Крыло магов было вынесено далеко на утес, соединяясь с основным донжоном лишь красивой крытой галереей, чья ширина позволяла разъехаться и нескольким каретам. Оно было построено в виде стилизованной пирамиды с отрезанной вершиной, имело множество разнообразных террас и балконов и даже несколько высоких башенок, казалось, парящих в небе. Эдриан знал, что простым смертным в эти башни было не попасть — туда не вело ни дверей, ни лестниц — маги же просто-напросто переносились в свои апартаменты. Или прилетали — этого сейчас уже никто не мог сказать наверняка. И Хранитель был уверен, что там, в дальней части дворца, спрятано гораздо больше реликвий и артефактов, чем в подшефной ему закрытой сокровищнице. Мужчине хотелось верить, что когда-нибудь и это запечатанное крыло откроет ему свои тайны.
В сторону же города было обращено так называемое научное крыло: место, где располагалась величайшая в королевстве библиотека, а также собирались лекари, философы и другие ученые мужи, чтобы проводить свои исследования и делиться опытом. Этот храм науки был украшен колоннами, статуями мыслителей в несколько человеческих ростов и тремя высокими круглыми башенками, опоясанными на разных уровнях крытыми галереями.
А над всем этим великолепием возвышался центральный донжон — место обитания правящей династии и приближенной знати — прямоугольный в основании и круглый в верхней части, он имел множество открытых площадок, окруженных парапетами с зубцами, как у настоящей крепости, был опоясан собственной круговой галереей и завершался башней с огромным куполом. На самой большой открытой площадке располагалось одно из главных сокровищ замка — огромный золотой диск стационарного телепорта. Сейчас, ясное дело, им никто не мог воспользоваться, но раньше… Еще одним приветом из прошлого был неработающий ныне водопад, образованный искусственной рекой, несущей свои воды от главного донжона, мимо научного крыла и далее впадавшего в реку Эйд, на которой, собственно, и была построена столица.
И главной деталью, восхищающих всех без исключения обитателей Эйдала, была огромная золотая статуя, изображавшая Защитницу королевства — деву с крыльями за спиной. В одной руке она держала волшебный меч, по которому струились языки пламени, а в другой — большой щит с гербом Срединного королевства. Символом королевского дома было солнце в зените, над которым изображалась корона, а под ним — два перекрещенных меча.
Раньше по красоте с Эйдолом мог поспорить разве что Айсгир — столица Северного королевства. Но, когда открылся Разлом, и пошли первые Прорывы, оказавшийся слишком близко к эпицентру битв город был частично разрушен и покинут в самом начале войны. Сейчас уже никто и не скажет, что именно произошло со стольным Айсгиром, ставшим, пожалуй, столицей Пустоши. От самого Северного королевства, как и от его главного города, тоже мало что осталось. И сейчас небольшой кусочек не поглощенных прожорливой Пустошью земель образовывал то самое Приграничье, в котором и обитали искатели. В один из городов Приграничья — Тарус — сейчас и направлялся отряд.
Лорд Эдриан позволил себе любоваться столицей долгие десять минут. Этот город действительно был неповторим, и его жители всячески старались поддерживать красоту и величие старых стен. Пока что им это удавалось. Но что произойдет, когда иссякнут и рассеются последние поддерживающие заклятия, Хранитель даже не мог себе представить. Уже сейчас защитная система дворца, даже находясь в спящем состоянии, требовала прорву магической энергии. Ради нее поглотители — так назывались специальные установки, которые могли извлекать магическую энергию из всевозможных еще оставшихся в наличии магиесодержащих предметов и заряжать уже опустошенные — ежегодно опустошали амулеты и артефакты, которые могли бы принести гораздо больше пользы, но остаться без символа Магической эпохи королевство не могло. Этот дворец, построенный в свое время могущественными магами, давал людям, живущим сейчас, в эпоху Упадка, надежду. А сколько волшебный замок простоит без своей магической защиты — неведомо никому.
