— Пора. — Сказал дед, закончив проверять камеру. На столе в гостиной, вместо чашек и тарелок, развернулся голографический экран, сейчас дублирующий часть комнаты. — Постарайся всегда быть лицом к лорду Кебриму, чтобы запись получилась более информативной.

Погодин кивнул. Дарин подошел ко мне и молча вложил что-то в ладошку, а на мой вопросительный взгляд, ответил тихо-тихо, едва слышным шепотом:

— Ключ. От нашего бокса. Я хочу видеть свою жену, вернувшись со службы, а не разыскивать ее по всей Академии.

И так стало тепло от этого грозного, почти обвинительного шепота. Значит, тоже ждет и расстраивается от подобного стечения обстоятельств. Знаете, а совместное воздержание не такая уж обидная штука, хотя от этого не перестает быть воздержанием.

— Ну, милая моя внучка, — изрек легар, глядя на Алейну, когда за тангиром и Погодиным закрылась дверь, — поговорим на чистоту. Треугольник нужен был твоему отцу? Именно за ним он послал тебя и твоего телохранителя?

— Да. — Твердо, глядя в глаза деду ответила сестра.

— Он шантажировал тебя?

— Да.

— Угрожал причинить вред матери?

— Да.

— Зачем ему нужен треугольник?

— Я не знаю, — покачала головой девушка, — только, он одержим идеей его заполучить, словно треугольник предел его желаний.

— Ладно, малышка, — уже ласково сказал дед, погладив Алейну по светлым локонам, — разберемся. Для начала пусть украдут артефакт.

— Украдут? — Удивленно воскликнула девушка. — И вы так просто об этом говорите? Хотя… Погодите… Он что, не настоящий?

— В точку! — Подмигнула ей я, под многозначительные улыбки ба и деда.

— Но это же… война… — выдохнула сестренка. — Лорд Кебрим подлог просто так не оставит…

— Ну, мы обязательно что-нибудь придумаем. Сейчас самое главное твою маму вызволить. — Постаралась утешить сестру я.

На голографическом экране, по мере продвижения тангира и Стаса, менялись коридоры, переходы и лифты. Показался встревоженный Анатес Беллим, нервно отмеряющий шаги напротив шикарных входных дверей гостевого блока.

— Опаздываете! — Зло прошипел он.

— До назначенного времени еще две минуты. — Раздался спокойный голос Элвэ. — А вас никто не задерживает. Вы, Анатес, вполне справились со своей миссией и можете быть свободны.

— Что? — Взревел Беллим. — Вы смеете мне указывать?

— Послушайте, — вмешался в перепалку Стас, — я понимаю, что лорд Кебрим — важная политическая фигура, а вы, как официальный представитель Совета Коалиции, должны создать все условия для того, чтобы переговоры прошли успешно. Но сейчас я встречаюсь не с лордом Кебримом — представителем Темного Круга, а с лордом Кебримом — отцом моей горячо любимой жены. Поэтому прошу меня понять и извинить, любые посторонние лица при семейном разговоре явно лишние.

— Значит, тангира Элвэ вы, курсант Погодин, лишним не считаете? — Разозлился еще больше Беллим, снова испортив гримасой красивое лицо.

— Я — солдат. — Улыбнулся Стас, ну и мы все, глядя на него улыбались. — А для солдата командир — отец родной, так что, фаэр Беллим, тангир Элвэ никак не может быть посторонним.

Я откровенно смеялась, глядя на надутого, как индюк, эленмарца. Муж энфины Беллим, порядкового номера я не знала, а может просто не запомнила, хватал ртом воздух, силясь найти достойный ответ Погодину.

— Ох уж эти земляне… — все, что он смог выдавить

— Я вас больше не задерживаю. — Послышался ледяной голос Дарина. Анатес замер, а потом развернувшись зашагал прочь.

— Обиделся, — констатировал факт Стас.

— Не о нем сейчас нужно думать, — ответил ему Элвэ и нажал на входную панель.

Шикарные двери в апартаменты разъехались в стороны и навстречу тангиру и Стасу выпрыгнул коротышка в широком металлическом ошейнике.

— Кто такие? — Выпалил он.

— Нам назначено. — Ответил Дарин. — Доложи Хозяину.

Коротышка бросил подозрительный взгляд на визитеров, но все же поплелся докладывать лорду. Через минуту он появился снова.

