— Твари! — приблизившись к кострищу, прорычал орк. — Сначала черти, теперь это!

Существо, что только что приняло миску похлёбки из рук минотавра, съёжилось в комок, став ещё более сутулым и попятилось прочь. Его сородичи так же отступили. Мутантов было не много — полторы дюжины, все как один уродливые, извращённые воздействием хаоса в собственной крови.

— Эй, Кр-рог! — окликнул орка Быстролап. — Пущай едят! Это гости.

— Гости?! — возмутился орк. — Ваши гости — выродки кровавого колдуна!

— И что? — фыркнул белый минотавр, одарив Крога недоумевающим взглядом больших чёрных глаз.

— Это чудовища! — лицо Крога исказил широкий гневный оскал.

— Ха! — усмехнулся белобокий. — А мы с тобой не чудовища, орк? Разве м-мы не выродки кровавых колдунов? Разве, не кровь демонов создала твоих предков?

Как и сказал минотавр, первые орки и зверолюди были выведены магами в четвёртом веке Э.С.Д. в 330 году. Орков создавали как силу, способную дать отпор демонам во времена первого затмения кровавой луны и печально известных «Войн Крови». Зверолюди стали экспериментом магов Дома Химеры, тешивших самолюбие на фоне успеха в создании новых разновидностей существ. Подобно мутантам из лаборатории Каствуда, предки Крога были созданы оружием, сплетённым из плоти людей и демонической крови. Однако мог ли разум тра’вага и его моральные устои провсети параллель между двумя народами и мог ли он назвать народом подобных выродков?

Орк вновь взглянул на сбившихся у костра созданий. Без сомнения это были существа, именуемые морами, но всё же было в них что-то ещё, доселе не виданное тра’вага. Отвратительные лица и скрюченные тела, кривые зубы и торчащие кости, но не глаза. Ныне, вглядываясь в красные зенки твари, что прижимала миску похлёбки, трясясь, словно осенний лист на ветру, Крог видел то, чего не было в глазах марканских уродцев и мутантов в замке Каствуда. Теперь Дух Песков видел страх. Не первобытный инстинкт самосохранения, а осмысленный разумный страх.

«Рогатый ублюдок прав» — перебарывая позыв вдарить чем-то тяжёлым промеж кривых рогов, поймал себя на мысли орк. Рука дала слабину, позволив клинку «Кроворуба» коснуться земли.

Вдруг, со стороны Ку’сиба послышался рык — реакция на приближение одного из мутантов. Лицо орка приняло ещё более злобное выражение, а клыки застыли в угрожающем оскале. Приблизившееся создание остановилось, демонстрируя отсутствие оружия и враждебных намерений. Всё что находилось в его руках — миска похлёбки.

— Можно г-говорить? — тихо проблеял он, прижав деревянную плошку к груди.

Голос мутанта был хриплым и шепелявым, но даже несмотря на заикания и очень быстрый говор, существо сохраняло умение вести внятную членораздельную речь. Его спина сохраняла сутулость, причиной коей остались не то физиологические дефекты, не то банальный страх. Из участков тела, не скрытых тканью, виднелось костлявое тело и торчащие рёбра. Плечи спадали вниз, а правая рука, что заметно превосходила в длине левую конечность, имела увеличение в области кисти. Красные огоньки глаз с волнением взирали на огромного орка.

— Тварь может говорить? — усмехнулся Крог. — Даза, Кус. Чего надо?

— Вы… с-сказали…

— Крог не вы! Крог это Крог!

Собравшиеся за костром зверолюды, притихли. Быстролап приблизился к орку, дабы контролировать развитие событий. Тёмный минотавр, что отличался от белобокого сородича не только цветом шерсти, но и более взрывным, молчаливым темпераментом, размял шею.

— Кровавый колдун…? — тихим испуганным голосом протянул мутант.

— Сдох как собака! — гневно прорычал орк. — Крог лично переломал магу кости и сжёг вместе с проклятой лабораторией! Мы убили всех монстров!

— Орк! Прекрати! — послышался злобный рык из бычьей пасти.

Тра’вага встретился взглядом с тёмным быком. В его взоре читался вызов, что с великой радостью готовился принять Дух Песков. Обстановка стремительно накалилась. Со стороны гноллов послышался радостный рокот.

— С-спасибо, — вдруг, неожиданно для орка прошипел мутант. — Этот м-м-маг, он отнял у н-нас всё! Былую жизнь, память, имена. Б-больше не навредит н-никому. А наши братья… больше они не будут с-страдать. Спасибо, Крог!

