Мы уделили довольно много внимания этому случаю, ибо он может служить примером того, как публика вводится в заблуждение относительно спиритических явлений. Газеты полны описаний «разоблачения». Далее следует расследование, доказывающее, что разоблачение — полностью или частично — было мнимым. Однако в прессе об этом не сообщается, и публика остаётся в заблуждении. Даже в наше время упоминание о Кэти Кинг способно вызвать реакцию следующего рода: «Ага, но в Филадельфии же доказали, что это фальшивка!». Этот инцидент даже приводится в качестве опровержения классических опытов профессора Крукса. В целом же случившееся — в особенности временное помрачение Дэйл–Оуэна — отбросило Спиритизм в Америке на многие годы назад.

Мы упомянули о Джоне Кинге — верховном духе сеансов, проводимых Холмсами. Эта странная сущность, возможно, управляла всеми физическими феноменами на ранней стадии развития Спиритизма, появляясь то здесь, то там. Это имя связано с музыкальным салоном Кунза, и с братьями Дэвенпорт, с Уильямсами в Лондоне, с миссис Холмс и со многими другими. Его материализованный облик таков: это высокий смуглый человек, с благородным лицом и большой чёрной бородой. Его голос глубок и громок, а стуки, вызываемые им, имеют совершенно особый тембр. Он владеет всеми языками: проверка показала, что даже на таком экзотическом для нас языке, как грузинский, он изъясняется совершенно свободно. Эта выдающаяся личность управляет целыми полчищами более примитивных духов, в частности, краснокожими индейцами, которые ассистируют ему. Он заявляет, что Кэти Кинг — его дочь, а сам он при жизни звался Генри Морганом, был пиратом, получившим помилование и посвящённым в рыцарское звание Карлом Вторым, который назначил его правителем Ямайки. Если это правда, то он был одним из самых жестоких негодяев, и ему требуется искупить очень многое. Автор вынужден заявить, что имеет портрет Генри Моргана, написанный современником пирата (его можно найти в книге Ховарда Пайла «Пираты»[161]), и что портрет этот, если он не фальшивка, не имеет ни малейшего сходства с Джоном Кингом. Все вопросы, связанные с земными воплощениями, очень сложны.

Раз уж автор привёл аргумент против идентичности Джона Кинга и Моргана, справедливости ради нужно привести аргумент, подтверждающий эту идентичность, тем более, что источник его весьма достоверен. На одном из недавних сеансов в Лондоне присутствовала дочь предпоследнего губернатора Ямайки и увидела там Джона Кинга. Дух сказал ей: «Ты привезла с Ямайки нечто, принадлежавшее мне.» Она спросила: «Что же это?». Он ответил: «Моё завещание.» Никто из присутствовавших на сеансе не знал, что её отец действительно привёз с Ямайки такой документ.

Прежде, чем завершить описание данного этапа исследований Олкотта, следует уделить внимание так называемому случаю трансфигурации миссис Комптон, показывающему, с какими сложными проблемами приходится сталкиваться, исследуя психические явления. Мы не только не разобрались в этих трудностях, но даже ещё и не осознали их в полном объёме. Нет ничего яснее фактов и надёжнее свидетельства. Медиума миссис Комптон запирали в «шкафу», а через дырочки в её ушах пропускали нитку и привязывали к спинке стула. Немедленно из «шкафа» выходила тонкая белая фигура. Олкотт приготовил напольные весы, на которые и становился дух. Его взвесили дважды: весы показали 77 и 59 фунтов. Затем Олкотт, согласно предварительной договорённости, вошёл в «шкаф»: медиума там не было! Стул стоял на месте, но никаких следов женщины! Олкотт вернулся и снова взвесил фигуру, на этот раз её вес составил 52 фунта. Потом дух вернулся в «шкаф», откуда стали проявляться другие фигуры. Олкотт пишет:

«Я взял лампу и снова вошёл в «шкаф». Медиум сидела на месте, как перед началом сеанса, нити были целы, печати не сломаны! Она сидела, откинув голову к стене, бледная и холодная как мрамор, глаза закатились, лоб её покрывала испарина, напоминающая предсмертную. Она была бездыханна, пульс не прощупывался. Когда присутствующие осмотрели нити и печати, я перерезал эти путы и, взяв стул за сиденье и спинку, вынес женщину, находившуюся в каталепсии, на свежий воздух.

