Проклятье, Томас неплохо меня огрел. Синяк был гораздо более заметен под лампами накаливания.

Не желая упустить мисс шерифа Стивенс, я поторопилась вернуться в комнату.

Поедая сэндвич с индейкой и чипсы не первой свежести, которые достал для меня шериф Хилл, я обдумала свое заявление и решила, что сначала скажу маршалу, что Томас выкрал меня. Затем, когда мне дадут сделать телефонный звонок, я позвоню Дилану и скажу ему, что я жива и расскажу о "Свете". Если я сначала расскажу маршалам эту историю, и они не поверят мне, у меня не будет возможности позвонить Дилану.

Я вдруг подумала о разнице во времени между Фэрбенкс и Детройтом. Я не знала, какой она была. Я знала, что по тихоокеанскому времени на три часа раньше, чем в Детройте. Я предположила, что с Аляской разница может быть в четыре часа. Мое сердце замерло. Дилан не мог быть в участке так поздно.

Невзирая на это, я решила убедить их дать мне его номер. Я бы сделала все возможное, чтобы не остаться в этом аду, даже если в Детройте была ночь.

Выпив воды из бутылки, я продолжала ждать шерифа Стивенс. Возможно, это было из-за еды или, возможно, прилив свободы, но с каждой минутой, моя тревожность усиливалась. Молча, я наблюдала за дверью.

Пока я ждала, впервые с ночи, когда вернулись мои воспоминания, я мысленно вернулась к аварии — предполагаемому крушению грузовика - которая не только привела к потере памяти и изгнанию, но также ознаменовало конец моей жизни, как Стеллы Монтгомери и началу моей жизни, как Сары Адамс. Даже сейчас я не могла вспомнить, что предшествовало аварии. Последнее, что я помню - это то, как до этого я была на стоянке в Детройте. Я вспомнила, как очнулась в искореженном грузовике, без зрения, выползая из обломков и выбираясь в темноту. Мои зубы сжались, когда я вспомнила о сильной боли в ногах и ребрах. Моя рука прижалась к опухшей щеке, той же щеке, которая была ушиблена тогда.

Расхаживая по маленькой комнате, я вспоминала о жестоких, злобных ударах, которые обрушились на меня, когда я лежала в ловушке на холодной твердой земле. Слезы выступили, когда я пришла к тому же выводу, что и той ночью, когда вернулись мои воспоминания. Меня били ногами и намеренно причиняли боль, пока на протяжении всего нападения ветер скользил вокруг меня, свистел в ушах и наполнял разум белым шумом пока... голос.

В моей голове я услышала, как глубокий, требовательный голос приказывал мне остановиться, хотя я не знала, что я сделала. А потом меня подняли на руки.

Сэндвич с индейкой сделал кульбит в животе, когда запах мускуса и кожи вернулся. Я открыла глаза и осмотрелась в маленькой комнате. Воспоминание было таким интенсивным, что казалось, что я действительно чувствую его запах, но нет. Это не было настоящим.

Это было знакомым - это запах Джейкоба. В глубине души я знала, что Джейкоб был тем, кто поднял меня. Он был поблизости в момент аварии. Он был тем, кто кричал и кто причинял мне боль?

Я попыталась разработать другой правдоподобный сценарий, что-то помимо того, чтобы идентифицировать его, как моего нападавшего. Ничего не приходило на ум, никаких других возможностей

В конце концов, вернулся шериф Хилл, извинился за задержку шерифа Стивенс и пообещал, что она скоро будет здесь.

- Могу я сделать звонок? Мне просто нужно использовать компьютер...

- Мэм, скоро. Я обещаю, - сказал шериф Хилл и снова исчез за дверью.

Облегчение, которое я испытала в аэропорту, начало исчезать. Это казалось неправильным. Кто-то должен был принять мое заявление.

С каждой тикающей минутой я вспоминала, кто я. Я больше не была послушной Сарой. Я была Стеллой, и я жива. У меня были родители, сестра и парень, которые заслужили узнать, что я нашлась. У меня были друзья, которых нужно проинформировать. Были люди, которым нужно помочь, и организация, которую нужно разоблачить.

С гневом я встала, отшвырнув металлический стул по твердой плитке на полу и направилась к двери. Как только я достигла двери, та открылась. Шериф Хилл перехватил меня, и я задохнулась.

