Что должно было соответствовать действительности, Пеэтер так и не услыхал, зато увидел, что Рихо замер, раскрыв рот, и не может произнести ни слова. В глазах Рихо появилось странное излучение. Да, не было никакого сомнения — глаза его излучали самый настоящий ужас.

Молча, как немой, Рихо поднял руку и показал в сторону посёлка. Пеэтер обернулся и увидел: оттуда, подпрыгивая, быстро приближалось к ним неведомое существо маленького роста в скафандре!

— Ка… кажется… не… догоняет… — Рихо оглянулся и, тяжело дыша, остановился. Сердце его грозило разорваться от бешеного бега.

Остановился и Пеэтер.

— Похоже… да… оно побежало к… лесу.

Они долго молчали — не могли наладить дыхание — и следили глазами за неведомым существом, которое продолжало бежать очень быстро и всё больше сливалось с лесом, пока наконец совсем не исчезло из виду.

— Счастье, что мы успели смыться, — сказал Рихо. — А то, может быть, уже летели бы, как та корова вчера.

— Точно, — согласился Пеэтер. — Стало быть, слухи-то имеют основание.

Теперь, когда странное существо скрылось из виду, страх, охвативший их в первое мгновение, постепенно рассеивался.

— Будь я один, — сказал Рихо, — я бы подумал, что мне померещилось. Но ведь и ты тоже видел.

— Ещё бы! — подтвердил Пеэтер. — Оно было в скафандре и мчалось, как… как космический чёрт!

По правде говоря, в глубине души оба слегка сомневались, что неведомое существо имеет космическое происхождение, — слишком фантастическая история, если рассудить здраво. Но ни один из них не высказал этого вслух, потому что тогда их отчаянное бегство приобретало довольно недостойный оттенок. И конечно же, несмотря на все сомнения, было страшно захватывающе представлять, что они воочию видели таинственного жителя космоса и едва не столкнулись с ним нос к носу.

— «Летающая тарелка», наверное, где-то в лесу, — заметил Пеэтер.

Чтобы исключить все сомнения, было бы вернее всего пойти и взглянуть на космический корабль и его экипаж, но ни один явно не имел охоты искать в лесу «летающую тарелку». Хватит и того, что им удалось увидеть существо. Не у каждого случается в жизни такое выдающееся событие.

— Как ты думаешь, может, стоит написать об этом в «Сяде»? — спросил Пеэтер. — Случай-то редкостный. Если мы сочиним небольшую заметку, я думаю, её непременно напечатают.

Но Рихо покачал головой. Во-первых, он был не силён в писании заметок, об этом свидетельствовали двойки, которые он получал иногда за школьные сочинения. И, во-вторых, Пеэтер опять упустил из виду домашний арест Рихо. Не может же человек бегать по лугам наперегонки с космическим существом, если он сидит дома взаперти, а ключ от двери лежит под ковриком! Хорошенькая получится история, если отец с матерью в один прекрасный день прочтут в газете, какие чудеса видел их сын в то самое время, когда отбывал заслуженное наказание, сидя под домашним арестом.

После небольшой передышки и всестороннего обсуждения вопроса они решили вернуться домой. В лес их сегодня что-то не тянуло, а в посёлке ничего интересного предпринять они не могли, потому что Рихо под маской чувствовал себя весьма неуютно и долго мучиться в бинтовке не хотел. Кроме того, Пеэтер обещал матери, что непременно придёт домой к обеду и присмотрит за Мадисом, потому что бабушка договорилась с приятельницей сходить в лес по ягоды.

Всё опять складывалось как нельзя лучше. На улице никто мальчишками не заинтересовался, и на дворе у Рихо не было ни души, так что они без помех проникли в квартиру. И всё же они чувствовали себя немного не в своей тарелке.

Радиоприёмник, оставленный громко играть для обмана соседей, потерял настройку и теперь издавал причудливые звуки — в приглушённую речь диктора на чужом языке врывались танцевальные ритмы и время от времени раздавался треск, указывающий, что где-то движется гроза.

— Ну и конспирация, — забеспокоился Пеэтер. — Что могли подумать соседи о такой музыке?

Рихо выключил приёмник.

— Они не слишком кумекают в музыке. Если зайдёт разговор, я скажу, что это было современное произведение, где разом и музыка и речь, какой-нибудь крематориум…

— Декламаториум, — поправил Пеэтер. Недавно ему довелось услышать начало одного декламаториума.

