Столкнувшись с этой непростой задачей, Пьер Холл не стал нанимать нянек и гувернанток, а предпочел отправить свою восьмилетнюю дочь в заграничную школу, продолжая выказывать свои родственные чувства по отношению к ней только во время каникул. Сразу после этого, в порыве страсти, он женился на своей секретарше, которая впоследствии относилась к падчерице со все возрастающим презрением. Николь, сумевшая уже тогда подчинить себе сложившуюся ситуацию, наслаждалась, ведя роскошную жизнь и занимаясь в театральной школе. За все это платил Пьер, так как чувствовал себя виноватым перед дочерью, особенно после того, как его вторая жена родила ему нескольких довольно хилых детей, которые теперь полностью завладели его вниманием.

По дороге в Патни, включив радио и закурив новую сигарету, Николь решила, что для хорошего психолога было бы просто наслаждением изучить ее натуру, потому что причины ее теперешнего поведения придется искать далеко за порогом ее детства, лишенного любви и материнской ласки. Но на самом деле все это было совсем не так. Причина заключалась в том, что с семнадцатилетнего возраста она начала «коллекционировать» мужчин, как другие коллекционируют марки. В обществе «самцов» она чувствовала себя как рыба в воде и наслаждалась грубой чувственной любовью с невероятной силой. Как-то раз, в каком-то споре ее обозвали «нимфоманкой», и, хотя Николь повернула разгневанное лицо в сторону говорившего, она в глубине души сознавала, что в этих словах есть доля правды. Николь была, хотя в английском языке и не существует такого понятия, никогда ни в чем не раскаивающейся грешницей. И, подражая мужчинам, она зашла в своих грехах так далеко, что начала записывать имена всех, с кем переспала, в специальный блокнот, в графу, названную ею самой «коллекция».

Сейчас, направляясь в одиночестве на вечеринку к Луису, она знала, что его жена, всегда остававшаяся в тени, несомненно, была предана мужу во время его долгого подъема на вершину славы. Николь понимала, что она сама должна каким-то образом преобразиться. Она хотела быть с Луисом не только потому, что любила его, но еще и потому, что ей нравилась его репутация «домочадца». Всей театральной и кинопублике о нем не было известно ничего, кроме того, что у него незабываемая внешность, и его пронзительные голубые глаза сияют с экрана магическим светом из-под шапки темных волос. И если Николь удастся заставить его покинуть уютное семейное гнездышко, которое свила для него Марджори, то ему никогда не придется сомневаться в ее верности. Да, она была когда-то девочкой на одну ночь, с которой было приятно провести время, но теперь для нее все должно измениться, она должна использовать все свое обаяние, чтобы завоевать сердце блистательного актера. Путь, который она выбрала, походил на путь, по которому шла Тейлор к своему Бартону, это был путь сирены, которая толкнула возлюбленного в пучину развода, а потом своим великолепным сиянием заставила забыть обо всем, удерживая в плену постоянного дурмана.

Все это казалось ей вполне выполнимым. Припарковав машину, она осторожно направилась к парадной двери квартиры Луиса. Тут она услышала смех Марджори и, внутренне собравшись, приготовилась к сражению с этой женщиной. Она подумала, что с этого момента ее тонкая интуиция сможет подсказать ей, когда наступит решающий момент.

В целях безопасности Луис никогда не оставлял парадную дверь открытой, даже сегодня, когда ночь была очень душной и то и дело раздавались раскаты грома, дверь была заперта.

Николь остановилась на крыльце и, прежде чем позвонить, постаралась подбодрить себя. Она приготовила для его жены улыбку, которой любовницы улыбаются женам своих возлюбленных, а если бы дверь открыл сам Луис, то мимо него она готова была пройти с безразличным видом, бросив, однако, Луису взгляд, который моментально напомнил бы ему об их любовных утехах. Каково же было ее удивление, когда дверь немедленно открыла Дейла Хоуп – молодая бездарная актриса, уроженка севера, которая играла в спектакле Мерри Варрен. Свою роль ей удалось вытянуть только благодаря усилиям Глинды Говард и Николь Холл.

– О, привет, – сказала Дейла и одарила Николь именно такой улыбкой, которую та сама собиралась адресовать Марджори.

На какое-то мгновение Николь растерялась. Она прекрасно знала, что Дейла ее не любит, и понимала, что этим наигранным радушием молодая актриса пыталась скрыть свое отвращение к ней. «Зачем же тогда она так улыбнулась мне?» – подумала Николь. Сразу же насторожившись, она поднялась по ступеням, ведущим в квартиру Луиса.

Это были великолепные апартаменты, идеально подходившие блистательному актеру. Они занимали весь первый этаж дома в викторианском стиле, а огромный балкон с видом на реку был украшен стальными гравюрами ручной работы. Вдобавок ко всему для создания интерьера Луис пригласил какого-то сверхмодного дизайнера, живущего за городом, и тот прямо-таки утопил его квартиру новомодными украшениями, выказывая тем самым блистательность и красоту своего вкуса. Цвета и ткани были подобраны идеально, а множество горящих лампочек дополняли гармонию, освещая все предметы в доме, даже букеты свежих цветов, которых было множество.

– Очаровательное местечко, правда? – прошептала Дейла. – Вы бывали здесь раньше?

– И не один раз, – ответила Николь.

– Так же, как и я, – со сладкой улыбкой сказала молодая актриса, прежде чем отойти от нее.

Николь на мгновение застыла, думая о том, что бы могла означать эта реплика, и уже понимая, что Дейла явно на что-то намекала. Но, взглянув на Луиса, Николь немного успокоилась. Казалось, он был совершенно поглощен разговором с Биллом Косби – их театральным менеджером – и даже не взглянул в ее сторону, когда она вошла в комнату. Николь решительно взяла себя в руки и приступила к игре.

– Как вы поживаете? – проговорила она, направляясь прямо к Марджори и протягивая ей руку. – Мне просто не верится, что мы наконец-то встретились. Я – Николь Холл, которая играла Абигайль Вильямс.

В глазах смотревшей на нее женщины появилось, как она и ожидала, выражение скуки, но они были гораздо неприветливее, чем могла ожидать Николь от женщины, которая добровольно покинула городское общество и поселилась в деревне. Николь считала себя принадлежащей к высшему свету, и для нее все жившие дальше Бромлея были простаками и провинциалами. Поэтому она очень удивилась, заметив, что Марджори оказалась намного умнее, чем она представляла. Было очевидно, что ей решительно наплевать на то, что они принадлежат к разным слоям общества. Николь вдруг вспомнила, что жена Луиса тоже была актрисой, перед тем как пожертвовать своей карьерой ради мужа, который только начинал проявлять свой талант. Николь внезапно поняла, что ее соперница, с которой, как ей казалось, будет легко справиться, на самом деле была намного проницательнее, чем она думала.