Золото между моих заплывов посчитали, по самым скромным подсчетам там была одна тысяча триста золотых византийских солидов, что приблизительно соответствовало такому же количеству ливров. Что делать с медью никто, даже я, не знал. Её было много, целая гора. Если бы не наступление темноты, я продолжил бы нырять.

Измученные, лежащие вповалку, уже после заката, мы возвращались в залив Бюжей. Марко получил солидное вознаграждение не столько за поездку, сколько за молчание.

Свою порцию монет за участие в походе унесли домой и Валентины. Надо думать, что Соллей стали их самыми выгодными клиентами. Могут теперь купить соседний дом, как мечтали. Для перевозки меди в порту пришлось арендовать здоровенную высокобортную телегу, оставить за неё залог, решительно отказываясь от возницы, потому что желания показывать свой груз – не было.

Я надеялся сохранить всё в тайне. Не хотелось рассказывать о золоте даже Бюжам, с кем-то делиться. Если на то пошло – чувствовал жадность. Придя домой, норды, несмотря на усталость, не легли спать, нацепили доспехи, достали и наточили топоры, заперли ставни, усадили Йона на пороге, чтобы стеречь богатство. Утром они соберут вещи, купят в дорогу воды и еды на рынке и вместе с аббатом Михаэлем уйдут на север. Надо только письмо в замок написать.

Долгие сутки, побег, ныряние и отсутствие сна утомили. Провалился в сон, надеясь, что завтра будет хороший и легкий день.

* * *

Я ошибался. Проснулся, за окном ночь. Всё ещё ночь. Голова как окаменевший пень. Магнус нависал надо мной, беззвучно тормошил и совал в руки топор.

На улице смутные голоса, тени людей, окруживших дом. Несколько факелов. Обеспокоенный северянин в пару фраз рассказал, что чужаки появились бесшумно и сразу. Окружили. Стрелой ранили Йона, но не ожидали что он в доспехе.

- Пусть барон выходит, мы потолкуем! – донесся снаружи глухой голос.

- Бля спать не дали, уроды, – оставил топор протестующим нордам и вышел. Один, без прикрытия. Северяне не верили в дипломатию. Верили только в силу оружия и что пришедшие – враг, которого надо убить, как только получится.

Голова трещала как с перепоя, но на открытом воздухе мысли сделались быстрыми и чёткими. Дом окружен со всех сторон, по меньшей мере, одиннадцатью людьми. Считать врагов вообще основа основ, можно не уметь говорить и забыть цвет собственных глаз, но посчитать и примерно запомнить, кто где, должно быть в крови. Прячутся в тени. Луны нет, ночь очень и очень темная. Пару дней назад это было плюсом для организации побега Михаэля. Сейчас - одни слабые силуэты. Четверо нацеливали на меня луки. Один, седой и старый – сидел, как ни в чем не бывало на деревянном стульчике (откуда только взял?) напротив входа в дом. Главный. Задрав и чуть наклоняя вбок голову, не встал при моем приближении, дождался, чтобы я подошел и только тогда степенно представился:

- Меня зовут Таурус Призрак и я здесь хозяин.

- А мне говорили, что заправляют Бюжи, – возразил, насколько это получалось пренебрежительно и насмешливо.

Сидевший крутил в руках маленький кривой ножичек, иногда он отвратительно позвякивал о его окаменевшие ногти. Мой тесак, широкий, мощный, сегодня поработал на глубине, затупился, но всё так же покоился на ремне, я даже спал с ним. Мысль о наличии ножа на поясе вызвала зверскую ухмылку. Впрочем, мой собеседник не увидел её в темноте.

- Вы здесь чужак, молодой человек, и не знаете порядков. Юность, неопытность. За небольшую плату я научу и расскажу.

- Любопытно. Начните с того, какого хера вы припёрлись на мою землю?

Он пропустил вопрос мимо ушей.

- Мы всё про вас знаем. Мы тайная и мощная организация. Гильдия воров. Слыхали, какой нас девиз? Своего не упустим! Знаем и про нордов, что ищут новый дом или говорят, что ищут. Они подговорили вас похитить того еретика. А ещё я знаю, что прячут свой северянский корабль в скалах южнее залива. Вчера ночью вы выкрали преступника из башни Карла, пленника святой инквизиции и самого герцога. Ох, он не любит, когда кто-то покушается на его власть. А мы-то всё всегда видим. Думаете, тот прохожий, что мочился в переулке – случайный пьянчуга? Э, нет. Мы вас хорошо разглядели. Проследили по берегу Гаронны, вплоть до заброшенной фермы семейства Хлоддингов. Утром, почти в упор, из кустов, мой лазутчик вас опознал.

