– Черт с тобой, – сказал Юлий после длительной паузы. – Никому этого не говори, но я уважаю мнение женщин и их выбор. Ты ведь ее не насиловал в конце концов. Или?..

– Нет, – заверил его Клозе. – Это у нас произошло даже не на первом свидании.

– Ого.

– Все серьезно, – сказал Клозе.

– Когда свадьба?

– Этот вопрос мы еще не обсуждали. Полагаю, что перед войной с таргами момент для свадьбы не слишком подходящий.

– Другого момента может и не быть, – заметил Юлий.

– Тебе необязательно об этом говорить, – сказал Клозе. – Я же вижу, что тебе неприятно.

Юлий тут же заткнулся и налил себе коньяка.

– Я все-таки скажу. – Юлий нарушил молчание только через несколько минут. – Я прошу у тебя прощения за свое поведение. Не стоило бросать в тебя посудой. Я вел себя глупо. Просто… У меня сейчас столько проблем, а Изабелла… Она была моей страстью, а теперь стала моей мечтой. Мысли о ней, воспоминания о том вечере – это единственное, что у меня оставалось от прошлой жизни, не связанной со всем этим дерьмом. Я зря на тебя сорвался. Ты же не виноват, что так вышло, и спасибо тебе за то, что ты мне все-таки сказал. Ты поэтому не хочешь оставаться на Земле?

– Нет. Я пытаюсь не смешивать свою личную жизнь со службой Империи.

– Идеалист. Хочешь назначение на Эдем?

– На Эдеме пилоты только отдыхают. Кроме того, я не хотел бы использовать твое служебное положение в своих личных целях.

– А хочешь, я выпишу ее сюда?

– Сир…

– Или определю вас с ней на один корабль?

– Ты слишком добр ко мне.

– Может быть, и нет. Может быть, я надеюсь, что ей быстро наскучит твое общество и она тебя бросит.

Изменник.

Бунтовщик.

Первый из Морганов, который предал своего императора и поддержал поднятые против него знамена бунта. Четыреста лет безупречной службы дома Морганов коту под хвост из-за малодушия одного идиота.

Гай посмотрел в зеркало и последний раз провел бритвой по своему лицу.

Дурак и трус, и неизвестно, кого в нем больше.

Он поставил не на ту лошадь, поставил не на ту Империю. Ему, как и его шефу, фантастически не повезло.

Если бы не тарги, мятеж Клейтона вполне мог бы оказаться успешным. Не будь внешней угрозы, Империя не пошла бы на прямой конфликт, а попыталась бы решить проблему дипломатическим путем, то есть спустила бы дело на тормозах, и кто знает, как повернулась бы ситуация через десять-пятнадцать лет. Но теперь понятно одно – Империя не может позволить себе никакой разобщенности. Человечество объединяется перед лицом внешнего врага и все такое. Мятежный адмирал Клейтон уже ни при каком раскладе не будет выглядеть героем и патриотом.

Только бунтовщиком.

И я вместе с ним.

И главное, зачем мне это понадобилось? Я стал большим стручком на маленькой грядке, в то время как мог стать большим стручком во всем огороде. Даже если бы не было этого чертового террориста-камикадзе, в результате действий которого на Земле все встало с ног на голову, я все равно со временем мог бы занять место своего отца, почти всемогущего графа Питера Моргана.

Зато теперь я предатель, а этот маленький засранец Юлий стал императором. А ведь и я мог бы им стать, если бы не Клейтон и его дурацкие идеи.

Мы взяли Гамму Лебедя, как и планировалось, без единого выстрела. Еще бы, это мирная система, а над ее планетами вывесилась треть имперского флота. Сопротивление в такой ситуации равнозначно самоубийству.

Мы держим Гамму Лебедя. Держим крепко.

Настолько крепко, что Империя бы не сунулась в систему при любых других обстоятельствах. Но теперь это просто вопрос времени.

Гай в последнее время редко видел своего младшего брата, но он хорошо знал его характер. По своей натуре Юлий с самого детства был бульдогом. Если уж он вцепился тебе в горло, то не разожмет челюсти, пока не отгрызет голову.

