В доказательство этого третьего мнения приводятся известные тексты. Христос разделил обе власти, чтобы соединяющий их в себе не возгордился, чтобы они друг в друге нуждались, наконец, чтобы мирские занятия не мешали духовному служению. Светской власти принадлежит и суд крови, который воспрещен церкви. Доводы же защитников папства опровергаются прежде всего тем, что христианский закон, по изречению Апостола, в отличие от еврейского, есть закон совершенной свободы (Иак. 1: 25). Между тем если бы папа имел такое полновластие, то это был бы закон невыносимейшего рабства, ибо все были бы рабами папы. Кроме того, всякая власть установляется для общего блага; но если бы папе дана была такая власть, то она была бы установлена для его пользы, а не для подданных, которым она была бы слишком опасна. Поэтому верующие обязаны повиноваться папе единственно в том, что он предписывает для блага церкви, не касаясь чужих прав и вольностей. Если же он посягает на чужие права или действует во вред церкви, то он сам может быть подвергнут суду.
Таким образом, начало общей пользы требует разделения властей; оно же ограничивает каждую власть тем, что необходимо для общественного блага. Таков ответ на первый вопрос.
Второй вопрос: имеет ли светская власть собственность (рго-prietatem sibi proprie propriam) непосредственно от Бога? Для объяснения мы должны заметить, что в средние века, при отсутствии чисто государственных начал, понятия собственности и власти не различались.
Относительно этого вопроса, говорит автор, существуют тоже разные мнения. Одни утверждают, что светская власть имеет собственность только через посредство папы. Доводы те же, что и в предыдущем вопросе. Другое мнение делает различие: собственность может трояким образом происходить от Бога: 1) непосредственным даром Божьим, как Моисей получил предводительство над евреями; 2) непосредственно от Бога в том смысле, что она исходит от него одного, однако через орган твари, как, например, папа получает власть посредством выбора кардиналов, хотя последние передают ему власть, не им принадлежащую, а идущую от Бога; 3) собственность, первоначально происходящая от человеческого дара, впоследствии может быть держима единственно от Бога, если владелец не имеет над собою высшего. Никто не говорит, что светские князья имеют собственность от Бога первым путем, но некоторые думают, что они получают ее вторым способом, ибо император держит власть не от какого-либо человека: ни от избирателей, которые сами власти не имеют, ни от коронующего, ибо коронация власти не дает, ни от утверждающего, ибо император в утверждении не нуждается; следовательно, от Бога. Другие полагают, напротив, что князья имеют собственность от Бога третьим способом, ибо если бы они получили ее вторым или первым, то это могло бы быть известно лишь из Откровения, а в Откровении об этом ничего не сказано. Следовательно, надобно признать, что Бог дал собственность вообще людям, а потому на отдельных людей она может быть перенесена не иначе, как по общей их воле. Но раз переданная, она держится князем непосредственно от Бога, так как он не имеет над собою высшего. Хотя приверженцы папства утверждают, что этот высший существует — именно папа, однако можно доказать, что власть и собственность не происходят от последнего, ибо они существовали до установления папства. Их имеют даже неверные князья. Сами римские императоры являются наследниками язычников, а на наследников переходят права предшественников.
Третий вопрос касается суда: получают ли князья светский суд от папы по установлению Христа?
Некоторые думают, что да; не только те, которые признают за папою безусловную полноту власти, но и те, которые признают за ним полновластие единственно в том, что нужно для управления верующих. Доказательство следующее: общество людей, имеющих взаимные сношения, не хорошо устроено, если не имеет единого высшего судьи, от которого окончательно зависит разрешение всех столкновений и споров; но человечество составляет единый народ или единое стадо с единым пастырем; следовательно, оно должно иметь верховного судью. А таким может быть только папа, ибо в делах веры над ним нет судьи, кроме Бога; следовательно, и остальные суды должны от него зависать.
Другие отвергают это положение, употребляя против него различного рода доказательства. Одни совершенно отрицают у папы принудительную власть, разве когда она дается ему светскими князьями; другие утверждают, что папе принадлежит принудительная власть в духовных делах, но никогда в светских; третьи, наконец, говорят, что папа не имеет полновластия в обыкновенном порядке, но может иметь его при случае, для общей пользы.
Для разъяснения этого вопроса, говорит Оккам, необходимо рассмотреть, что нужно для наилучшего устройства всякого правления. 1) Оно должно быть установлено для общего блага, а не для частного. Отсюда ясно, что духовная власть учреждена для блага верующих и может предписывать им единственно то, что необходимо для спасения душ, права же и вольности людей должны оставаться неприкосновенными. Если они нарушаются папою иначе, как в случае нужды и для общей пользы, то такому предписанию никто не обязан повиноваться. 2) Для наилучшего правления требуется, чтобы оно сосредоточивалось в одном лице. На это есть многие причины, из которых главная та, что этим способом скорее всего устраняются раздоры и сохраняются в народе мир и согласие. Поэтому царская власть лучше аристократии и демократии.
Из этих соображений ясно, что противоречит наилучшему правлению и что составляет необходимую его принадлежность. Противоречит ему рабство подданных, ибо рабство установляется не для блага рабов, а для пользы господина. Притом свободные люди выше рабов, а потому власть над первыми выше власти над последними. Следовательно, наилучшему правлению противоречит безусловное полновластие, так как оно ведет к рабству. Необходимая же принадлежность наилучшего правления та, чтобы правитель имел право делать все нужное для общего блага, т. е. распределять и охранять права, издавать законы, назначать судей, устраивать ремесла, предписывать добродетели и многое другое, главное же — исправлять и наказывать виновных. Но если последняя цель главная, то отсюда следует, что с наилучшим правлением совместна независимость некоторых судей, лишь бы виновные не избегали наказания. А это достигается тем, что установляется верховный судья, которому в случае нужды подсудны все преступления. Таким образом, для наилучшего устройства человеческого рода не требуется верховный судья, от которого бы все постоянно зависели, а нужен лишь такой, к которому бы можно было прибегать в случае нужды. Но таковым может быть только светский князь, ибо наказание виновных есть светское дело; по установлению Христа, духовенство, разве в случае нужды, не должно вмешиваться в мирские дела. Папа при этом устройстве сохраняет свою независимость; в обыкновенном порядке он изъят из ведомства князя, но в случае какого-либо преступления, производящего соблазн, он подсуден сначала епископам, а в случае их нерадения — светской власти. Наоборот, и папа может иногда судить императора, но не по должности, как верховный судья, а по нужде, когда недостаточны все другие способы исправления. При этом следует однако заметить, что наилучшее правление не всегда может быть установлено, как вследствие недостатков подданных, так и вследствие несовершенства правителя. Самая здоровая пища бывает иногда вредна больным.
Остальные вопросы, которые трактует Оккам, имеют второстепенное значение. Однако для нас любопытен пятый, который совпадает с одним из изложенных выше доводов в пользу пап. Вопрос следующий: получает ли избранный князь какую-нибудь власть через то, что он духовным лицом помазывается, посвящается и коронуется? Нет, отвечает Оккам, ибо все князья, наследующие друг другу, имеют одну власть и одни права; римские императоры — наследники язычников, а язычники не помазывались и не короновались. Царское помазание не то, что священническое; оно установлено не Богом, а людьми. Оно введено единственно для торжества, чтобы окружить царя большим уважением. То же относится и к коронации. Поэтому коронуются и царицы, не имеющие власти.