Представитель Хилл был не один.

Своей следующей репликой он все забрал. Моя новообретенная свобода исчезла, когда он сказал:

- Мэм... здесь ваш муж, чтобы отвезти вас домой.

Несколькими часами ранее

Это авантюра, но это наш единственный шанс. Если Рейчел права, и Сара не только вспомнила свое прошлое, но и нашла способ покинуть "Северное Сияние", Томас был ее единственным вариантом. Если вдруг она была с ним, его самолет нужно перехватить. Если Рейчел ошибалась, то у нас нет выбора и времени. Когда я летел обратно в Фэрбенкс, все, о чем я мог думать - это как можно быстрее добраться до нее, Сары или Стеллы, я не знал. Когда я покидал штат Монтана, ее местонахождение до сих пор было неподтвержденным.

Моя "Цитата X" летела значительно быстрее, чем "Цессна 206" Томаса. Возможно, он покинул "Северное Сияние" с Сарой прежде, чем я вылетел из Вайтфиш, но, несмотря на сложные погодные условия, я был в состоянии нагнать их.

Весь полет, неуверенный, найду ли я Сару в Фэрбенксе, я рассматривал план специального агента Адлера. Это было блестяще и полностью зависело от Сары. Если я найду ее, то должен буду убедить помочь мне. Если я достигну обеих целей, мы вернемся в "Северное Сияние". Возвращение дало бы ФБР больше времени, чтобы синхронизировать рейды во всех общинах. Это был единственный способ снизить человеческие жертвы, в случае если начнется рейд в одной из общин. Если я не смогу найти Сару или убедить ее, тогда операция закончится.

Все.

Три года работы под прикрытием, внедрение в "Свет", изучение путей, доказывающих мою лояльность... все сделано. Времени у меня было до завтрашнего утра, чтобы передать ответ Сары специальному агенту Адлеру.

Агент Джейкоби МакАлистер не был готов к этому. Я слишком многому научился и был слишком близок.

Когда я приблизился к Фэрбенксу, то продолжал молиться о том, чтобы она была там. Быть уверенным в ее безопасности стало для меня первостепенным. Я имею в виду, если она была там, то Джейкоб Адамс решил, что он хочет, чтобы Сара сказала «нет». Но это не вся правда. Как ее муж, я хотел сделать выбор за нее. С тех пор, как я принял ее как свою жену, я беспокоился о том, чтобы защитить ее, когда рейды, наконец, стали так близки - не "если", а "когда". Они были неизбежны. Я был в ужасе от того, что кто-то будет исполнять возможный план на случай непредвиденных обстоятельств, пока я отсутствую. Вот почему я изложил ее просьбу полететь со мной перед Комиссией. Она всегда была умной и любознательной, и по ее просьбе я надеялся, что она предоставила мне возможность спасти ее.

Независимо от того, какое решение было принято, ее жизнь, как Стеллы Монтгомери закончилась. Если она найдет способ вернуться обратно в Детройт, я знал, что произойдет. "Свет" устранит ее, как угрозу. Ни при каких обстоятельствах она не сможет вернуться в родной город. Это слишком опасно.

Если предположить, что она нашлась, и решит не помогать, то федеральное агентство было готово принять ее в программу защиты свидетелей. Рейды произойдут завтра. Если мы с Сарой не вернемся в "Северное Сияние", ФБР опасалось, что это вызовет подозрения и поставит на карту еще больше жизней.

В этом случае Отец Габриэль рассмотрит наше с Сарой дезертирство, как первое звено в цепочке, которая потянет его вниз, операция по его поимке должна быть закончена и ФБР должны действовать. Бюро не собиралось подвергать опасности обнаруженные мной сведения. Несмотря на то, что до сих пор существовали пробелы, например, расположение денег, я раскрыл достаточно, чтобы остановить деятельность "Света" и упрятать за решетку Отец Габриэля на очень долгое время.

Без всякого сомнения, с каждой милей, пока я молился, чтобы она была в Фэрбенксе, я раздумывал о том, вернуть ли ее в "Северное Сияние" и продолжить миссию, или передать ее в программу защиты свидетелей, и обеспечить ее безопасность.