Профессор де Морган:

«Я говорил о своём отношении ко всему этому своему другу, который в то время ещё здравствовал и вовсе не был расположен расценивать происходящее как результат хитроумных уловок. «Но, — говорил он мне, — то, о чём ты рассказываешь, носит необычный характер; я должен сам пойти к миссис Хайден, причём без всякого сопровождения и рекомендаций. Я не буду полагаться на мнение других людей, а найду способ проверить сам досужие слухи.» Он отправился на сеанс, согласно своему решению, а затем явился ко мне с отчётом. Он сказал, что продвинулся на шаг далее меня, для чего ему пришлось расположиться со своим алфавитом и карандашом перед большим складным экраном и самому получать ответы на вопросы. В комнате никого не было, кроме него и миссис Хайден. Дух, который явился ему, тут же в деталях описал моему другу историю своей несчастной смерти. Позже друг говорил мне, что был «проникнут благоговейным трепетом» и почти забыл о своём предубеждении.

Факты, с которых я начал своё повествование, стали только началом длинной череды не менее примечательных событий, многие из которых были печальны, другие — оставили заметный след в истории движения, а все вместе они имели несомненное значение для более убедительного доказательства реальности событий. Множество историй базировалось на реальных фактах, но по своему характеру оне не отвечали основательности и глубине спиритического Учения. Известный призрак Джиля Скроггинса — наиболее серьёзный и последовательный персонаж из всех мною встреченных. Если эти существа и были духами, то они доказали, что притворщики и лжецы встречаются по ту сторону могилы не реже, чем в подлунном мире. Почему бы и нет? — как говорила Мэг Додс.

Для того чтобы докопаться до истины, требовались настойчивость и внимание. Шумиха вокруг таинственных событий время от времени затихала до тех пор, пока явления не напоминали о себе снова. Интерес к ним никогда не исчезал окончательно. Прошло почти тринадцать лет с тех пор, как эти события начали повсеместно волновать умы общественности. В течение этого времени появлялось немало сообщений об общем падении интереса к «спиритомании». Но в отдельных случаях, как, например, в истории с Томом Муром, противники Учения не раз обжигались. Допустим, что всё это было чепухой и абсурдом, как нередко говорили, но то внимание, которое уделялось манифестациям, только пошло на пользу движению и философии возможного и невозможного. Не обошлось и без крайностей, но к ним часто прибегают в случаях разоблачений. Возьмём хотя бы глупую газетную дуэль, разразившуюся по поводу дискуссии о том, что Спиритизм следует считать либо заблуждением, либо шарлатанством; он, определённо, не может быть тем или другим в большей степени, нежели философия, противостоящая ему. Я лично не был знаком ни с мистером Р., ни с мистером Q. Но я верю тем, кто встречался с обеими сторонами. Очевидцы говорили, что сообщение мистера Р. о его встрече с призраком выглядело более убедительно, нежели утверждение мистера Q. о том, что подобное увидеть невозможно. Я знаю, что подобные утверждения всегда голословны.»

Следующие выдержки из «Паблишерз серкуляр» по поводу появления книги миссис де Морган содержат прекрасную оценку критического дара профессора де Моргана:

«Можно извинить рядовых литераторов и сочинителей красочных историй за их вполне объяснимое пристрастие к преувеличениям и нереальным сюжетам, но тот факт, что знаменитый автор общепризнанных работ по математической логике, дифференциальному исчислению и теории вероятности будет фигурировать в компании своей жены в роли убеждённого поклонника духов, уделяющего, соответственно, самое серьёзное внимание стукам, столоверчению и прочим атрибутам Спиритизма, может вызвать у большинства людей только удивление. Возможно, нам не найти для наших обзоров лучшего автора, который бы так преуспел в опровержении ложных доводов или в разоблачении невежественных и претендующих на излишнее наукообразие оппонентов, чем мистер де Морган. Ясный, логический, остроумный и причудливый стиль его поразительных статей легко и безошибочно узнаётся читателями. Возможно, что скептики меньше всего ожидали встретить его в роли сторонника мистера Хоума и миссис Ньютон Крослэнд. Мы должны отметить тот факт, что мистер де Морган объявил себя «совершенно убеждённым в том, что он не только видел, но и вне всякого сомнения слышал всё то, что относится к разряду спиритических явлений». Любого здравомыслящего человека не может удовлетворить объяснение их природы шарлатанством, случайным стечением обстоятельств или заблуждением.»

Дополним вышесказанное показаниями миссис де Морган:

«Вот уже десять лет прошло с тех пор, как я обратила пристальное внимание на то, что называют Спиритизмом. Моё первое столкновение с этим явлением произошло в присутствии миссис Хайден из Нью–Йорка. Я никогда не слышала ни одного слова, способного поколебать мою сильную убеждённость в благородстве миссис Хайден. После нашей первой встречи (ещё в то время, когда моё имя не было для неё достаточно известным) я убедилась в том, что не стала жертвой обмана или собственной доверчивости.»

После описанного визита к миссис Хайден, которая не знала имён присутствующих, миссис де Морган писала:

«Мы сидели уже по крайней мере минут пятнадцать и начали, было, сомневаться в успехе. Вдруг раздались слабые вибрирующие звуки, которые исходили откуда–то из центра стола. Мы с удовольствием отметили, что миссис Хайден, которая раньше казалась чем–то озабоченной, спокойно произнесла: «Они идут». Кто должен был прийти? Никто из нас — ни мы, ни она не знали ответа. Тем временем, звуки набирали силу, как будто хотели убедить нас в своей подлинности. Миссис Хайден сказала: «С нами находится дух, который хочет поговорить с кем–нибудь из вас, но поскольку я не знаю имён присутствующих здесь господ, то мне придётся указывать на всех по очереди и, когда я дойду до того, с кем хочет говорить дух, он сам укажет нам стуком.» Таково было желание нашего невидимого компаньона, который стукнул в знак согласия. Затем миссис Хайден принялась указывать на присутствующих. К моему удивлению и некоторой досаде (я вовсе не горела желанием поговорить с духом в такой степени, как остальные гости), звук раздался только тогда, когда миссис Хайден указала на меня последнюю в ряду. Я сидела по правую руку от неё, она же начинала указывать с левой стороны. Затем мне пришлось называть буквы алфавита. Признаюсь, мне не хотелось называть имён моих дорогих друзей и родственников, но не хотелось и ограничиваться только намёками. Однако, к моему удивлению, из букв сложилось имя близкого родственника, покинувшего этот мир семнадцать лет назад, чья фамилия была такой же, как у моего отца, а не мужа. Затем последовало следующее предложение: «Я счастлив вместе с Ф. и с Дж.» (имена сокращены). Потом мне было обещано, что я получу возможность пообщаться со всеми тремя духами; два последних оставили мир соответственно двадцать и двенадцать лет назад. У многих, присутствовавших при получении сообщений путём стука объективность происходящего не вызывала никаких сомнений, так же как и у меня, но были и такие, кому это казалось очевидным обманом.»

Миссис де Морган пишет, что после сеансов, проведённых миссис Хайден, она и её друзья провели частные эксперименты, «которые обнаружили, что многие люди, как из её семьи, так и вне её, в той или иной степени обладали даром медиумизма».