— Спасибо, что проводил, — отвечаю, пожимая его ладонь.

— Не за что. С тобой же все будет хорошо?

Конечно, я киваю, хотя знаю, что это самообман.

— Лера!

Повернув голову, встречаюсь взглядом с Юлей. Она подходит ко мне.

— Привет, Юль.

— Привет.

Я поворачиваюсь к Никите.

— Я пойду. Еще раз спасибо.

— Без проблем, — говорит парень и уходит.

Без всяких слов, мы с подругой поднимаемся на мой этаж, и также молча, заходим в квартиру. Сняв верхнюю одежду, иду в свою комнату. Юля, делает то же самое. Я ложусь на свою кровать, отворачиваясь от Красильниковой. Она закрывает дверь и садится рядом.

— Лер…

— Ммм.

— Давай покушаем. Сходим куда-нибудь.

У меня сейчас не то состояние, чтобы куда-то идти.

— Нет. Я кушала, — коротко отвечаю.

— Когда?

— Позавчера.

А ведь действительно, я не ела уже давно. Мне и кусок в горло не лезет.

— Ты с ума сошла? — Юля поднимается с кровати, и я поворачиваюсь к ней. — Мы сейчас же, идем с тобой в кафе.

— Нет.

— Да, Лера, да. Я все понимаю, но не забывать о себе, тоже нужно.

— Да ни черта ты не понимаешь, — разъяренно говорю, подрываясь с постели и подходя ближе к подруге. — Ты даже представить себе не можешь, что я чувствую. Нет ничего хуже, чем увидеть близкого человека в гробу. Знать, что он никогда больше не откроет свои глаза. Антона больше нет. Это всего лишь безжизненное тело.

На глазах у Юли появляются слезы, и я понимаю, что перегнула палку. Молча, подхожу к окну. На улице идет сильный снег. Как символично. У меня такое ощущение, что это знак от Тоши. Конечно это безумие, но он все же любит снег.

— Лер, извини меня. Я просто хотела сказать, что нужно помнить о себе.

— Я тебя услышала.

— Ты в школе предупреждала, что тебя не будет пока?

— Нет. Мне все равно.

— Лер, ну позвони хотя бы учительнице и скажи, что заболела.

Делаю вид, что не слышу Юлю. Просто смотрю на снег, и воспоминания льются рекой. Подруга подходит ко мне сзади и крепко обнимает.

— Может тебе все-таки сходить в школу? Развеешься там хоть немного.

Она не знает. Юля даже не догадывается, что если я пойду в школу, то просто сломаюсь. Если Ян продолжит свои унижения в мою сторону, тогда я уже не смогу это вытерпеть. Только не сейчас.

— Нет. Я не готова еще туда пойти. Не все так легко, как ты думаешь.

— Ну а ты расскажи мне, что не так, — шепчет Юля, уткнувшись лицом в мою спину.

— Не сейчас.

Кому я теперь буду все рассказывать? С кем я теперь, смогу поделиться проблемами?

— Я, наверное, спать пойду, — тихо говорю и отхожу от окна.

— В пять вечера? — удивленно спрашивает подруга.

— Да. У меня нет сил, что-либо делать.

Я ложусь на кровать и закрываю глаза.

— Лер, поговори со мной.

— О чем?

Мои глаза по-прежнему закрыты, но я чувствую, как Юля садится возле меня и берет мою больную руку.

— Сильно болит?

— Нет. Нормально, — вру я.

— Ты снимала бинт?

— Нет. Времени не было.

— Я сейчас, — говорит Красильникова, отпустив мою руку, и выходит из комнаты.

Мои глаза устремлены на кольцо. Оно действует на меня, как гипноз. Смотря на него, я отключаюсь от реальности, попадая в те моменты, которые связаны с Тошей.

Дверь громко закрывается, выводя меня из воспоминаний.

Без единого слова, Юля берет мою руку и медленно снимает бинт. Я не отрываю взгляда от своей руки и морщусь, когда вижу ужасные раны.

— Фу.

— Да уж. Приятного мало.

Раны настолько глубокие, что я могу полностью видеть их глубину. И таких ран, около пяти. Ну а мелкие порезы, покрывают всю ладонь. Я противна сама себе.

— Сейчас будет немного больно, — предупреждает подруга.