Клейтон по сравнению с ним – сосунок, несмотря даже на весь свой послужной список.

Надо признать, что мы проиграли.

Если раньше мы были предателями Империи, с этим еще можно было как-то жить. Найти оправдание своим поступкам, вывернуть все наизнанку и приписать своему лидеру благородные помыслы и высокие идеалы.

Но теперь мы стали предателями всего человечества, и от этого, как ситуацию ни поворачивай, все равно не уйти.

Две империи не смогут существовать в одной галактике накануне угрозы вторжения таргов. Будет война. Будут жертвы. И какая бы из двух империй ни победила в предстоящих баталиях, в проигрыше останется все человечество.

Мы не можем позволить себе терять корабли перед большой войной.

Информация из Империи начала просачиваться на гражданские передатчики Гаммы Лебедя два дня назад. Поскольку Гай был начальником тайной полиции Клейтона, он ознакомился с этими данными одним из первых во всем флоте.

Данные его ужаснули.

Три с лишним тысячи кораблей пришельцев. Гай видел запись разведывательного полета «Одиссея» и его боя с пришельцами. Читал отчеты УИБ относительно пропавших имперских судов, узнал о предположении, что тарги долгое время изучали человечество. Тщательно просмотрел вскрытие одной этой тошнотворной твари, которая нормальному человеку и в страшном сне не приснится. И послушал личное обращение своего младшего братца на закуску.

Гай поверил всему и сразу. Собственно, он поверил Юлию еще во время визита дипломатической миссии Империи на МКК «Зевс». После отбытия основной делегации им с Юлием удалось поговорить наедине.

Угроза вторжения вполне реальна, но император Клейтон в нее не верит. Или делает вид, что не верит, называя всю информацию вымыслами УИБ.

Гай знал, что УИБ способно на многое, но придумать такую тварь и высосать угрозу войны с Чужими из пальца не могли даже эти ребята.

Клейтон назвал полученные пакеты данных «информационной диверсией». А речь Юлия «бесплодной и наивной попыткой сыграть на лучших чувствах чужих солдат».

– Граждане Империи, – сказал Юлий. – Солдаты Третьего военно-космического имперского флота, в первую очередь я обращаюсь именно к вам. Для меня вы до сих пор остались гражданами Империи, и вы не должны отвечать за ошибки вашего командира.

Красивый ход, подумал тогда Гай. Идея выставить Клейтона единоличным виновником и козлом отпущения. Конечно, и дураку понятно, что в одиночку мятеж не поднимают, но такой поворот событий дает понять, что у всех мятежников, за исключением их лидера, есть шанс на императорское прощение.

Гай знал, что это может сработать. Со временем. Когда люди осознают, во что они ввязались, во что это может вылиться и чем это грозит всей человеческой цивилизации. И тогда разрозненные голоса сольются в один гул. Но за неделю это не произойдет. И даже месяца будет мало.

– Страшная угроза приближается к границам заселенного человечеством сектора космоса, – говорил Юлий. – Иная разумная раса выслала огромный флот, чтобы стереть человечество с лица галактики. И я обращаюсь к вам не как ваш император, не как лицо, наделенное властью. Я обращаюсь к вам, как солдат к солдатам. Вы все должны помнить слова присяги, а если и забыли, то спросите у того, кто давал свои обеты совсем недавно. Помимо служения своему императору там есть строчка относительно служения Человеческой Империи. И сейчас, в минуту опасности, Человеческая Империя – это мы все. Независимые миры, никогда не входившие в состав Империи, предоставили в наше распоряжение весь свой военный флот. Не буду скрывать, это немного. Но это все, что у них есть, а нам, людям, сейчас понадобятся все резервы.

Объединенный флот всех независимых планет не стоит и трети тех кораблей, что увел у Империи Клейтон. Но сам факт, что эти корабли были предоставлены Империи без всяких условий, говорит о многом.

Например, Бигар, населенный крутыми и ушлыми парнями, недавно под шумок хапнувшими соседнюю планету вместе со всеми ее жителями. Такие люди ни за что не предоставили бы Империи свои корабли, если бы речь шла только о тайной операции УИБ.