Но его возбуждение возросло, стоило лишь вспомнить, какие карты пока оставались в игре. Он уже чувствовал вкус победы. Хантер сдал карты. Первой картой Уилла оказалась восьмерка. Минимальную ставку подняли до двух тысяч фунтов, максимальную – до четырех. Уилл поставил две тысячи, заставляя себя думать об игре, а не о деньгах. Второй картой вышла тройка. Допив оставшийся в стакане бренди, Уилл прикупил карту, снова на две тысячи, а когда открыл, у него пересохло во рту. Карта оказалась десяткой. Он банкрот. Уилл сделал медленный выдох. Он скатился назад, к своим двум тысячам двадцати фунтам.

Он задумался – не уйти ли? Однако если он хочет обрести свободу от семьи, ему нужен большой куш! Уилл был уверен – очень скоро маятник качнется в его сторону.

Официант принес Уиллу очередной стакан бренди. Он осушил и его и понял, что несколько опьянел. Однако голова по-прежнему работала.

В следующем круге игры Уиллу выпала тройка. Он поставил минимум – две тысячи. Второй картой оказалась пятерка. Уилл прикупил карту. Опять пятерка! Вокруг него атмосфера становилась все напряженней – остальные игроки, должно быть, почувствовали, что Уилл замахнулся на большой выигрыш. Он заставил себя сосредоточиться на игре, но тщетно – во рту было сухо точно в пустыне. Он прикупил еще карту за две тысячи, что должно было составить десять тысяч фунтов, включая предыдущий выигрыш в две тысячи. Уиллу казалось, будто он слышит, как прочие игроки затаили дыхание, ожидая раздачи.

Затылок щекотала струйка пота. Хантер сдал ему четверку. Он пытался не выказать своего ликования, но, черт подери, ему хотелось кричать во весь голос, до самых небес! Комбинация из пяти карт означала удвоение выигрыша. Он перевернул карты в полной уверенности, что выиграл двадцать тысяч фунтов и свою свободу.

Хантер перевернул туза и короля. Две карты, двадцать одно очко, побивавшие карты Уилла.

Все дружно ахнули. Потом окружающее пространство взорвалось голосами, но он ничего не слышал. Уиллу казалось, что он парит под потолком, наблюдая, как развертывается драма. В ушах гудело, как будто там поселился пчелиный рой. Он должен уплатить Хантеру двойную ставку. Двадцать тысяч фунтов.

Хантер приказал всем говорить потише, напомнив о правилах игры. Уилл видел в его лице неприкрытую радость. Он хотел бы его ненавидеть, но все, что он чувствовал сейчас, так это тупое оцепенение.

Он нашел в себе силы допить бренди и улыбнуться.

– Джентльмены, я выхожу из игры.

Поднимаясь из-за стола, он чуть не упал – ноги не слушались. Изрядная доза бренди, которую он в себя влил, туманила мозг, и окружающий мир казался призрачным. Кое-как он добрел до Хантера и сумел нацарапать долговую расписку. Одному Богу известно, где он добудет деньги для уплаты этого долга!

Подошел Белл.

– Какого черта? Я слышал новость.

– Не здесь, – остановил его Уилл.

Уилл изрядно опьянел, и голова шла кругом, когда он осторожно преодолевал ступеньки, одну за другой. Лакей помог ему надеть пальто. Белл вывел его на улицу. Уилл уронил перчатки; Белл их поднял.

– Держись, старина. Сейчас подадут мой экипаж.

Когда экипаж прибыл, Белл сумел запихнуть Уилла внутрь.

Уилл закрыл глаза. Его последней мыслью было – он пропал.

Кто-то тряс его за плечо. Во рту было сухо как в пустыне. В голове гудело точно рядом били в барабан. Совершенно сбитый с толку, Уилл открыл глаза и увидел, что Белл стоит рядом и смотрит на него. Поверх рубашки и брюк он накинул халат.

– Как я сюда попал? – хрипло проговорил он.

– А ты не помнишь? – спросил Белл.

– Нет. – Уилл сел и обхватил руками голову. Он был в одной рубашке, без сюртука.

– Мой камердинер успел стащить с тебя сюртук и жилет, прежде чем ты без чувств повалился на диван.

– Я был чертовки пьян.

Белл подошел к буфету и вернулся с чашкой чаю в руках.

– Успел остыть, но ты, должно быть, умираешь от жажды.

