Именно туда, как удалось выяснить Ангусу, направили свои стопы изгнанные из Аркании черные колдуны. Чем именно они там занимались, точно установить не удалось. Но, судя по возмущениям потоков, дела в Заболевшей Земле творились довольно мерзкие. Хоть колдуны пока и не нашли Венца — в этом случае возмущения были бы гораздо сильнее, — они, должно быть, отыскали другой, лишь чуть менее действенный способ помочь дзергам вернуться в Схарну. Прорыв мог начаться в любой момент.

Ангус избрал себе в помощники Тайриса — самого способного из своих учеников. Вместе они отправились в путь к Черным руинам. Силы этих двух магов, помноженной на силу Пентакля Света, должно было хватить, чтобы разнести гнездо чернокнижников, а возможно, и уничтожить сам эпицентр зла.

Замыслам Ангуса помешала страшная трагедия. Учитель и его спутник погибли. Теперь спасать Схарну от нависшей над ней угрозы предстояло тем, кто следовал в иерархии Дома за ним и Тайрисом, — хранителям Даргору и Лой.

Встав перед волшебным зеркалом, Даргор поднял руки перед собой на уровне груди и сложил ладони в жесте, напоминавшем молитвенный. Сконцентрировавшись, он представил себе лицо Эрталиона Итрандила — лидера эльфов Кандарского леса. В отличие от орба, с помощью которого Лой и Даргор наблюдали за убийцей Ангуса, — таких шаров в Доме хранителей было великое множество, — зеркало существовало в единственном экземпляре и предназначалось не для слежки за кем бы то ни было, а для связи с союзниками хранителей, в число которых входили и соседи-эльфы.

Требовалось некоторое время, чтобы посланный Даргором импульс вызова долетел до Эрталиона. Еще, разумеется, магу предстояло дождаться, покуда эльф дойдет до своего зеркала. Если, конечно, Эрталион не находился сейчас рядом с ним. Судя по тому, что в течение нескольких минут зеркало ничего не показывало, а только отражало самого Даргора, — не находился.

Схарнийские эльфы делились на несметное множество кланов, точное количество которых, вероятно, было неизвестно даже самим остроухим. Отдельной статьей проходили темные эльфы. Те, что жили в Кандаре, были обыкновенными и принадлежали к клану Пьющих росу. Даргор не знал, занимаются ли они этим на самом деле, да и не хотелось ему вникать в тонкости происхождения названий эльфийских семей.

Прошло еще десять минут, прежде чем поверхность зеркала подернулась легкой рябью. Отражение мага начало расплываться и превратилось в узор из разноцветных пятен. Вскоре узор исчез, сменившись на светло-голубое марево, сквозь которое начали проступать очертания изящной фигуры эльфа. Они становились все четче, и скоро перед Даргором уже стоял остроухий мужчина с очень светлой кожей. Эрталион был одет в узкую зеленую куртку с терракотовыми нашивками на плечах и белые брюки. Виски эльфа были гладко выбриты, чтобы как можно больше выделить уши. Своими остроконечными ушами эльфы очень гордились, несмотря на то что многим представителям прочих рас эта деталь их облика казалась весьма смешной.

— Приветствую тебя, пресветлый Эрталион, — сказал Даргор.

В общении с эльфами приходилось соблюдать определенный такт. Пафосные создания, ничего не попишешь.

— Здравствуй, Даргор. Чем обязан?

— Плохие новости. Учитель Ангус отправился в небесный чертог Занзары.

— О… — Глаза Эрталиона широко распахнулись.

Его лицо стремительно грустнело. Даргор знал, что эта грусть — не напускная. Ангус и Эрталион были старыми друзьями. Старыми в буквальном смысле этого слова: возраст обоих давно перевалил за полторы сотни лет. Эрталион, разумеется, старел гораздо медленнее. Ему и сейчас можно было дать на вид не больше сорока.

Эльф не сразу нашел в себе силы, чтобы заговорить.

— Поистине скорбная весть, — сказал он наконец. — Это была насильственная смерть, ведь так? Вчера я почувствовал, что где-то в Аркании убит сильный маг, но и представить себе не мог, что это был Ангус.

«Тогда почему не вышел на связь первым и не поинтересовался, как дела у друга?» — подумал Даргор, но упрекать эльфа ни в чем не стал.

— Ты прав, он был убит, — кивнул волшебник и сделал небольшую паузу перед тем, к добавить: — Убит эльфом.