— Господин ждет вас, — выдавил из себя карлик.

Помещение, которое демонстрировала нам камера, поражало своей роскошью. Это была не гостиная жилого блока, а целый зал с фонтаном и арками. Между кадками в тенистыми деревьями расставлены вазы, статуи, а также уютные диваны и кресла, обитые дорогими тканями. На одном из них, в своей неизменной золотой маске, сидел лорд Кебрим. Перед ним на красивом столике стояла огромная ваза с шикарными, спелыми фруктами. Это выглядело как насмешка. Нет, ну правда. Я бы посмотрела, как он в этой маске уплетать ананас станет, ну или хотя бы банан.

Тангир и Погодин молчали. Лорд Кебрим тоже не произнес ни слова, лишь его глаза блестели в прорезях маски, внимательно наблюдая за гостями. Пауза затягивалась.

— Так вот, значит, кто стал мужем моей дочери! — Наконец, произнес Великий лорд и голос его был полон презрения и недовольства, но это ничуть не смутило Погодина.

— Папа! — Воскликнул он, бросаясь вперед. Стас, встав на одно колено перед явно опешившим Кебримом, вдохновенно тряс его руку, приговаривая, — я несказанно счастлив с вами познакомиться, папа. Не передать, как много хорошего мне удалось о вас услышать! Ваша дочь, моя жена — настоящее сокровище. Такое достойное воспитание она смогла бы получить только от мудрых и любящих родителей!

— Ой, что он несет!!! — Простонала я, закусывая кулачок. Алейна пребывала в полуобморочном состоянии и ба нежно гладила ее руку, подбадривая. Один легар искренне веселился.

— Молодец, парень! Огонь! — Тихо комментировал он.

— Что ты себе позволяешь, щщщщщенок! — Зашипел из под маски, опомнившийся Великий лорд и попытался вырвать свою конечность из цепкой руки Погодина, да не тут-то было.

— Папа, — обиженно произнес Стасик, — вы совсем не рады видеть любимого зятя? А где же мама?

— Какая еще мама?!! — Орал Великий лорд, вскочив с кресла. Он силился вырвать свою руку, которую Погодин никак не хотел отпускать.

— Как какая? — Театрально возмущался Стас. — Наша! Алейночка так соскучилась. Извелась вся, ночей не спит, в долге супружеском отказывает.

— Ты мне еще подробности поведай! — Разозлился лорд Кебрим, освободив, наконец, руку и отскочив от поднимающегося с колен Погодина.

— А вот тут уж прошу меня извинить, — радостно воскликнул Стасик и доверительно зашептал вновь озадаченной «маске», — подробности — это дело настолько интимное, что, как настоящий мужчина, я буду об этом молчать и даже вам, папа, не смогу об этом поведать.

— Прекрати называть меня «папа»! — Взвизгнул Великий лорд.

— Да. Я понял. Папа — это так мягко, по-женски. — Ответил ему Стас, соглашаясь. — А вы брутальный мужчина, лидер и Великий лорд Темного Круга, опять же. Я стану называть вас мужественно — отец!

Белиготар Сорг откровенно ржал. Алейна пришла в себя и сейчас скорее негодовала, чем переживала за Погодина. А я лишь улыбалась, прекрасно зная, как может общаться Стасик.

— Прекрати! — Заорал лорд Кебрим.

— Это вы кому? — Удивился Погодин, разыгрывая из себя глупца. Он даже оглянулся, при этом камера показала нам тангира Элвэ, который хоть и сохранял серьезное выражение лица, но явно из последних сил.

— Тебе, щщщщенок! — Снова зашипел лорд.

— Но я ничего не делаю, чтобы что-то прекращать! — Возразил ему Погодин, — а еще я безмерно рад, что вы сравниваете меня с милым, юным домашним любимцем, но предпочел бы, чтобы вы, отец, называли меня Стас. Ну, или Стасюня, так меня мама дома называет!

— Заткнись! — Кажется выдержка главному руководителю Темного Круга все же отказала. Она отказала Кебриму, но не Стасу.

— Странный вы человек, — сказал Погодин, усаживаясь в кресло лорда и закидывая ногу на ногу, — если я замолчу, то наша беседа прервется. Вы же молчите. А потом, «заткнись» — это так невежливо. Нужно говорить: «Помолчи, Стас, пожалуйста!» И я всегда пойду вам на встречу…