— Гарри! — радостно воскликнула Рита Скиттер, когда Гарри уже нажал на ручку, чтобы выйти.

— Не останавливайся, — пробормотала Гермиона у него за плечом. Гарри так и сделал. Открыв дверь, он вышел следом за Гермионой. Неожиданно Гарри захотелось оказаться где угодно, но только не в Хогсмиде. Его хорошее настроение от найденного решения второй задачи моментально испарилось. Удивительно, как один человек мог быть причиной таких перемен, но Рита Скитер была именно таким человеком.

— Гарри! — Рита Скиттер со всех ног бросилась за Гарри, в ее руках будто сами собой оказались блокнот и перо. — Как насчет интервью? Небольшого такого? Читатели жаждут узнать, каково это жить вместе с Сириусом Блэком и оборотнем. Они хорошо о тебе заботятся? Ты когда‑нибудь присутствовал при трансформации мистера Люпина?

— Без комментариев! — отрезал Гарри, продолжая идти. Он не мог поверить, что Рита Скитер может таким образом говорить о Ремусе. Ремус не только оборотень. Он такой же человек, как и все. Почем никто этого не видит? Все видят в нем волка, и никто — человека.

— Всего минутку, пожалуйста! — не унималась Скиттер. — Тебе причиняли вред?

Разговаривать с Ритой Скиттер? Увольте. Гарри не желал давать ей даже малейших сведений, которые, стоило ожидать, не преминут превратится в очередную статью. Он не желал, чтобы она выставила Ремуса и Сириуса, как плохих опекунов, учитывая ее недавние заслуги. Как она может ждать, что он скажет ей хоть слово после всего того, что она сделала с Хагридом?

Гарри продолжал свой путь вместе с Гермионой, твердо решив не произносить ни слова. Только когда они достигли ворот Хогвартса, Рита Скиттер перестала их преследовать. Но друзья не останавливались до самых ступеней перед входом в замок. Только здесь Гарри и Гермиона облегчено вздохнули. На сей раз им удалось отвязаться от Скиттер, но где гарантия, что она не попытается снова. И Гарри был уверен, что Рита Скиттер не отступится, пока не напишет статью, чего бы ей это не стоило. И не похоже, что она собирается оставить его в покое.

Было ранее воскресное утро, когда Гарри покинул свою спальню, держа в руке маленькое зеркало. Он помнил, что Сириус упоминал об одной скрытой комнате в Хогвартсе, принимающий нужный тебе вид, если выполнить ряд действий. Гарри сейчас жалел, что тогда не обратил внимание на рассказы крестного о похождениях и розыгрышах Мародеров, в которых фигурировала и эта комната. Существование такого помещения в школе казалось невероятным, но проверить стоило. Сириус никогда не врал. И если не мог что‑то рассказать ему, то так и говорил.

Сев напротив камина в гостиной, Гарри посмотрел в зеркало и назвал имя Блека. Подождав несколько минут, но так и не дождавшись ответа, гриффиндорец решил, что еще слишком рано и крестный спит. Припомнив последний раз, когда он также разбудил Сириуса слишком рано, Гарри серьезно задумался над тем, не отложить ли следующую попытку до полудня. Сириус всегда любил поспать, но ему не часто это удавалось, в чем он проклинал Ремуса, который имел привычку вставать рано.

— Гарри?

Оторвавшись от мыслей, Гарри посмотрел в зеркало. Но вместо Сириуса там оказалось лицо Ремуса. Не то чтоб Поттер был расстроен, увидев Лунатика, лишь немного удивлён. Сириус говорил, что зеркало всегда будет при нем, если Гарри захочет поговорить с ним.

— Лунатик, Сириус в порядке? — тут же спросил он.

— С ним все хорошо, — ответил собеседник, улыбнувшись. — Ты же знаешь, какой Бродяга по утрам. Спит мертвым сном. И так как я встаю раньше него, мы решили, что зеркало будет по утрам у меня, а в остальное время у Сириуса, вместе с его вечно скверным настроением. Я могу его разбудить, если хочешь.

Гарри покачал головой, понимая, что будить Сириуса очень опасная затея, учитывая его обостренные собачьи реакции.

— Я просто хотел спросить его о кое–чем, что он упоминал в своих историях о похождении Мародеров, — произнёс Гарри. — Сириус говорил о комнате в замке, которая может принимать любой вид, который пожелаешь. Я не помню, как он её называл и где она находится.

