Лаэль произнес последние слова и умолк. Красные плоды опять стали бесцветными, но теперь они были толще, своим видом напоминая маленькую стеклянную ампулу.

Толчок сознания… Тело Рики меня пытается вытолкнуть обратно, но я изо всех сил сопротивляюсь. Должно быть еще что-то! Я должен досмотреть до последнего.

Полуэльф отложил листок с текстом в сторону, а затем начал быстро срывать тенкаты и складывать в аккуратную кучку.

Я ничего не мог понять. То, что ритуал закончен было видно сразу по расслабленному состоянию Лаэля. Он собрал все плоды до единого, после чего покинул грот и направился в мою сторону.

Меня выбросило обратно в свое тело, и я встретил полуэльфа уже плавая в озере, как ни в чем не бывало, лихорадочно пытаясь сообразить, где меня обманули. Он не изменил в клятве ни слова!

— Готово, Кай, примерно три сотни тенкатов ждут тебя возле тела мертвого Морли. Как мы и договорились, я ухожу к себе. Проводишь? Я в отличии от тебя, не умею управляться с Хигиром, — он устало улыбнулся.

— Конечно! — я выбрался из воды и направился вместе с Лаэлем на выход.

Решетка входа захлопнулась, я проводил бывшего однокурсника озадаченным взглядом и вернулся к Крастеру.

— Думай! — я вкратце описал ему сложившуюся ситуацию, правда умолчав о некоторых подробностях процесса.

— А почему ты так уверен, что это обман? — прищурился крысолов, немного подумав. — Ты неоднократно доказал всем жителям Ямы, что способен на многое. Лаэль понимает, что ты его билет на свободу. Он эльфийский маг и, если тебе удастся благополучно закончить тоннель, спокойно может избавиться на воле от клятвы в любой момент. Ты ведь сам сказал, что эльфы могут безопасно извлечь тенкаты! Так что он ничего не теряет, а только приобретает, на время подчинившись тебе.

Ну и как ему объяснить, что Лаэль мыслит не так? Я временно махнул рукой на это дело и переключился на Грума, который уже почти отошел от паралича.

— Грум, это моя пещера. Завтра сюда прибудет много людей, которые будут копать тоннель на свободу. Мне не важно, хочешь ты здесь оставаться или нет, но тебе придется работать на меня. Ты будешь регулярно получать отличную еду в хорошем объеме, и заставлять долбить камень я тебя не буду. Не знаю, добровольно ли ты ел человечину или тебя принуждали, мне по большому счету плевать. От тебя мне нужно, чтобы ты указывал направление дальнейшей копки, для избегания встречи со Слепыми, или подобными тварями. Ну и, кроме того, с тебя требуется постоянный контроль солдат на поверхности. Сила отлично работает в озере. Все понятно?

— Я согласен, — спокойно ответил он, — Уж лучше так, чем давится человечиной. Кстати, вы уже почти вторглись в чье-то гнездо, осталось пробить всего два-три роста каменной породы. За стенкой множество живых существ, но вот кто они, я не вижу. Моя способность очень ограничена, если дело касается кого-то кроме людей. Я ведь давно за вами наблюдаю.

Так вот, что означали его слова в том сумасшедшем бреду! Выходит, жителям Ямы крупно повезло, что тоннель почти не копали в мое отсутствие! Нужно будет тщательно опросить Грума, чтобы он указал новое безопасное направление.

— Договорились! Сегодня переночуешь в карцере, а завтра дашь мне клятву вместе со всеми.

— Хорошо.

Так, хотя бы с Грумом и злополучным тоннелем проблема решилась. Блондин мертв. Остается вопрос с повышением себя до шестого уровня и попыткой вернуть ноги Крастеру. Этим я займусь после присяги. Сейчас главное решить, что делать с тенкатами и общиной.

Я подошел к карцеру и задумчиво уставился на Кориту, разобраться с которой оставалось еще одной небольшой задачей. Она, как и Грум, уже пришла в себя и сейчас злобно смотрела на меня из-за металлической решетки.

— Чего пялишься, маленький ублюдок? Кочерыжка выросла и трахаться захотелось? Использовать меня собрался?

Меня озарило!

Использовать!

