Стоявший за прилавком аптекарь сильно отличался от возникшего в воображении Всеволода образа тщедушного старичка в белом халате. Хозяином заведения оказался еще не старый мужчина с довольно тучным телосложением. Лилово-красный нос и слегка оплывшее лицо явно намекали о его пристрастии к спиртосодержащим жидкостям. Белый халат отсутствовал. В одежде аптекаря не было никакого намека на его профессию: коричневая рубашка, желтый жилет и выцветшие серые бесформенные штаны. На Всеволода он смотрел с откровенной настороженностью. По всей видимости, чистокровные индейцы в это заведение заглядывали не часто.
В аптеке торговали не только лекарствами, но и самой разнообразной всячиной, не имеющей совсем никакого отношения к медицине. Писчие принадлежности, мелкая галантерея, чай, сладости, табак и специи. Выбор был достаточно велик. Хотя и самих лекарств тоже хватало, на полках стояло множество разномастных баночек, пузырьков и бутылок с разнообразными микстурами и порошками. Во всем этом многообразии было трудно разобраться, тем более что названия большинства препаратов были на латыни.
Вот только никакого доверия к здешним откровенно шарлатанским «средствам от всех болезней» студент не испытывал. Лекарства в основном делались по принципу «если пациент не умер сразу после приема препарата, тот это лекарство вполне безопасно». Всеволод буквально онемел от изумления, когда аптекарь предложил купить ему пузырек «живого серебра» (то есть ртути), которую рекомендовал принимать «вовнутрь» для большей устойчивости к заразным болезням.
Естественно, что следовать смертельно опасным рекомендациям юноша не собирался, но и отказываться от покупки не стал. Цена ртути в аптеке оказалась довольно умеренной, и он приобрел весь имевшийся в наличии запас «лекарства», чуть более полутора килограммов.
Обрадовавшись удачной сделке, аптекарь попытался предлагать и другие «лекарственные препараты». Однако студента из всего ассортимента интересовал только опий. Этот наркотик он собирался использовать в качестве обезболивающего средства при тяжелых ранениях. Никаких ограничений при продаже опия не было. Насколько помнил Всеволод, многие сильнодействующие наркотические средства совершенно свободно продавалось во всех странах Европы и Америки вплоть до начала 20-го века.
Запас опиума был необходим юноше для комплектования походных аптечек первой помощи. Шаман Энку знал некоторые местные растения, позволяющие снимать боль, но возникли серьезные проблемы с их заготовкой в необходимых количествах. Основная причина заключалась в том, что большинство нужных растения необходимо было собирать в другое время года — весной или в начале лета, во время их цветения. Кроме того, правильно заготавливать растения могли только шаманы и их ученики, что существенно снижало объемы сбора лекарственного сырья. Поэтому Всеволод собирался покрыть недостаток обезболивающих средств за счет покупки опиума.
Долго объяснять хозяину заведения, что именно хочет приобрести клиент, не пришлось, русское звучание слова «опиум» имело сходство с латинским. Совершенно не удивившись пожеланию покупателя, аптекарь принялся активно рекламировать имевшийся у него товар. С его слов юноша стало понятно, что аптека является настоящей мечтой наркомана. Клиент мог приобрести как чистый продукт, так и изготовленные на его основе «современные и патентованные» лекарства практически от всех болезней.
Никакого желания приобретать местные препараты Всеволод не испытывал, но среди предложенных аптекарем лекарств он неожиданно для себя услышал пару знакомых по книгам названий: лаундаум и морфин. Насколько помнил студент, лаундаум — одно из названий спиртовой настойки опия, которую в 18–19 веках широко использовали в качестве обезболивающего и снотворного, а морфин — сильнодействующее наркотическое вещество, выделяемое из опия, стало применяться для анестезии с начала 19 века.