— Это Выручай–комната, — с усмешкой ответил Ремус. — Если не изменяет память, она на седьмом этаже напротив гобелена Придурковатого Барнабаса. Тебе нужно пройти мимо нее три раза, представляя то, что хочешь увидеть. Тогда появится дверь. Можешь открыть ее и войти, — он сделал паузу, чтобы Гарри уложил в голове услышанное, и продолжил: — Так что ты хочешь получить от Выручай–комнаты?

— Э… ну… мне нужно где‑то учиться плавать для второго испытания, — произнёс Гарри, чувствуя себя неуютно.

Ремус выдохнул, хлопнув себя по лбу.

— Ну конечно, — тихо произнёс он. — Извини меня, Гарри. Никогда не приходило в голову, что ты не умеешь. Но нельзя сказать, что я удивлён. Похоже, Дурсли не позаботились отдать тебя на уроки.

Гарри чуть не рассмеялся. Мысль о Дурслях, охотно тратящих на него деньги, была слишком нелепой.

— Ремус, ты помнишь одежду, которую они мне давали? — спросил он. — Это то, что оставалось от Дадли. Для них я был недостоин того, чтобы тратить на меня деньги или время.

Заметив, как ожесточилось лицо Ремуса при последних словах, Гарри пожалел, что вообще заикнулся об этом. И хотя Вернон Дурсль был сейчас в тюрьме, Сириус и Ремус продолжали проклинать его каждый раз, когда Гарри неосторожно касался своей жизни у Дурслей.

— Как думаешь, я правильно поступаю? — спросил Гарри, чтобы сменить тему.

— Ты о чём? — недоуменно спросил Ремус.

— Нужно ли мне пытаться победить на Турнире? — пояснил Гарри.

Эта мысль терзала его с того самого момента, как он стал четвёртым чемпионом, и снова всплыла наружу после заметки о Хагриде. Как‑никак, Гарри всегда привлекал больше внимания, чем другие, казалось бы, больше этого заслуживавшие. — Я не должен был участвовать в Турнире, а сейчас я на первом месте. Мне кажется, я занимаю место тех, кто более достоин там быть. Выиграть должен Седрик, а не я…

Ремус посмотрел на Гарри с сочувствием.

— Я понимаю, сынок, правда, — сказал он. — Скажи мне кое‑что… ты думал о возможности выиграть Турнир перед, во время или после первого испытания?

Гарри покачал головой.

— Я думал лишь о том, как выжить, — признался он. — И что мне со всем этим делать?

— Много что можно, — сказал Ремус. — В том, что ты лидируешь в турнире, нет твоей вины, Гарри — ты просто придумал лучший способ пройти испытание. Впереди ещё два. У одного из твоих соперников есть шанс обойти тебя, особенно если ты не можешь плавать.

— Теоретически я представляю, — сказал Гарри, — Ты двигаешь руками и толкаешься ногами. Я только не знаю, как получить от этих действий максимум.

Ремус попытался сдержать смех, но вскоре сдался.

— Все более запутанно, чем ты думаешь, — весело произнёс он. — Не волнуйся, уверен, кто‑нибудь поможет тебе. Будь осторожен — не показывай кому попало Выручай–комнату. Не думаю, что преподаватели горят желанием заполучить еще одну группу проказников, каким были твой отец и Бродяга, особенно при гостях из ещё двух школ.

Гарри разделял точку зрения Ремуса. Если Выручай–комната действительно может предоставить желающему все что угодно, то Фред и Джордж Уизли получат в своё распоряжение неисчерпаемый источник материала для своих проделок. И хотя в последнее время они сидели достаточно тихо, профессор Дамблдор, очевидно, не слишком обрадуется, если начнётся настоящая какофония шуток и приколов.

— Не беспокойся, Лунатик, — искренне произнёс он. — Я ничего им не скажу.

— И я хочу надеяться, что ты сдержишь обещание, что бы тебе не сказал Бродяга, — с улыбкой произнёс Ремус и снова посерьёзнел. — Ну как ты там, сынок? Не подумай чего, но выглядишь ты не очень. Ты вообще спишь?

— Я все пытаюсь решить проблему с загадкой этого яйца, — ответил он, пожимая плечами. — Я уже понял, как слышать голоса, которые издаёт яйцо. Перерыл все области, где можно было встретить упоминание способа, с помощью которого можно было бы дышать под водой: Трансфигурация, Чары, Зелья… Но оказалось, что простейшее решение оказалось там, где я забыл посмотреть. Я никогда и не думал о Гербологии.