— Венди? — Все так же отстраненно переспросила девушка.

— В мое время была такая сказка про мальчика волшебника и его помощницу-фею Венди, — снисходительно пояснил маг. Но тут же мстительно добавил: — так вот шуму от нее было много, а проку почти никакого. Повторяю вопрос: запомнила, как ты это сделала?

— Еще б не запомнить. — Девушка обиженно надула губы и не удержалась от шпильки, — я закрыла глаза, лишь бы только не видеть твою физ… лицо твое, в общем, а схема сама встала перед глазами — нужно было только напитать силой. Видимо, она буквально отпечаталась в голове за то количество повторений, я ее чертила и перечерчивала.

— Тоже вариант, — хохотнул Торстейн. На обрывок нелестной фразы он даже не обратил внимания. Похоже, маг был хоть и вспыльчивым, но быстро отходчивым. — А теперь повтори то же самое, только с открытыми глазами. И формируй светляка, допустим, вот здесь — призрак ткнул пальцем внутрь стоящего на треноге большого котла.

Девушка кивнула, мол, поняла, и сосредоточилась на выполнении задания учителя. Для начала она решила попробовать сформировать заклинание над котлом, а потом попробовать опустить внутрь, потому как просто не представляла, как визуализировать схему там, где она не в состоянии ее увидеть. Правда, как передвигать заклинания, она тоже не знала, но это казалось меньшим из зол.

Вендела глубоко вздохнула, собираясь с силами. Сосредоточилась, вызывая из памяти заученную схему. Делать это с открытыми глазами оказалось чертовски трудно, и искательница решила немного схитрить, попробовав воссоздать схему за то время, пока глаза закрываются по вполне естественным, физиологичным причинам, чтобы строгий учитель не придрался. Сделать это быстро не получилось, поэтому моргать пришлось очень медленно. Световой сгусток получился лишь с четвертой попытки, причем очень блеклым, и, практически сразу, мерцая, потух. Девушка расстроилась, закрыв лицо руками.

— Кажется, тебе пора отдохнуть, — в голосе призрака послышались неожиданно мягкие и участливые нотки, — ты и так сегодня сделала очень много.

— Но ты же сам говорил, что у нас мало времени, и мне нужно тренироваться? — Вендела отняла руки от лица и удивленно взглянула на подлетевшего слишком близко учителя. Он что же, ее утешить хотел?

— Лучший отдых — это смена деятельности! — Назидательно изрек магистр, и даже потряс поднятым вверх указательным пальцем. — Полагаю, твой резерв совершенно не приспособлен к нагрузкам, а ты, получается, потратилась, пока я демонстрировал тебе светляка, да и собственные попытки даром не прошли. Так что тебе нужно восстановиться: зелье, конечно, поспособствует, но лучше медитации для этого дела еще никто ничего не придумал. Садись, ложись, как тебе удобнее, и расслабляйся. Твоя задача — сфокусироваться на собственном источнике. Он у тебя вот тут, если еще не поняла, — маг совершенно некуртуазно ткнул тем же самым указательным пальцем Венделе в грудь, но немного не рассчитал, отчего первая фаланга пальца погрузилась в тело девушки, а по коже от неприятного холодка пробежал табун мурашек.

— Неожиданно! О чем это я? — Призрак смутился из-за своего конфуза, отчего его бледная кожа на щеках посерела. Выглядело это настолько комично, что искательница не удержалась и прыснула в кулачок. Маг смутился еще больше, и повторил жест, на этот раз ткнув пальцем в грудь себе, — так, вот, твой источник здесь. Почувствуй его и постарайся его наполнить… Даже не знаю, как описать эти ощущения.

А Вендела сразу вспомнила свои эксперименты с колбочкой и котлом в груди, когда она пыталась выбраться из зеркальной ловушки, и жестом показала магу, чтоб не мучился, подбирая слова. Интересно, это она так удачно угадала месторасположение своего источника или сама его себе там поселила?

— Ну, если понимаешь, о чем речь, так нечего тянуть кота за яйца, — рявкнул маг. — Живо медитировать!