С момента отбытия отряда лорда Эдриана прошло всего четыре дня, а принц Артур уже несколько раз успел пожалеть, что не отправился в поездку с другом: уж лучше целыми днями трястись в седле и глотать дорожную пыль, решая какие-то повседневные задачи, чем отбиваться от «тонких» намеков маман на тему женитьбы. Старшего своего сына, наследного принца Вильяма, она вроде как пристроила — брат как раз сейчас находился в дипломатической поездке на Острова, и был велик шанс, что вернется он оттуда с дочерью сёгуна в виде невесты — и теперь королева Евгения окучивала своего второго отпрыска. Естественно, ни о каких чувствах в выборе невесты у наследников престола речи идти не могло. Вильяму доставался кот в мешке: говорят, Асеми обладала экзотической внешностью и была весьма недурна собой, а, кроме всего прочего, воспитана и послушна. Но что скрывалось за этими разговорами, неизвестно никому. Одно бесспорно — на Островах крайне рьяно чтили традиции, и по одной из них девушка обязана беспрекословно подчиняться сначала своему отцу, а затем и мужу.
Артуру нравилась эта традиция, хотя он и считал ее выдумкой, как и большую часть информации, известной об Островах. Дело в том, что после появления Разлома и последовавшей затем Войны, Острова предпочли изолироваться от проблемы: были в срочном порядке отозваны все дипломатические миссии с континента и закрыты границы. Жителям Северного, Срединного и Южного королевств позволили вернуться домой, а о тех, кто предпочел остаться, больше никогда и не слышали. Маги с Островов не принимали участия ни в одном из сражений с порождениями Прорывов, как, впрочем, и воины этого маленького обособленного государства ни разу не поднимали оружие на тварей Разлома. Поэтому никому доподлинно не известно, что же творилось на небольшом клочке земли, отделенном морскими водами от содрогающегося в лихорадке Войны континента.
Контакт с ними вновь удалось наладить лишь спустя несколько столетий после Войны, и то это была вынужденная мера: слишком уж сильно стал проявлять агрессию южный сосед, а ослаблять северные границы Срединное королевство не имело права — это значило отдать жителей Приграничья на расправу тварям Разлома. Как и не имело смысла договариваться с Волкалдией — восточным соседом, часть земель которого тоже поглотила Пустошь. Южное королевство оказалось единственным государством на континенте, не пострадавшем от появления Разлома. Точнее, пострадавшим меньше всего, так что рано или поздно подобная ситуация должна была все-таки случится. И хорошо, что она произошла именно поздно.
От размышлений о политической обстановке принца Артура отвлек слуга, передавший приказ королевы Евгении срочно явится в ее покои. Настроившись на очередной разговор о выборе спутницы жизни — было бы, из кого выбирать: в Волкалдии юных венценосных особ в данный момент не наблюдалось, а пригреть змею из Южного королевства мужчине совсем не улыбалось, — младший принц нехотя поплелся в покои маман. Но вовремя вспомнив о неизбежных нудных нотациях, преследовавших его всю сознательную жизнь из-за неподобающего наследнику престола внешнего вида, расправил плечи, задрал подбородок и с гордым видом проследовал за слугой по коридору замка до покоев королевы. Кивнув провожатому, принц толкнул резные ясеневые двери и в гордом одиночестве вошел в комнаты.
Вопреки ожиданиям, маман не встретила сына в своей малой гостиной, как делала это обычно. Ее вообще не оказалось в женской половине, зато весьма красноречиво была распахнута дверь в опочивальню короля, и принц Артур последовал безмолвному приглашению. Спальня Его величества короля Антония была погружена в полумрак: тяжелые портьеры на окнах были задернуты, а одинокий подсвечник с двумя зажженными свечами не мог осветить довольно просторного помещения, лишь бросал желтые блики на сидящую на краешке кровати королеву, отчего лицо женщины делалось похожим на бледную маску. Услышав шаги за спиной, она даже не обернулась, все так же продолжая держать мужа за руку. Король спал, и его шумное хриплое дыхание похоронным маршем разливалось в вязкой тишине опочивальни.
