— Вижу парус! — заорал впередсмотрящий. — Почти прямо по курсу. Бриг, сэр, идет от берега правым галсом.

Этого Хорнблауэр ждал, и курс задал, чтоб оказаться в этом самом месте в это самое время. Все каталонское побережье до Барселоны на юге и даже дальше захвачено французами. Французская армия — «Очерки современной войны в Испании», оценивая ее численность, сообщали примерно о восьмидесяти тысячах — намерена продвигаться дальше на юг и вглубь континента.

Но ей предстоит воевать не только с испанской армией, но и с испанскими дорогами. Наладить снабжение восьмидесятитысячного войска и большого гражданского населения через пиренейские перевалы невозможно, хотя непокорная Жерона и взята в прошлом декабре после долгой осады. Провиант, осадные материалы, боеприпасы везут морем небольшие каботажные суда — от одной береговой батареи до другой, через лагуны и мелководья от Лионского залива, мимо скалистых испанских мысов, до самой Барселоны.

С тех пор, как отозвали Кохрейна, британцы их практически не трогали. Добравшись до мыса Паламос, Хорнблауэр поспешил укрыться за горизонтом, чтоб его не заметили с берега. Он надеялся, что за последнее время французы утратили бдительность. Ветер восточный, мыс Креус протянулся почти точно с запада на восток. Смело можно было ждать, что на заре здесь появится какое-нибудь грузовое судно. Чтоб обогнуть мыс, оно вынуждено будет отойти подальше от берега, оторваться от защиты береговых батарей, причем сделает это ранним утром — кто по своей воле отправится в опасный путь ночью? Расчет полностью оправдался.

— Поднимите флаг, мистер Джерард, — сказал Хорнблауэр. — Свистать всех наверх.

— Бриг повернул, — крикнул впередсмотрящий. — Идет на фордевинд.

— Правьте, чтоб отрезать его от берега, мистер Джерард. Поставьте стаксели.

С легким попутным ветром «Сатерленд» идет лучше всего, что естественно при его неглубокой осадке. В этих идеальных условиях он без труда нагонит тяжело нагруженный каботажный бриг.

— Эй, на палубе! — крикнул впередсмотрящий. — Бриг снова привелся к ветру. Он на прежнем курсе.

Очень странно. Линейный корабль может напрашиваться на поединок, но простой бриг, даже военный, должен устремиться под защиту береговых батарей. Может быть, это английский бриг.

— Сэвидж! Берите подзорную трубу. Скажете мне, что видите.

Сэвидж мигом вскарабкался по грот-вантам.

— Так и есть, сэр. Идет в бейдевинд на правом галсе. Мы пройдем у него сподветру. Несет французский государственный флаг. Бриг сигналит, сэр. Не могу прочесть флажки, сэр, ветер точно в его сторону.

Что за черт? Оставшись с наветренной стороны, бриг подписал себе смертный приговор; если б он повернул к берегу в ту же секунду, как с него заметили «Сатерленд», у французов оставался бы шанс спастись. Теперь это верный трофей — но зачем французский бриг сигналит британскому военному кораблю? Хорнблауэр вскочил на поручень — отсюда он видел на горизонте топсели брига. Тот по-прежнему шел круто к ветру.

— Могу прочесть сигнал, сэр. «MB».

— Что это, черт возьми, за MB? — спросил Хорнблауэр Винсента и тут же пожалел о сказанном. Хватило бы и взгляда.

— Не знаю, сэр, — сказал Винсент, перелистывая сигнальную книгу. — Такого кода нет.

— Узнаем скоро, — сказал Буш. — Мы живо его нагоним. Эге! Да он снова поворачивает. Увалился под ветер. Поздно, мусью. Попался. Это наши призовые денежки, ребята.

Возбужденный говорок на шканцах достигал ушей Хорнблауэра, не проникая в мозг. Теперь, когда француз обратился-таки в бегство, все встало на свои места. Буш, Джерард, Винсент и Кристэл, увлеченные мыслями о призовых деньгах, и не пытались разобраться, что же произошло. А произошло следующее. Завидев «Сатерленд», бриг бросился наутек. Потом с него увидели красный военно-морской флаг и приняли за французский триколор. Такие ошибки и прежде случалось делать обеим воюющим сторонам — и в том, и в другом флаге заметнее всего красный цвет.

