– С учётом природы нашего врага, я бы сказал, что они модифицируют себя, а не окружающий мир. По крайней мере, всё говорит об этом.
– Найди то, не знаю что. Хорошо хоть понятно куда, – пробормотал я, выводя дрона на исходную. Шторм между каменных зубьев до сих пор продолжался, молнии исправно били по всем тварям вокруг, существенно снизив напор на оборонительные линии. Теперь монстры шли не сплошным морем, а отдельными бурными реками.
Но даже так рассмотреть и вычленить из общей толпы конкретных монстров оказалось практически невозможно. Уж слишком много их было. Да и камера не сказать чтобы отличалась качеством картинки, всё же ФПВ-дроны не для сьёмок или разведки местности, а для соревнований. Главное в нём был минимальный вес и размер.
– Как в такой мешанине хоть что-то рассмотреть? – пробормотал я, скорее из вредности, чем ожидая какого-то ответа.
– Подлететь ближе? – саркастически заметила Жанна.
«Я могу оптимизировать прошивку, изменив программное приближение, а также усилить эффект присутствия, сгладив пинг из-за расстояния», – решила проявить себя Сара. – «Аппаратное обеспечение дрона это позволяет, ограничения только в окончательно устаревших программах».
«Ладно с камерой, разные фокусы нейросетями видел. Но там же нет никаких мощностей для обработки. Да и что можно сделать с передатчиком?»
«С последним вообще нет никаких проблем, я просто поменяю частоты на миллиметровые, которые использую сама, и за счёт эха и фильтров минимизирую потери. С вычислительными же мощностями всё сложнее, картинка от дрона будет поступать всё та же, а вот масштабировать я буду её на месте».
– Противник использует миллиметровые радиоволны волны как для общения, так и для передачи данных, – предупредил я. – Если есть техника, работающая в этих диапазонах, они могут попробовать взломать её или взять под контроль.
– Пусть вначале найдут, что можно сделать со старыми ламповыми рациями, а потом уже посмотрим, как они это используют, – усмехнувшись проговорил комендант.
– Вы не правы, идея вполне здравая. К тому же они могут вмешаться в наши переговоры и устроить перехват или дезинформацию, – покачав головой, возразил Филинов. – Нужно предупредить орден. Беспроводные рации скомпрометированы, используйте только телефонную связь.
«Так вот ты какой человек, Максим», – проговорила Сара, состроив недовольную гримасу на аватаре, но тут же приобрела нормальный вид. – «На самом деле, идея здравая, но не поможет. Пока мы не наткнулись на Светочей или кого постарше, можно резвиться без проблем. Ну а как они появятся, поверь, вы это не пропустите».
«Странное у тебя удаление данных, тут помню, тут не помню».
«А ты не знал? Удаление данных именно так и работает: можно выбрать, что оставить, а что бесполезно. Вот я и оставила лишь те сведения, удаление которых прямо противоречило трём законам. Наличие градации среди заражённых, как и классификация самых опасных из них – именно такие сведения».
– Моя приживала расщедрилась на новую информацию. В орде противника, кроме бывших гражданских, военных и хабов связи есть иные роли, в том числе командиры – Светочи, объединяющие всех заражённых в сеть. Но есть и более страшные существа, в том числе Региональные лидеры – серверы. И даже свой Император, вероятно, центральный узел.
«Ты хоть не перевирай. Насчёт центрального узла точно нет, как и всеобщей сети. Просто у него максимальные вычислительные мощности. Но вряд ли он сунется в этот мир, слишком ценен», – поправила меня Сара, что я немедля и передал.
– Всё… уже десять километров… дальше связь может прерываться, – объявил я, ведь пока мы болтали, дрон не висел на месте, а стремительно летел вперёд.
«Не вижу помех, так что ещё километров пять можно. Без риска не вернуться из-за батареи. Но на всякий случай я оставлю закладку, для возврата на место старта».
– Что-то видно? – нетерпеливо уточнила Жанна. И я её прекрасно понимал, как и нервные взгляды остальных. Если выяснить ничего не удастся, придётся пробиваться через толпы тварей, а это не то чтобы реалистичная задача.