— Пусть декламаториум, — согласился Рихо. — Уж я сумею отговориться, главное, чтобы из комнаты были слышны звуки.

Он бросил взгляд на свои сандалии и обнаружил, что они слишком пыльные, да и тенниски Пеэтера тоже требовалось почистить. В прошлый раз подозрительные следы на ковре чуть не провалили всю конспирацию. Об осторожности не следовало забывать ни на миг.

Очистив обувь, они снова затеяли разговор о существе в скафандре и о «летающих тарелках». С момента панического бегства прошёл порядочный срок, и теперь была высказана мысль, что неведомый бегун, возможно, и не космического происхождения. К сожалению, они не успели рассмотреть его поближе. Испуг их был столь внезапным и ошеломляющим, что они мгновенно бросились наутёк и долго не осмеливались даже оглянуться. Из-за этого сейчас они были лишены возможности внести в обсуждаемый вопрос ясность, и Рихо сказал:

— Лучше поиграем немного в шашки, чтобы успокоить нервы.

Пеэтер не возражал, для успокоения нервов шашки действительно подходящая игра — сосредоточиваешь мысли и внимание на клетчатом поле боя и вскоре забываешь обо всех своих заботах. Только времени на игру оставалось, к сожалению, не так уж много — Пеэтер твёрдо решил сдержать слово, данное матери, и не сорвать бабушкин поход в лес по ягоды.

— Давай договоримся сразу: больше трёх партий играть не будем, — предложил Пеэтер. — А то я не успею вовремя домой.

— А если счёт будет ничейный?

— Тогда завтра продолжим.

Рихо, конечно, больше обрадовало бы, если бы Пеэтер подольше мог скрасить ему время ареста, но делать было нечего. У Пеэтера свои обязанности, и их надо выполнять, да и присматривать за Мадисом — равносильно косвенному домашнему аресту. Надо смиряться с судьбой. Завтра снова будет день.

Вскоре оба противника углубились в напряжённые размышления, стараясь рассчитать свои шашечные комбинации на возможно большее число ходов вперёд.

Но пути судьбы неисповедимы, и на сей раз судьбе угодно было устроить так, что Рихо и Пеэтеру не удалось доиграть до конца даже первую партию. В самый разгар битвы умов, когда у обеих сторон было уже по две дамки, уничтожавших остатки вражеских войск, раздался стук в дверь.

Что это могло означать?

Взглянув на Рихо, Пеэтер сразу понял, что нервы приятеля, уже полностью успокоившиеся шашечной игрой, снова сильно напряглись. Да и с его собственными нервами дело обстояло, видимо, не лучше, потому что, встав по знаку Рихо из-за стола, он почувствовал в коленях странную слабость. И за дверью уже проявляли признаки нервозности — щёлкали дверной ручкой и при этом требовательно стучали в дверь. Дело было худо.

Рихо смотрел по сторонам — куда бы спрятать Пеэтера. Сплошная беда с этой современной мебелью — все диваны и кушетки делают такими отвратительно приземистыми, что под них не влезет ни один нормальный человек.

Стук повторился ещё настойчивее и громче.

Кладовка!.. Да, да — кладовка! Это было единственное место в квартире, куда Пеэтер мог спрятаться. Они на цыпочках прокрались на кухню.

— Рихо! — прозвучал на лестничной площадке голос матери Рихо. — Ты дома? Рихо!

Среди рабочего дня мать пришла домой. Роковой случай…

Было слышно, как у соседей отворилась дверь.

— Должен он, должен быть дома, куда ему деваться, — говорила старушка-соседка. Она была пенсионеркой и без особой надобности из дома не выходила. — Радио всё время играло так сильно, что у меня, старого человека, чуть уши не позакладывало.

— Но ключа-то под ковриком нет! — удивилась мать Рихо.

Рихо мысленно проклинал себя за то, что оставил ключ в

дверях изнутри. Не торчи он сейчас в замке, можно было бы соврать, что, наверное, его украли. И всё было бы в порядке. Мать не попала бы в квартиру, и Пеэтер мог бы спокойно удрать. Но ключ торчал в замке! Это была роковая ошибка в столь хорошо организованной системе конспирации.