под сумраком ночи.

Сами пустились вперед, чрез тела и кровавые токи.

470 Скоро достигли идущие крайнего стана фракиян.

Воины спали, трудом утомленные; все их доспехи

Пышные, подле же их, в три ряда в благолепном устройстве

Сложены были, и пара коней перед каждым стояла.

Рез посреди почивал, и его быстроногие кони

475 Подле стояли, привязаны к задней скобе колесницы.

Первый его усмотрев. Одиссей указал Диомеду:

"Вот сей муж, Диомед, и вот те самые кони,

Кони фракийские, коих означил Долон умерщвленный.

Но начинай, окажи ты ужасную силу: не время

480 С острым оружием праздно стоять. Иль отвязывай коней,

Или мужей побивай ты; а я постараюсь об конях".

Рек он, – и сыну Тидееву крепость вдохнула Афина:

Начал рубить он кругом; поднялися ужасные стоны

Воев, мечом поражаемых, кровью земля закраснела.

485 Словно как лев, на стадо бесстражное коз или агниц

Ночью набредши и гибель замысля, бросается быстрый, –

Так на фракийских мужей Диомед бросался могучий;

Он их двенадцать убил. Между тем Одиссей хитроумный

Каждого мужа, который мечом Диомеда зарублен,

490 За ногу сзади схватив, выволакивал быстро из ряду,

С мыслию той на душе, чтоб фракийские бурные кони

Вышли спокойно за ним и невольно не дрогнули б сердцем,

Прямо идя по убитым, еще не привычные к трупам.

Но Тидид наконец до царя приступает, могучий;

495 Реза третьегонадесять сладостной жизни лишил он.

Царь тяжело застонал: у него сновидением грозным

Ночью стоял над главой – Диомед, по совету Афины.

Тою порой Одиссей отвязывал Резовых коней;

Вместе уздами связал и из ратного толпища вывел,

500 Луком своим поражая, бича же блестящего в руку

Он захватить не помыслил с узорной царя колесницы.

Свистнул потом Одиссей, подавая знак Диомеду.

Тот же стоял и думал, что еще смелого сделать:

Взяв ли царя колесницу, с оружием в ней драгоценным,

505 Быстро за дышло увлечь, либо вынести, вверх приподнявши,

Или еще ему более душ у фракиян исторгнуть?

Думы герою сии обращавшему в сердце, Афина

Близко предстала и так провещала Тидееву сыну:

"Вспомни уже об отшествии, сын благородный Тидея!

510 Время к судам возвратиться, да к ним не придешь ты бегущий,

Если троянских мужей небожитель враждебный пробудит".

Так изрекла, – и постигнул он голос богини вещавшей,

Быстро вскочил на коня. Одиссей обоих погонял их

Луком, и кони летели к судам мореходным ахеян.

515 Тою порой соглядал не беспечно и Феб сребролукий.

Он усмотрел, что Афина сопутствует сыну Тидея,

И, негодуя, в великое войско троян устремился.

Там пробудил он фракиян советника Гиппокоона,

Резова родича храброго; с ложа он спрянул и, бледный,

520 Видя лишь место пустое, где быстрые кони стояли,

Вкруг на побоище свежем фракиян трепещущих видя,

Громко взрыдал и по имени кликал любезного друга.

Крик по троянскому воинству, страшная встала тревога;

Быстро сбежались толпы и делам изумлялись ужасным,

525 Кои враги совершили и к черным судам возвратились.

Те же, когда принеслись, где убит соглядатай троянский,

Бурных коней удержал Одиссей, бессмертным любезный;

Но Тидид, соскочив и кровавые взявши корысти,

В руки подал Одиссею и изнова прянул на коней.

530 Тот их ударил; но кони покорные сами летели

К сеням ахейским: туда их несло и желание сердца.

Нестор, их топот услышавши первый, вещал меж царями: