Гадж сидел на своем стуле и ел «Кокао Беарс», устроив на столе свинушник. Он насыпал крошек «Кокао Беарс» и на пластиковую подставку под своим высоким стулом.

Речел вышла из кухни с яичницей и чашечкой кофе.

– Хорошая шутка, Луи? Ты ржал, словно какая-то деревенщина. Я даже немного испугалась.

Луис открыл рот, не имея ни малейшего понятия о том, что будет говорить. Первое, что пришло в голову, был анекдот, который он слышал неделю назад на углу у магазина, дальше по дороге.., что-то о портном-еврее, который купил попугая, говорящего только: «Аариэль Шарон дрочит».

Когда он рассказал анекдот, Речел рассмеялась. За компанию, хоть он ничего и не понимал, рассмеялся Гадж.

«Великолепно. Герой уничтожил все улики.., остроумно: грязные простыни и смех в одиночестве, в ванной. Теперь Герой почитает утреннюю газету.., или просто просмотрит ее.., приведет свои мысли в порядок».

Подумав так, Луис открыл газету.

«Ты все делаешь правильно, – подумал он уверенно. – Ты выдержал испытание, как кремень, а теперь все закончилось.., такое обычно случается, когда в походе с приятелями разжигаешь костер и дует сильный ветер, а потом, сидя у костра, вы рассказываете друг другу страшные истории. Но обычно ночью у лагерного костра, когда в вышине дует ветер, разговоры ведутся о разном, о пустяках».

Луис съел яичницу, поцеловал Речел и Гаджа, внимательно посмотрел на квадратную, выкрашенную в белый цвет бельевую корзину, стоящую в каком– нибудь футе левее него. Все в порядке! Еще одно потрясение за утро. Позднее лето дало знак свыше о том, что теперь все пойдет нормально, все будет в порядке. Луис взглянул на тропинку, когда выводил машину из гаража; с ней тоже оказалось все в порядке. Его волосы больше не будут вставать дыбом. Ты великолепно прошел испытание.

Все было в порядке, пока он не отъехал миль на десять, и тут что-то сильно встряхнуло его. Луис даже съехал со 2-го шоссе и остановился возле по– утреннему пустынной стоянки китайского ресторана, не так далеко от Медицинского Центра Мэйна.., куда забрали тело Паскова. МЦВМ – вот что волновало Луиса, а не знак ресторана. Вик Пасков больше не отведает му гу гай пан, ха-ха!

Дрожь прошла по телу Луиса. Он почувствовал себя беспомощным и испуганным. И не что-то сверхъестественное напугало его, а просто яркий солнечный свет, но испугал он его до умопомрачения. Луису казалось, что длинная, невидимая проволока сжимается вокруг его шеи.

– Больше не надо, – сказал он. – Пожалуйста, больше не надо.

Он повернул ручку радио и дал Джоан Баез запеть о драгоценностях и ржавчине. Ее мелодичный холодный голос успокоил Луиса, и к тому времени как песня закончилась, он почувствовал, что может ехать дальше.

Приехав в университет, он поздоровался с миссис Чарлтон, а потом нырнул в туалетную комнату, решив, что выглядит как черт знает что. Да нет. Под глазами у него были небольшие синяки, но даже Речел не заметила бы их. Луис побрызгал холодной водой на лицо, вытерся, причесался и отправился в свой кабинет.

Стив Мастертон и доктор-индеец Саррендра Харди сидели, пили кофе и изучали регистрационные карточки – истории болезни.

– С добрым утром, Луис, – поздоровался Стив.

– С добрым утром.

– Будем надеяться, что день окажется лучше вчерашнего, – заметил Харди.

– Да, но вы пропустили самое интересное.

– Саррендра прошлой ночью получил интересное в избытке, – сказал, усмехнувшись, Мастертон. – Расскажи ему, Саррендра.

Харди, улыбаясь, погладил стакан.

– Около часа ночи два мальчика принесли свою подругу, – начал рассказывать он. – Девочка, оказывается, напилась в честь счастливого возвращения в стены университета, понимаете, и сильно порезала себе ногу. Я сказал, что зашью все четырьмя стежками так, чтобы даже шрама не осталось. Когда я зашил, она позвала меня, и только я наклонился…

Он продемонстрировал, как это было. Луис начал посмеиваться. Способность воспринимать окружающее возвращалась.

– ..и как только я наклонился, ее вырвало мне в лицо.

Мастертон взорвался от смеха. Так же как и Луис. Харди печально улыбнулся, словно подобное случалось с ним тысячу раз.

– Саррендра, сколько вы уже на дежурстве? – спросил Луис, когда они отсмеялись.

– Я заступил где-то около полуночи, – ответил Харди. – Сейчас пойду домой – Я только хотел задержаться, чтобы поздороваться.

– Тогда здравствуйте, – сказал Луис и потряс маленькую коричневую руку, – Теперь поезжайте домой и ложитесь спать.

– Мы почти закончили с первоочередным списком карточек, – сказал Мастертон. – Скажем аллилуйя, Саррендра.

– Отказываюсь, – заявил Харди, улыбаясь. – Я не христианин.

– Тогда споем хором «Нынешнюю Карму» или что-то в таком роде

– Счастливо оставаться, – улыбаясь, сказал Харди и выскользнул через дверь.

Мгновение Луис и Стив Мастертон смотрели ему вслед, а потом переглянулись и снова рассмеялись. Что до Луиса, не смеясь, он чувствовал себя лучше.. – нормальнее.

– Так было бы хорошо покончить с этим, – сказал Стив. – Сегодня мы должны подготовиться к приему продавцов лекарств.

Луис кивнул. Первые представители посреднических компаний начнут появляться около десяти часов. Как любил шутить Стив, перед Университетом для коммивояжеров полузаповедные места, а в Медицинском Центре университета каждый четверг день – А (День Аспирина – любимца всех времен и народов) – Позвольте мне дать вам совет, о Великий Босс, – улыбнулся Стив. – Не знаю, как ведут себя толкачи в Чикаго, но здесь они пойдут на любые ухищрения, начиная от сувениров с южных курортов в ноябре, до абонементов на бесплатные занятия спортом в Бангоре. Один из этих парней даже пытался купить меня на Джуди11. А я всего лишь Помощник Администратора. Если вы не купите у них лекарств, то они заставят вас глотать их горстями.

– Ты должен был согласиться на куклу.

– Ха, она рыжая, не мой тип.

– Ладно. В крайнем случае, отдамся без крика, – сказал Луис. – Главное, чтоб день был поспокойнее, чем вчерашний.

Когда толкачи не появились ровно в десять, Луис сдался и позвонил в регистратуру. Он поговорил с миссис Стаплетон, которая сказала, что пошлет копию медицинской карточки Виктора Паскова немедленно. Когда Луис положил трубку, появился первый из этих парней. Он не пытался что-то всучить Луису, только спросил его, хочет ли он купить абонемент на бейсбольные Патриотические Игры Новой Англии на весь предстоящий сезон.

– Нет, – ответил Луис.

– Не думал, что вы откажетесь, – нахмурившись, заметил посетитель и ушел.

Где-то в полдень Луис прогулялся в кафе «Берлога Медведя» и взял сэндвич с тунцом и коку. Вернувшись в кабинет, он перекусил, одновременно просматривая историю болезни Паскова. Луис пытался найти что-то общее между ним, Пасковым или Северным Ладлоу, где пряталось хладбище домашних любимцев.., что-то неопределенное, как он предполагал. Должно существовать рациональное объяснение этим сверхъестественным событиям. Может, парень вырос в Ладлоу.., может, похоронил на хладбище свою собаку или кота.

Просмотрев историю болезни, Луис ничего не обнаружил. Пасков приехал в университет из Бергенфсльда (Нью-Джерси) и учился на факультете, выпускающем инженеров-электриков. На нескольких типовых листах карточки Луис не нашел ничего, что могло связывать его, Луиса, с молодым человеком, умершим в фойе лазарета.., единственное, что у них было общего, – они оба были смертными.

Допив остатки колы из стаканчика, послушав, как соломинка вытягивает последние капли со дна, Луис бросил стаканчик в мусорное ведро. Ленч оказался легким, но Луис съел его с аппетитом. Направление, по которому он отправился, исследуя случай с Пасковым, оказалось ошибочным. Но сейчас Луиса больше не трясло от страха. Даже утренний ужас стал казаться ему дурацкой, бессмысленной шуткой, более похожей на сон, а не на последствия каких-то реальных событий.