Удачно, что Лейтон — адмирал Красного Флага, и «Сатерленд» несет его цвета. Удачно, что голландские корабелы закруглили «Сатерленду» нос, как почти у всех французских линейных кораблей и лишь у немногих английских. С брига приняли «Сатерленд» за французское судно и поспешили продолжить путь. Значит «MB» — французский опознавательный сигнал. Это стоит запомнить. Только когда «Сатерленд» не ответил, как положено, французский капитан осознал и попытался исправить ошибку. Но поздно — «Сатерленд» отрезал ему путь. Между кораблями было каких-то две мили, и расстояние это быстро уменьшалось. Бриг вновь повернул — теперь он шел круто к ветру на другом галсе. Все тщетно — «Сатерленд» быстро его настигал.

— Выстрелите поперек курса, — приказал Хорнблауэр.

После такого предупреждения французский капитан сдался. Бриг лег в дрейф, трехцветный флаг медленно пополз вниз. На главной палубе «Сатерленда» победно завопили.

— Молчать! — рявкнул Хорнблауэр. — Мистер Буш, берите шлюпку и высаживайтесь на бриг. Мистер Кларк, поручаю вам командовать призом. Возьмите шесть матросов. Отведете его в Маон.

Буш, когда вернулся, так и сиял.

— Бриг «Амелия», сэр. Шесть дней как из Марселя. Направляется в Барселону с припасами для армии. Двадцать пять тонн пороха. Сто двадцать пять тонн сухарей. Говядина и свинина в бочках. Коньяк. Адмиралтейский представитель в Маоне, как пить дать, купит судно со всеми припасами. — Буш потер руки. — А мы — единственное судно в пределах видимости!

Окажись рядом другое британское судно, пришлось бы делить призовые деньги. Теперь же свою долю получат только адмиралы — командующий Средиземноморским флотом и Лейтон как командир эскадры. Им достанется одна треть, Хорнблауэру примерно две девятых — по меньшей мере несколько сот фунтов.

— Разверните судно по ветру, — сказал он. Любой ценой надо не показать подчиненными, как обрадовали его эти несколько сот фунтов. — Нельзя терять время.

Он ушел вниз побриться, соскребая со щеки пену и с неудовольствием разглядывая унылое лицо в зеркале, он, в который раз, думал о превосходстве моря над сушей. «Амелия», ничтожно малая по размеру, тем не менее перевозит двести-триста тонн груза — попытайся французы отправить его в Барселону сушей, пришлось бы собирать целый караван: более ста фургонов, сотни лошадей. Все это растянулось бы более чем на милю. Тысячные войска, чтобы обороняться от партизан. Лошадей и солдат надо кормить, значит, еще и еще фургоны. По испанским дорогам караван полз бы со скорость миль этак по пятнадцать в день. Неудивительно, что французы предпочитают посылать припасы морем, невзирая на риск. Серьезным ударом для них будет обнаружить с фланга британскую эскадру, перерезавшую главный их путь снабжения.

Пока Хорнблауэр в сопровождении Полвила шел на бак, чтобы искупаться под помпой, его осенила новая идея.

— Позовите парусного мастера, — приказал он.

Парусный мастер Поттер подошел и замер по стойке «смирно», пока Хорнблауэр поворачивался в струе морской воды.

— Мне нужен французский государственный флаг, Поттер, — сказал Хорнблауэр. — У нас на борту такого нет?

— Французского государственного флага, сэр? Нет, сэр.

— Тогда сшейте. Даю вам двадцать минут.

Хорнблауэр продолжал поворачиваться под струей, радуясь прикосновению освежающей влаги в нагретом утреннем воздухе. Весьма вероятно, что с мыса Креус не видели, как он захватил «Амелию», с других точек и подавно видеть не могли. Даже если кто-то и видел, пройдет много часов, прежде чем весть о британском линейном корабле облетит побережье. Один раз удалось захватить французов врасплох — теперь надо выжать из ситуации все возможное, не пренебрегая ничем, что могло бы сделать удар более ощутимым. Хорнблауэр вернулся в каюту, надел чистое белье, при этом не переставая прокручивать в голове планы — расплывчатые вчера, они теперь вырисовывались все четче.

— Завтрак, сэр? — осторожно осведомился Полвил.

— Принесите на шканцы кофе, — бросил Хорнблауэр. Есть не хотелось, то ли от волнения, то ли после вчерашних гастрономических излишеств.