Тешась цевницею звонкой, идут, не предвидя коварства.

Быстро, увидевши их, нападают засевшие мужи;

Грабят и гонят рогатых волов и овец среброрунных:

Целое стадо угнали и пастырей стада убили.

530 В стане, как скоро услышали крик и тревогу при стаде,

Вои, на площади стражей стоящие, быстро на коней

Бурных вскочили, на крик поскакали и вмиг принеслися.

Строем становятся, битвою бьются по брегу речному;

Колют друг друга, метая стремительно медные копья.

535 Рыщут и Злоба, и Смута, и страшная Смерть между ними:

Держит она то пронзенного, то не пронзенного ловит,

Или убитого за ногу тело волочит по сече;

Риза на персях ее обагровлена кровью людскою.

В битве, как люди живые, они нападают и бьются,

540 И один пред другим увлекают кровавые трупы.

Сделал на нем и широкое поле, тучную пашню.

Рыхлый, три раза распаханный пар; на нем землепашцы

Гонят яремных волов, и назад и вперед обращаясь;

И всегда, как обратно к концу приближаются нивы,

545 Каждому в руки им кубок вина, веселящего сердце,

Муж подает; и они, по своим полосам обращаясь,

Вновь поспешают дойти до конца глубобраздного пара.

Нива, хотя и златая, чернеется151 сзади орющих,

Вспаханной ниве подобясь: такое он чудо представил.

550 Далее выделал поле с высокими нивами; жатву

Жали наемники, острыми в дланях серпами сверкая.

Здесь полосой беспрерывною падают горстни густые;

Там перевязчики их в снопы перевязлами вяжут.

Три перевязчика ходят за жнущими; сзади их дети,

555 Горстая быстро колосья, одни за другими в охапах

Вяжущим их подают. Властелин между ними, безмолвно,

С палицей в длани, стоит на бразде и душой веселится.

Вестники одаль, под тению дуба, трапезу готовят;

В жертву заклавши вола, вкруг него суетятся; а жены

560 Белую сеют муку для сладостной вечери жнущим.

Сделал на нем отягченный гроздием сад виноградный,

Весь золотой, лишь одни виноградные кисти чернелись;

И стоял он на сребряных, рядом вонзенных подпорах.

Около саду и ров темно-синий и белую стену

565 Вывел из олова; к саду одна пролегала тропина,

Коей носильщики ходят, когда виноград собирают.

Там и девицы и юноши, с детской веселостью сердца,

Сладостный плод носили в прекрасных плетеных корзинах.

В круге их отрок прекрасный по звонкорокочущей лире

570 Сладко бряцал, припевая прекрасно под льняные струны

Голосом тонким; они же вокруг его пляшучи стройно,

С пеньем, и с криком, и с топотом ног хороводом несутся.

Там же и стадо представил волов, воздымающих роги:

Их он из злата одних, а других из олова сделал.

575 С ревом волы из оград вырываяся, мчатся на паству,

К шумной реке, к камышу густому по влажному брегу.

Следом за стадом и пастыри идут, четыре, златые,

И за ними следуют девять псов быстроногих.

Два густогривые льва на передних волов нападают,

580 Тяжко мычащего ловят быка; и ужасно ревет он,

Львами влекомый; и псы на защиту и юноши мчатся;

Львы повалили его и, сорвавши огромную кожу,

Черную кровь и утробу глотают; напрасно трудятся

Пастыри львов испугать, быстроногих псов подстрекая.

585 Псы их не слушают; львов трепеща, не берут их зубами:

Близко подступят, залают на них и назад убегают.

Далее – сделал роскошную паству Гефест знаменитый:

В тихой долине прелестной несчетных овец среброрунных

Стойла, под кровлей хлева, и смиренные пастырей кущи.

590 Там же Гефест знаменитый извил хоровод разновидный,

Оному равный, как древле в широкоустроенном Кноссе

Выделал хитрый Дедал Ариадне прекрасноволосой.

Юноши тут и цветущие девы, желанные многим,

Пляшут, в хор круговидный любезно сплетяся руками.

595 Девы в одежды льняные и легкие, отроки в ризы

Светло одеты, и их чистотой, как елеем, сияют;

Тех – венки из цветов прелестные всех украшают;

Сих – золотые ножи, на ремнях чрез плечо серебристых.

Пляшут они, и ногами искусными то закружатся,

600 Столь же легко, как в стану колесо под рукою испытной,

Если скудельник его испытует, легко ли кружится;

То разовьются и пляшут рядами, одни за другими.

Купа селян окружает пленительный хор и сердечно

Им восхищается; два среди круга их головоходы,

605 Пение в лад начиная, чудесно вертятся в средине.

Там и ужасную силу представил реки Океана,

Коим под верхним он ободом щит окружил велелепный.

Так изукрашенно выделав щит и огромный и крепкий,

Сделал Гефест и броню, светлее, чем огненный пламень;

610 Сделал и тяжкий шелом, Пелейона главе соразмерный,

Пышный, кругом изукрашенный, гребнем златым повершенный;

После из олова гибкого сделал ему и поножи.

И когда все доспехи сковал олимпийский художник,

Взяв; пред Пелидовой матерью их положил он на землю.

615 И, как ястреб, она с осребренного снегом Олимпа

Бросилась, мча от Гефеста блестящие сыну доспехи.

В ризе багряно-златистой из волн Океана денница

Вышла, несущая свет и бессмертным и смертным: Фетида

К сеням пришла мирмидонским с блистательным даром от бога.

Там она сына нашла: над Патроклом своим распростертый,

5 Громко рыдал он; и многие окрест друзья мирмидонцы

Плакали. Став между них, среброногая матерь-богиня

За руку сына взяла, называла и так говорила:

"Сын мой! оставим мертвого, как ни прискорбно то сердцу,

С миром лежать: всемогущих богов он волей повержен.

10 Встань и прими, Пелейон, от Гефеста доспех велелепный,

Дивный, какой никогда не сиял вкруг рамен человека".

Так произнесши, Фетида на землю доспех положила

Пред Ахиллесом; и весь зазвучал он, украшенный дивно.

Вздрогнули все мирмидонцы; не мог ни один на доспехи

15 Прямо смотреть, отвратились они; Ахиллес же могучий

Только взглянул – и сильнейшим наполнился гневом: ужасно

Очи его из-под веждей, как огненный пыл, засверкали.

С радостью взяв, любовался он даром сияющим бога;

И, когда свое сердце нарадовал, смотря на чудо,

20 К матери сереброногой крылатую речь устремил он:

"Матерь! доспех сей бессмертного дар; несомнительно должен

Быть он творением бога, не смертного мужа он дело.

Ныне ж я вооружаюся. Но об одном беспокойно

Сердце мое, чтобы тою порою в Патрокловом теле

25 Муки, проникши в глубокие, медью пробитые раны,

Алчных червей не родили; они исказят его образ

(Жизнь от него отлетела!), и тление тело обымет!"

Вновь говорила ему среброногая матерь Фетида:

"Сын мой! заботой о сем не тревожь ты более сердца.

30 Я попекусь отгонять от него кровожадные сонмы

Мух, которые тело убитых мужей пожирают;

И хотя бы лежал он в течение круглого года,

Тело его невредимо и даже прекраснее будет.

Ты же, мой сын, на собранье созвавши героев ахейских,

35 Гнев прекрати на Атреева сына, владыку народов;

Быстро на бой ополчись и могучестью вновь облекися".

Так говорила – и дух дерзновеннейший сыну вдохнула.