Я громко расхохотался! Ну конечно, вот оно решение сразу двух проблем! Я не понимаю, где именно меня обманул полуэльф, но ведь я теперь знаю, как создать тенкаты! Простите меня мама и папа, вы всегда говорили, что красть у других людей нехорошо. Но Лаэль ведь и не совсем человек…

Я сунул руку в карман и извлек оттуда два семечка сатомвы, а потом поднял глаза на предательницу и с улыбкой произнес:

— Да, дорогая Корита, я тебя сегодня буду много и долго использовать, и поверь, тебе навряд ли понравится, каким образом я это сделаю.

— Куда ты меня ведешь, маленький извращенец? — Корита шла чуть впереди, боязливо косясь на эльмура, который сидел на моем плече в полной боевой готовности. Парализовать ее, а потом тащить через всю пещеру как покойного Морли, у меня большого желания не было, а потому я решил просто подыграть ей, изобразив что планирую воспользоваться ей как женщиной.

— Ты можешь хоть ненадолго заткнуться? — устало выдохнул я. — Сворачивай направо. Пришли.

Она остановилась на пороге грота, который находился по соседству с тем, где был лишен жизни Хаффер Морли.

— Ложись, — я указал глазами на рыхлую почву.

— Так сразу? Может сначала уберешь свою крысу, и хотя бы для вида меня поцелуешь? — игриво ответила она, и стянула через голову рубаху, выставив передо мной небольшую округлую грудь с напряженными розовыми сосками.

Демоны! Меня бросило в жар, а к паху мгновенно начала приливать кровь. Похоже это будет самая сложная процедура выращивания сатомвы за все историю Кастании. Между тем, она уже опустилась на колени передо мной и протянула руки к моим штанам, которые ощутимо оттопырились, что сразу вогнало меня в краску.

— Не бойся, Корита девочка опытная и знает, что делать с твоим непоседливым дружком. — Она начала энергично поглаживать мое напряженное естество через ткань, отчего я возбудился еще больше, а в голову полезли непристойные мысли.

Стоп! Хватит!

Я скинул наваждение и резко ударил ей снизу коленом в подбородок, отчего она опрокинулась на спину и тут же потеряла сознание. Так-то лучше! После чего сходил в соседний грот за веревками и крепко связал ее. Мои руки так и тянулись к ее округлостям, желая ощутить их упругость, но я закрыл их рубахой, и постарался об этом больше не думать.

Так, приступим. Лаэль говорил, что донор обязательно должен быть в сознании и все чувствовать. Я похлопал по ее щекам, и она наконец-то открыла ошалевшие глаза.

— Гребаный маленький мудила! — она плюнула мне в лицо и начала дергаться во все стороны, пытаясь освободиться, — Развяжи меня, сучий выкидыш!

Отрезание языка, по словам полуэльфа, не являлось обязательной процедурой. Но, во-первых, я склонялся к тому, что он мог меня обмануть и это обязательное условие, а во-вторых, я с удивлением обнаружил, что с этой особой мне самому хочется побыстрее это сделать. Я извлек из ножен каму и приблизил к ее лицу, отчего она резко заткнулась.

— Открывай рот!

— У-у. — отрицательно промычала она, а в ее глазах злобу сменил испуг.

— Как хочешь, — пожал я плечами, сжал ей двумя пальцами нос и с размаху уселся на ее грудь сверху.

Она со свистом выдохнула воздух, но тут же быстро сомкнула челюсти. Впрочем, надолго ее не хватило, и, при первой попытке вдохнуть, я успел просунуть кончик серпа в щель приоткрывшегося рта, а затем быстро перебрался к изголовью и обхватил коленями ее скулы с обоих сторон.

Корита попыталась высвободить голову, однако, из-за дерганных движений лишь изрезала себе губы о лезвие. Я свободной рукой сильно сдавил с боков ее голову, и наконец-то сумел зафиксировать рот открытым, после чего отсек ее язык под самый корень. Получилось не так филигранно, как у Лаэля, но вроде бы неплохо.

Ее заметало в стороны от боли, она неистово визжала и плакала, что впрочем никак меня не тронуло. Но как же неудобно все делать одному! Аккуратно вырезать глазное яблоко не получится.