Итак, вы похитили еретика, знатока замков и крепостных стен. Он в доме. Вступили в сговор с вождями нордов, что собираются напасть и ограбить земли Бюжей. Или даже Бордо. Может, сговорились с маврами, от северян-язычников всего можно ожидать. Ни Бюжи, не герцог вас не пощадят. А тут ещё и святая инквизиция на горизонте. Видите, как вы крепко застряли в моих силках, юный Кайл? Не удивляйтесь, знаю ваше имя, всё-всё знаю. И про то, что сегодня вы пошли в море и привезли оттуда тяжелый сундук. С драккара. Надо думать, северяне отвалили за предательство деньжат.

И теперь у вас нет никакого выбора, да даже если достану свой стариковский хрен и оттрахаю, вы и не пикнете. Я заберу себе золото или серебро, или что там в сундуке. Обыщу дом, и всё что мне глянется, тоже заберу. И еретика, конечно. Получу за него большой выкуп. А вы подожмете хвост и, не прощаясь, убежите в свой родовой замок к мамочке под юбку. Вот так мы с вами поступим. Такая будет наука.

- Раз сегодня учёная лекция, то будет один вопрос, - я приблизился близко-близко, так что чувствовал вонь от Тауруса. Тот встал, оказался высок, но всё равно ниже меня, уверенно смотрел мутными белесыми глазами прямо в глаза, не моргая и не отворачиваясь.

- Какой? – с ухмылочкой прохрипел вор, обдав меня порцией зловоний от гнилых зубов.

- Куда девать одиннадцать трупов? – левой рукой я легонько взял его за ремень и притянул ближе, как будто собирался поцеловать.

Мой нож с легким отвратительным треском вошел старику в бок, почти под мышкой, нашел путь между ребер и прорезал сердце насквозь. Выворачивая кисть, провернул клинок, из раны толчком вышла струя крови, вор слегка дернулся, прижался ко мне.

- Ну, ну. Всё уже кончилось. Всё, всё. Больше не будет больно, – в короткий момент мне было до слез жаль убиваемого мной человека, я искренне прижимал его к себе. Вселенная умерла. Целая вселенная. Плавным жестом раскинул руки, одна в крови и с ножом, другая выпустила бездыханное тело.

Кто-то с присвистом выдохнул. Четыре тетивы разом щелкнули, пуская короткие шальные стрелы. И все мимо, всё поздно. Прыгнул, нечеловеческим скачком оказался возле ближайшего громилы, вкладывая силу в удар, рассек ему шею наклонной чертой. До самой хребтины. В отличие от беззвучной смерти старика, здоровяк шумно захрипел, заклокотал, замахал руками. Тьма мешала врагам понять и увидеть. Следом за тем здоровяком, подскочил ещё к двоим лучникам, одинаковыми ударами в район горла отправил их следом за вожаком. Метался, наматывая круги, как хищная птица стал носиться. Скорость - моё преимущество, выбивающее каждым заходом по одной рыбине из косяка. К счастью, норды выскочили бородатой кричащей толпой слишком поздно, и не путались под ногами. Весь сад был залит кровью и завален телами. Два – прямо на каменном заборчике.

Пока мои друзья пучили глаза в темноте, я остановился и отдышался.

Вдалеке тихонько шорхнула трава. Замер и понял, что совершил ошибку. Грубую, почти непростительную. Противников было не одиннадцать, а двенадцать. Последний, притаился и смотрел по сторонам. Ну конечно, это же не солдаты, а воры, они поставили человека «на стрёме», тот всё увидел и теперь улепётывает.

Проблемы уже разрастались как пожар, грозя разжечь ярким пламенем всю мою жизнь. Покойничек был прав, местная знать разозлится за похищение архитектора, им ни к чему ищейки инквизиции и мятежные разговоры среди простолюдинов. Самонадеянность родит мне целую армию неприятностей.

Тем временем погнался за двенадцатым. Он нырнул в соседнее домовладение, в сад, мимо лающей собаки, почти сразу выскочил и оказался на открытом пространстве, с приличным отрывом. То есть – у него не было шансов. На ровной плоскости, делая гигантские скачки и радуясь, что ночь безлунная, уж больно нечеловечески бежал, догнал и зло пнул чужака в район поясницы.