— Что?! — Тонкие брови Эрталиона взметнулись. Прекрасное лицо владыки Кандарского леса исказил гнев. — Один из нас? Это невозможно!

— Нет ничего невозможного, Эрталион, — решительно продолжил Даргор. — Впрочем, нельзя быть до конца уверенным в его принадлежности к Верхним лесничим. Но кое-какие факты есть. Лой следила за передвижениями убийцы. Он применил эльфийское заклинание. Согласись, ничтожный процент человеческих магов обращается к вашей школе.

— Подожди, так убийца — маг? Черный маг? — Эрталион приободрился. — Тогда тем более невозможно. Ни один эльф никогда не встанет на сторону Мрака!

— Не черный, Эрталион. Речь идет об отступнике.

Итрандил побледнел.

— Но ведь это же… — прошептал он.

— Вот именно, — напирал Даргор, обрадованный тем, что ему удалось сбить спесь с высокомерного ушастого создания. — Проклятие на весь род. Если, конечно, этот род не окажет содействия в поисках и наказании убийцы.

— Почему ты думаешь, что он непременно должен быть из нашего клана? — спросил Эрталион.

— Я так не думаю. И вообще не предъявляю никаких претензий. Я лишь прошу о помощи, пресветлый Эрталион. Хранители не могут заниматься этим сами, у нас сейчас есть гораздо более важные дела. Если убийца действительно эльф, вам найти его будет проще, чем кому бы то ни было. Вы ведь можете чувствовать своих на расстоянии. Даже если он не из твоего клана, разве тебе приятно знать, что по округе бродит эльф-отступник? Да еще настолько сильный, что сумел справиться с Ангусом и Тайрисом.

— Еще и Тайрис? — Итрандил сокрушенно покачал головой. — Что ж, ты прав. Пока он жив, нам тоже не будет покоя. Я приму меры, Даргор. А сегодняшний день станет в Кандаре днем траура по ушедшим.

Согласно правилам этикета, закончить разговор должен был тот, кто его начал.

— Благодарю тебя, пресветлый Эрталион, — сказал Даргор. — Всех благ.

— Всех благ, — откликнулся эльф и начал словно бы растворяться в воздухе, сменяясь россыпью разрозненных зеленых и белых пятен.

Сеанс связи закончился, и зеркало вновь стало обычным зеркалом, в котором отражались хранитель Даргор и окружавшие его предметы.

— Здравствуй, Заффа. — Рослый плечистый мужчина шагнул на порог волшебной лавки.

Торговец как раз протирал прилавок от пыли. Увидев, кто решил его навестить, Заффа несколько растерялся. Спрятав тряпку за спину, он смущенно пробормотал:

— Приветствую вас, мастер.

Вошедший усмехнулся:

— В чем-то ты прав, приятель. Я мастер, конечно. Только меча, а не магии. Так что можешь расслабиться. Я не стану превращать тебя в крысу за то, что ты рассказал герцогу о нашем маленьком гешефте. Просто не смогу.

Но Заффа упорствовал в своем заблуждении. Казалось, ему приятно видеть в Борланде сильного мага, а не обычного человека, каковым тот являлся, сколько себя помнил.

— Прошу вас, мастер, не надо так шутить, — сказал толстяк. — Я знаю, что вы еще и не на такое способны.

— Да что с тобой? — раздраженно, уже без улыбки воскликнул Борланд. — Это же я, Кедрик! Ты прекрасно знаешь: я не маг. И, если помнишь, в прошлую нашу встречу мы были на «ты».

С каждым часом своего пребывания в Билане Борланд чувствовал себя все увереннее. Еще позавчера он был нищим бродягой с преступным прошлым и неясным будущим. И вдруг получил должность при дворе владетельного вельможи. Да еще какую должность! На указательном пальце правой руки Борланда красовался свидетельством этого золотой перстень с монограммой Фирена. Кроме того, герцог предложил Весельчаку поселиться в замке. С этим Борланд решил пока повременить, чтобы ненароком не выдать себя.

— Ты точно не маг? — с опаской спросил бородач. — Не люблю я играть в загадки.

— Иногда я бываю им. Но, к сожалению, лишь во сне. Никто тогда со мной не сравнится! — Борланд похлопал Заффу по плечу. — Есть разговор. Серьезный. Так что закрывай свою лавочку и пойдем в ближайший кабак.