Оба препарата можно было использовать как обезболивающие средства. Естественно, что довольно неприятные побочные эффекты от этих наркотических средств делало их использование совсем не безопасным. Но то же самое можно было сказать и про любой другой сильнодействующий препарат. Только один момент вызвал некоторую неуверенность у юноши. Насколько он помнил, морфин в основном применяли в виде инъекций, в то время как прием вовнутрь был намного менее эффективен. Однако этот вопрос решился сам собой.
Едва аптекарь услышал, что клиент заинтересовался морфином, то предложил приобрести готовый раствор вместе со специальным прибором для подкожных инъекций. После чего выложил на прилавок небольшой обклеенный бархатом футляр. Его содержимое сразу завладело вниманием студента. Внутри лежал довольно необычный по виду, но вполне узнаваемый шприц, только сделан он был целиком из металла.
— Устройство для инъекций конструкции Александра Вуда. Вместе с устройством продаются две пустотелые иглы, сделанные из сплава золота с серебром и не подверженные окислению. Внутри устройства находится специальный каучуковый цилиндр, по которому плавно движется поршень, подающий лекарство на иглу. Дополнительная кожаная прокладка на поршне обеспечивает хорошую плотность прилегания, что исключает просачивания через поршень, — с гордостью продемонстрировал свой товар аптекарь. — Устройство позволяет делать подкожные инъекции препарата, и таким образом значительно увеличивает эффективность его действия. Очень хорошо помогает снимать боль и сильный кашель.
Естественно, что говорить вслух все, что он думает о подобном лечение кашля, Всеволод не стал. Вместо этого юноша поинтересовался, есть ли еще в наличие подобные приборы для инъекций. Но к его сожалению шприц имелся в единственном экземпляре. Устройства для инъекций изготавливали в небольшой мастерской в Бостоне, и ждать нового поступления пришлось бы не менее пары месяцев.
Внимательно осмотрев новинку, Всеволод купил как сам шприц, так и бутылку с раствором морфина. Он также приобрел двенадцать бутылок опиумной настойки (с общим объемом в два галлона жидкости) и пять фунтов чистого опиума. Кроме того, юноша купил и некоторые полезные ему мелочи: аптечные весы, две фарфоровых ступки с пестиками, стеклянную воронку, а также целую корзину пустых мензурок, пузырьков и бутылочек. После подсчета стоимости всех покупок лицо аптекаря буквально светилось от счастья, ведь даже после всех выторгованных Бобровым Хвостом скидок, его выручка составила более двух сотен долларов.
Итоговая сумма привела хозяина заведения в весьма благодушное состояние, которое еще более усилилось, когда он узнал о том, что оплата целиком будет произведена золотом и серебром. От прежней настороженности не осталось и следа. Благодарности щедрым покупателям не сходили с его языка. Аптекарь даже презентовал им целую стопку старых медицинских журналов, как бесплатное дополнение к покупкам. Бобровый Хвост оценил подарок довольно скептически, но Всеволод им заинтересовался. Ему было любопытно почитать такую раритетную литературу.
В отличие от прочих городских магазинов и лавок, в аптеке не нашлось никакого работника, который бы мог заняться доставкой покупок. Видя затруднения покупателей, аптекарь решил одолжить им на время имевшуюся у него тележку. Покупки были не слишком тяжелы, но довольно неудобны при переноске, поэтому предложение пришлось как нельзя кстати.
Однако разгуливать по городу, таская за собой груженую тележку, было не совсем удобно, и Бобровый Хвост предложил вернуться в снятый на берегу реки склад. Студент охотно с ним согласился, ведь большинство торговых заведений города уже были посещены. Из не сделанных важных дел оставался только запланированный на завтрашнее утро лошадиный торг, на котором они собирались продать часть вьючных лошадей. Вырученные от их продажи средства должны были пойти Дэвиду Питману в качестве аванса за заказанное оружие и припасы.
Уже на подходе к складу к ним подбежал какой-то мальчуган, по виду лет семи. Обратившись к торговцу, он сообщил о том, что должен передать записку и протянул свернутую бумажку. Отблагодарив посыльного медной монетой, Бобровый Хвост прочитал записку.