В течение восемнадцати минут жизнь постепенно возвращась в это тело; дыхание, пульс и температура пришли в норму… Я взвесил её… Весы показали сто двадцать один фунт!»

Что прикажете делать с такими результатами? Кроме Олкотта, это наблюдали ещё одиннадцать свидетелей. Истинность фактов не вызывает сомнений. Но какие могут быть выводы? Автор видел фотографию, сделанную во время сеанса медиума–любителя, на которой запечатлён момент, когда медиум бесследно исчезает из комнаты, в которой проводился сеанс. Можно ли считать эти случаи явлениями одного порядка? Если вес эктоплазматической фигуры составлял 77 фунтов, а вес медиума — 121, это значит, что фантом, выйдя из тела, оставил тому лишь 44 фунта. Может быть, некие охранительные силы, сознавая, что 44 фунта — явно недостаточный вес для поддержания жизни в теле медиума, дематериализовали его, применив свою изощрённую оккультную химию? И в таком состоянии медиум пребывал в безопасности до той поры, пока фантом не вернулся в его тело? Странное предположение, но оно, по крайней мере, способно как–то объяснить факты, чего трудно ждать от банального и неразумного скептицизма.

Глава 13. Генри Слэйд и доктор Монк

Вместить в одну книгу описание всего того огромного множества медиумов, с чьей помощью потусторонние разумные силы проявляли себя в материальном мире, медиумов самых разнообразных способностей и разной степени честности — непосильный труд. Есть, однако, среди них несколько столь знаменитых личностей, ставших к тому же объектами обширнейшей полемики, мимо которых невозможно пройти, даже если их карьера не всегда была безупречной. В этой главе мы расскажем историю Слэйда и Монка, сыгравших в своё время очень важную роль.

Генри Слэйд, знаменитый медиум, вызывавший появление надписей на грифельных досках, в течение пятнадцати лет выступал перед публикой в Америке, а 13 июля 1876 года прибыл в Лондон. Полковник Олкотт, бывший председатель Теософического общества, вместе с мадам Блаватской организовали поездку Слэйда в Англию. Известно, что русский Великий князь Константин, организуя научные исследования спиритических явлений, создал комиссию, в которую входили профессора Санкт–Петербургского университета. Эта комиссия обратилась к полковнику Олкотту и мадам Блаватской, чтобы те порекомендовали, кого из многочисленных американских медиумов стоит пригласить к участию в исследованиях. Те указали на Слэйда, но только после того, как подвергли его тщательному испытанию перед целой комиссией скептиков, указавших в своём отчёте: «Надписи появлялись на внутренних поверхностях сложенных вдвое грифельных досок, которые были завязаны и опечатаны, лежали на столе, на виду у всех, либо помещались на голове одного из исследователей, или были прижаты к столешнице снизу, или находились у кого–нибудь в руках, причём сам медиум никогда до них не дотрагивался.» В Англии Слэйду открылся путь в Россию.

Представитель лондонской газеты «Уорлд», побывавший на сеансе Слэйда вскоре после его приезда, так описывает медиума: «Взвинченный, нервный, загадочный, черты лица правильные, глаза яркие и выразительные, довольно грустная улыбка, меланхолическое изящество манер — вот первое впечатление от человека, представленного мне как доктор Слэйд. Присущее ему воодушевление делает его заметным в любой толпе.» Отчёт Зейбертовской комиссии сообщает о Слэйде следующее: «Рост около шести футов, фигура необычайно пропорциональна, …лицо столь красиво, что сразу привлекает к себе взгляд», и называет его «во всех отношениях примечательным человеком».

Немедленно по прибытии в Лондон Слэйд начал давать сеансы в своей квартире на Аппер–Бедфорд–плэйс, 8, Рассел–сквер, сразу добившись громкого успеха. Помимо надписей, появлявшихся на грифельных досках, принесённых самими зрителями, наблюдалась левитация предметов и материализация рук при ярком солнечном свете. Редактор «Спиричуэл мэгезин», самого сдержанного и изысканного спиритического издания, писал: «Без колебаний заявляем, что доктор Слэйд — самый примечательный медиум современности.»

вернуться

161

«Buccaneers» by Howard Pyle, p.178.