– Потрясающей красоты молнии, только вот они затухают, – наконец разобравшись, произнёс я. – Кажется, дело в том, что разряды били между столбов, а часть из них уже повалили или разрушили. Монстры просто начинают обтекать их стороной… а нельзя запустить туда какой-нибудь воздушный шарик? А лучше метеозонд?
– Хочешь ловить на живца? Расстояние слишком большое, да и ветер в нашу сторону, – с сомнением проговорил комендант. – Можно попросить подземников запустить из воздуховодов сигнальный шар, но это раскроет одну из шахт.
– Риск не оправдан. Потеря подземной крепости слишком ударит по следующим сезонам. Ищи другие пути.
– Вы, вашбродие, тоже в его положение войдите, чего зря глотку драть? – вмешался Семён. – Парень и так делает всё, что может. Нам же надо, чтобы вышло, и мы портки выгуливать не пошли.
– Куда ты вообще лезешь, старик? – фыркнула инквизитор. – Понадобится – пойдёшь как миленький.
– Так кто спорит. Все пойдём. Но ведь не надо пока?
«Применяю алгоритм фильтрации изображения», – проговорила Сара, и картинка у меня перед глазами начала едва заметно расплываться, а уже через пару секунд я словил эффект рыбьего глаза с задействованным периферийным зрением. Мало того, нескончаемые толпы врагов окрасились, и среди серой массы сразу выделились жёлтые контуры.
Они почти не отличались ни по размеру, ни по форме: серые, худые техно-зомби, в основном голые, хотя на некоторых оставались обрывки одежды. Но стоило один раз увидеть, как разница становилась очевидной. Они вели себя иначе. Не бежали на четвереньках, а шли, сбившись в группы по двадцать-тридцать особей. Держались столь уверенно, что остальные монстры огибали их словно бурная река торчащий посреди течения камень.
– Вижу элиту. – предупредил я, быстро оценивая количество таких группок в зоне видимости. – Три. Пять… а нет, их тут дофига. Десятки тысяч.
– Ну хороших новостей мы и не ждали, – вздохнула Жанна. – Что по оружию?
– Внешнего оружия не вижу. Хотя… Нет, не вижу. И они почти не отличаются от обычных заражённых, лишь поведением. Но если кто и сбивал кристаллы, то это они. Корректировка есть, можно работать.
– А вот это уже отличные новости, – довольно сказал комендант, забирая трубку. – Говорит штаб первого-передового, у нас есть координаты для наводки артиллерии. Так точно, артефакты Старого. Да, соединяйте. Старый, диктуй.
– Вы хоть миллиметровку дайте с разбивкой по квадратам, – попросил я, и когда передо мной расстелили карту, взял карандаш, а затем, сверяясь с дроном, начал отмечать точки, ориентируясь не по улитке, а по карте, что строила Сара. Но не забывал перепроверять всё, что система показывает и говорит. – Группа – вот здесь – 5-12 М-47-4, засела в наших окопах, пользуется ими, чтобы обойти с фланга, двигаются на ССВ.
– Принято. Минус ушёл, – отозвались в трубке, и почти сразу фоном пошёл грохот орудия, на мгновение заглушивший любую речь. – Попадание через три, две…
– Есть плюс, на десять метров западней… – отозвался я, и привычный процесс пошёл. Я на автомате перечислял координаты, корректировал огонь, а перед глазами стояла совсем другая картина. Похожая почти как две капли воды, вот только тогда мы сидели в окопах и блиндажах, часто по уши в грязи и с последней батареей, заряжаемой от спрятанного в кустах генератора. Чтоб в теплаке не светился…
– Старый! Старый очнись! – рявкнула инквизитор, хлопнув меня по плечу.
– Я здесь, – отмахнулся я от назойливой женщины.
– Больше координат не принимают. Врагов слишком много, делать на них разницу не имеет смысла. Просто будут крыть по-старому, – на мой удивлённый взгляд ответил комендант. – Ничего страшного. Очередную галочку в дело ты себе заработал.
«Надо уводить дрон», – предупредила Сара, и я был с ней согласен до тех пор, пока не осознал, что она беспокоится. Или у меня воображение разыгралось, это же просто железяка, набор ноликов и единиц. Но когда вновь вернулся к управлению и вильнул дроном, понял в чём дело – кроме жёлтых точек на экране едва виднелись красные. Три… пять… нет, опять много, но уже куда меньше.