— Уже бегу, чего так нервничать-то, — усмехнулась искательница, растягиваясь на каменном полу. Было прохладно, но северянка не обратило на это никакого внимания, как и на жёсткость и неудобность импровизированного ложа. Раскинув руки в стороны, Вендела прикрыла глаза, старательно представляя, как энергия стекается в ее источник.

Лежать так девушке вскоре наскучило, и она попросила мага рассказать что-нибудь еще, что ей пригодится в будущем. Или хотя бы историю возникновения Пустоши и Разлома. Наверняка, поведанная одним из очевидцев, она будет сильно отличаться от той, что преподносится в учебниках истории.

— Может, тебе еще и сказочку прочитать, чтоб спалось лучше? — Недовольно пробурчал Торстейн, но, тем не менее, уселся на пол рядом с ученицей, скрестив ноги, и начал рассказ.

— Ты назвала наше время Магической эпохой, и это определение очень хорошо характеризует суть того периода. Мы были одержимы магией, были опьянены собственными возможностями, постоянно что-то исследовали, изобретали и экспериментировали. Знаешь, обычно самым популярным направлением для начинающих магов являются боёвка и стихии. Первое — потому что гордые мужественные красавца всегда нравятся девушкам, а закадрить девушку-боевика — более чем престижно. Стихийники же были популярны как раз за счет возможностей узкой специализации — такие маги добровольно отказывались от возможности повелевать остальными стихиями, но, в качестве компенсации, от выбранной, своей родной получали воистину щедрые дары. Представляешь, иметь возможность летать, как птица? Или плавать в таких глубинах, где и рыб-то не бывает? — Мужчина мечтательно закатил глаза, погружаясь в свое прошлое. — А в мое время самыми престижными направлениями были теоретическая магия и артефакторика. Золотой век! Открытия шли одно за другим, исследования спонсировались как гильдиями магов, так и государствами. Эксперименты велись, не прекращаясь, в ход шли самые невероятные теории. И получилось так, что мы заигрались.

Торстейн Локер оправил мантию, пригладил растрепавшиеся волосы, подхватил объемную стопку листов, исписанных формулами и расчетами, засунул тубус с чертежами подмышку и поспешил к архимагу Гарольду Бо, своему руководителю, у которого писал магистерскую работу на получение второй степени теоретической магии. Мастер назначал встречу на полдень, но буквально три минуты назад от него прилетела записка, чтобы Локер явился в кабинет наставника как можно скорее. «Пташка» — как ласково называли маги своих волшебных посыльных — была ярко-красного цвета, что означало крайнюю степень срочности. Именно поэтому раздосадованный тем, что не успел привести в порядок расчеты, магистр пока еще третьей степени бежал, прихватив записи и чертежи, к своему руководителю, перепрыгивая через три ступеньки. Он бы воспользовался порталом, но в Башне магов был введен запрет на перемещения — исключения составляли лишь архимаги, каждого из которых вписывали по ауре в защитную систему Башни.

Наставник ждал за распахнутой дверью кабинета, нетерпеливо притоптывая ногой в ботинке из кожи морского дракона — Торстейн даже боялся представить приблизительную стоимость этой пары обуви.

— Добрый день, мастер, — учтиво поклонился ученик.

— Оставляй свои записи на столе и подходи ко мне, — архимаг Бо помахал перед носом подопечного портальным амулетом, как раз-таки разрешавшим его обладателю, не прописанному по ауре в защитный контур, телепортацию внутри закрытого объекта. — Нас вызывают на срочное заседание консилиума Башни.

— По какому вопросу? — Рискнул поинтересоваться юный маг и слегка подрагивающими от волнения и предвкушения пальцами коснулся амулета. Его первый раз приглашали на консилиум. А тут еще и вся эта срочность! Поистине, грядет что-то грандиозное!

— Архимаг Ком со своей исследовательской группой вычислили координаты другого мира. По крайней мере, так он утверждает, — в тоне Гарольда проскользнула тень раздражения: Альмод Ком всю жизнь был его соперником и конкурентом. Оба мага уже давно получили приставку «архи», но свое начавшееся еще с ученической скамьи соревнование никак не прекращали. И даже то, что на данный момент исследователи работали совершенно в разных сферах, не могло сгладить все острые углы.