На хмуром лице появился клыкастый оскал — на сей раз совсем иного характера. Крог оглянулся в сторону, на минотавра, что умерил свой пыл и мутантов, собравшихся с противоположной стороны костра. Их деформированные конечности жадно прижимали плошки с похлёбкой так же, как это делал его нынешний собеседник. Множество мелких красных глаз взирали на орка со страхом. Это были не воины, не звери и уж точно не безумные демоны. Испуганные беженцы, что могли жить лишь сегодняшним днём и единственным мгновением покоя.

— Как твоё имя? — буркнул орк.

— Я… я не помню, — пожал костлявыми плечами мутант. — Гиены прозвали м-меня Кочергой… из-за руки. Теперь, я Кочерга.

— Сядь, Кочерга, — выдохнул Крог. — Будем говорить.

— Давно Кочерга здесь? — услышав вопрос, мутант застыл в раздумьях, начав загибать искривлённые пальцы и высчитывать дни. Крог недовольно хмыкнул. — Быстролап? Всё равно подслушиваешь.

— С начала весны, — опередив рык люпина, раздался мычащий бас со стороны костра. Тон тёмного быка стал более дружелюбным.

— Почти полгода, — чуть слышно пробурчал Крог. — Кочерга помнит, как оказался в Убежище?

— Очень с-смутно. Это Владычица. Она приняла нас-с. Заглушила боль и вернула часть памяти. Мы б-бежали через лес. Всё как в тумане. Б-бежали д-долго. За нами гнались с-соба-аки и чё-чё-чёрные люд-ди. Потом тишина. Много д-друзей не д-дошли, — воспоминания заставляли Кочергу нервничать, от чего речь мутанта становилась всё менее внятной.

— Успокойся. Чёрные люди? С красными крестами?

— Да. Они р-работали с м-магами. Занимались подготовкой в-воинов.

— Воинов? Как Кочерга?

Мутант ответил кивком.

— Ясно. Много воинов?

— М-много! — уверенно прохрипел мутант. — Очень м-много! Б-были до нас, б-будут после. Каждый лучше прежнего. Первые б-были как звери. М-мы б-были лучше, но всё равно плохие. М-маги с-создавали новых. И в д-других л-лабораториях тоже.

— Другие? — лицо Крога вновь явило хмурь.

Несмотря на спокойный настрой вожака, Кус сохранял напряжённость. В отличие от Крога, он всё ещё видел в мутантах лишь ненавистных врагов с горькой кровью.

— Д-да, — покачал головой мутант. — М-маг говорил, что их м-много и все с-спрятаны.

— Маг с тобой разговаривал?

— Не с Кочергой. С другими м-магами… пока я лежал на столе. Помню только обрывки.

Не в состоянии более сдерживать голод, Кочерга поставил деревянную плошку на колени и окинул орка вопросительным взглядом. Крог взглянул на похлёбку, на жалобный взгляд голодного мутанта и кивнул в знак одобрения.

— Обрывки больше, чем ничего. О чём ещё говорили маги? Имена?

Не в силах смотреть, как кривые руки мутанта черпают похлёбку прямо из миски, орк вытащил деревянную ложку из собственной плошки и вручил её Кочерге. На удивлённом лице мутанта появилась пугающе-милая улыбка, кривая рука неуклюже сжала столовый прибор.

— Да. Имена были, — с набитым ртом прохрипел он. — Имя барона. Кса… Кас…

— Кастуд?

— Д-да! Каствуд! М-маг восхищался им, называл венцом и хор-рошим с-слугой. Были ещё бароны, но без имён и ещё имя. К-кажется, Нотер… Точно! Нортес Беретон! Называл его гением.

— Ностер Бреттон, — злобно прорычал орк и навострил взгляд к огню. — Хм! Старик оказался прав. Живучий ублюдок! Вспоминай, что было ещё?

— Да. Было ещё имя. Вим… Фрик…

Уже в следующее мгновение Кочерга застыл, из пасти Ку’сиба раздался злобный рык, а на лице Крога появился оскал. Вокруг костра воцарилась суета причиной коей, стал визит крайне неоднозначных созданий — привычных обитателей болот и защитников Убежища.

Мощные жилистые тела, шесть с половиной футов роста и почти полтора центнера веса, массивные черепа, короткие толстые ноги, длинные мускулистые руки, увенчанные когтистыми пальцами, а так же непомерное чувство голода и вонь, способная разить не хуже удара молота. Будучи существами, классифицированными как реликты, тролли не являлись представителями смертных народов или гостями, пришедшими из Мира Духов. Ареал обитания сих зловонных созданий простирался от окраин южных лесов до северных рубежей, где обитали самые крупные разновидности, именуемые в народе йети. Следуя инстинктам и зачатками сознания, сопоставимого с разумом двухгодовалого младенца, тролли сбивались в группы, схожие со строем первобытных племён. Каждое племя насчитывало в себе от трёх до пары десятков особей, занимающих свою нишу в уникальной иерархической лестнице.