Уилл выпил чуть теплый чай.

– Который час?

– Одиннадцать.

Раздался дверной звонок, и Уиллу показалось, что он дребезжит прямо у него в голове. Через несколько минут в гостиной появился Фордэм и плюхнулся на стул.

– Ну и вид у тебя! Но, полагаю, этого и следовало ожидать.

Белл сел в кресло.

– Помнишь, что произошло за игорным столом?

– Я проиграл чертовы двадцать тысяч фунтов, которых у меня нет, – ответил Уилл.

– Нужно решать побыстрей, – сказал Белл. – Долг надо уплатить.

– Полагаю, мне остается сбежать на континент. Не я первый, не я последний.

– Подумай, – возразил Белл. – У тебя нет денег. Перемена географического положения – это не выход. Ты окажешься среди чужих. Как станешь жить?

Уилл упал на спинку дивана.

– А что еще мне делать?

– Позволь мне уплатить этот долг, – предложил Белл.

– Нет. Я тебе не разрешаю.

– У тебя ведь нет состояния, – сказал Белл. – А Хантер не простит тебе двадцать тысяч.

Белл унаследовал огромное состояние. Уилл и понятия не имел, насколько богат его друг, но Белл рассказывал про несметные сокровища. Идея была соблазнительной, но Уилл не хотел злоупотреблять дружбой.

– Спасибо за щедрое предложение, но я не знаю, сумею ли когда-нибудь вернуть тебе эти деньги.

– Твой брат непременно узнает, – заметил Белл.

– По крайней мере не раньше чем через две недели. Он уехал в Девоншир, встретиться с деловым партнером. Когда Хок вернется, мне придется просить его, чтобы он заплатил. – Уилл усмехнулся. – Одной черной меткой больше – какая разница?

Белл сложил руки на груди.

– Полагаю, к ней будут прилагаться ниточки, как у марионетки.

Чтобы расплатиться с братом, ему придется работать управляющим долгие годы.

– У меня нет другого выхода.

– Твоей беде можно помочь и по-другому, – сказал Фордэм. – Идея тебе не понравится, тем не менее это тоже выход.

Уилл вопросительно воззрился на него.

– О чем ты говоришь?

Белл фыркнул.

– Должно быть, ты совсем плох, раз не догадываешься.

– Ты имеешь в виду – жениться на богатой наследнице? – спросил Уилл.

– Бывает участь и похуже, – напомнил Фордэм.

Уилл покачал головой:

– Нет, это абсолютно невозможно. Мне хватает надоедливых родственников. Меньше всего на свете мне нужна жена, которая станет предъявлять свои требования.

– Женись на серой мышке, – предложил Белл. – Выбери робкую, чтобы боялась и слово поперек сказать. Подожди несколько месяцев, и к концу этого срока она только обрадуется, если ты захочешь удрать в Европу.

Впервые Белл показался Уиллу человеком без сердца.

– Какой идиот позволит своей дочке выйти за меня?

Белл пожал плечами.

– Леди тоже окажется в выигрыше. Она попадет в знатную семью, а ты уплатишь долг. Никто и глазом не моргнет, если ты женишься из соображений выгоды. Зато если не заплатишь, лишишься чести.

– Нет, нужно как-то по-другому. – Уилл бы непременно нашел решение, если б в голове прояснилось после вчерашней попойки!

– На твоем месте я бы присмотрелся к «желтофиолям». Они отчаянно жаждут заполучить жениха. Ты будешь желанным призом, – сказал Белл.

– Какая ирония! Брак станет твоим билетом в Европу, – заметил Фордэм.

Мужчины во все времена женились на деньгах. Это общепринято.

– Я не стану обманывать порядочную девушку и ее семью.

– Если ты выберешь леди, которая уже близка к тому, чтобы остаться в старых девах, ее семья скорее всего тебя только поблагодарит, – возразил Белл. – Они будут знать, что ты женишься ради ее денег. Но и она сделает завидную партию. Ни одна девушка не хочет остаться старой девой – никто не будет ее уважать. Учитывая, что перспектив у леди почти нет, она, вероятно, обрадуется.

Белл говорил все это таким тоном, словно делал предполагаемой невесте большое одолжение.

– Я подумаю.

– Думай побыстрей, – сказал Белл. – Ты же знаешь, что Хантер не станет ждать вечность.