Я киваю. Юля протирает ладонь какой-то мазью, и я вскрикиваю от резкой боли, когда мазь попадает в один из глубоких порезов.

— Ну, вот и все, — говорит Красильникова, сделав все нужное с рукой и забинтовав ее.

— Спасибо.

Подруга пожимает плечами.

— Не за что. Я пойду домой, а ты отдыхай. Завтра обязательно приду. — Юля выходит из комнаты, но оборачивается. — И, да, покушай что-нибудь, пожалуйста.

Глава 27

Я ошарашено смотрю на экран мобильного телефона. Звонит незнакомый номер. Этот номер какой-то странный. Не понимая почему, принимаю вызов, хотя обычно так не делаю.

— Привет, малая. — Слышу радостный голос в трубке мобильника.

— Пашка! — кричу я.

— С днем рождения, милая!

Что? Какой день рождения? Сегодня же не…

Я смотрю на календарь, и… о, черт, сегодня же седьмое декабря, а значит сегодня, мне исполняется шестнадцать лет. Как я вообще, могла забыть о таком?

— Спасибо, Паш. Я и не думала, что ты позвонишь.

— Ну, я же обещал тебе позвонить, как только появится возможность. Как ты там? Как в школе дела?

— Эмм… я не была в школе две недели, — прикусив губу, отвечаю.

— Что? Почему? Лер, ты совсем с ума сошла? Почему ты пропускаешь школу? Малая, у тебя что-то случилось?

На глазах появляются слезы, а голос начинает дрожать.

— Антон…

У меня не получается это сказать.

— Что «Антон»? — спрашивает Паша, но в ответ я начинаю рыдать. — Господи, Лера, объясни мне, что случилось.

Я давлюсь слезами.

— Он… погиб. Разбился… на мотоцикле.

Брат молчит, а я продолжаю плакать.

— Когда?

Двадцать третье ноября. Этот день, теперь отмечен черным в моем календаре. Никогда мне не забыть эту дату.

— Господи, Лер. Я даже не знаю, что сказать. Давай я прилечу. Не знаю как, но я сделаю это… Ты там одна, а я здесь…

— Нет, Паш, — перебиваю его. — Все уже нормально. Юля с Владом, у меня целыми днями. Они помогают мне справиться. Первое время мне действительно было адски тяжело, но сейчас легче.

Все, что я говорю Паше — полная чушь. Мне ни капельки не легче. Это чертово время, не лечит. Каждый день я чувствую ту же самую боль, что и в первые дни после его смерти. Мне катастрофически не хватает Тоши. Бывает, что я беру в руки телефон, в ожидании получить от него звонок или сообщение, но ничего не происходит. Звоню сама, но абонент не доступен. Я узнала, что такое по-настоящему рассыпаться на осколки.

— Вы встречались с ним? — неожиданно спрашивает брат.

— Нет. Мы лучшие друзья.

Еще одно, что мучает меня больше всего — я так и не дала ему шанс. Шанс показать и доказать, чувства ко мне. Это мучает меня днями и ночами, ведь если бы я согласилась с ним встречаться, то всего этого, могло бы и не быть.

— Как ты в целом?

— Вдребезги. Я пустая, ничего не чувствую. Паш, я перестала искренне улыбаться. Кажется, что теперь я и не умею улыбаться счастливой улыбкой. Иногда я все же улыбаюсь, но это лишь маска.

— Лер, ты меня слышишь?

— Да, — говорю, выравнивания дыхание.

— Малая, ты самая сильная девчонка, которую я когда-либо видел. Ты научилась спокойно жить с такими родителями. Ты никогда не просишь о помощи. У тебя получится со всем справиться, слышишь?

— Хочется в это верить.

— Помнишь, я передавал тебе пакет красный и просил пока не открывать?

— Да, — отвечаю, пытаясь понять, о каком пакете идет речь.

— Где он сейчас?

Хороший вопрос. Где и вправду этот чертов пакет?

— Эмм… ну лежит где-то.

— Найди его и открой.

Я сразу же вспоминаю, что положила этот пакет в стол. Достав его оттуда, открываю.

— Паш, я не понимаю…

— Малая, это тебе такой маленький подарок на день рождения.

Достаю из пакета деньги и продолжаю просто на них смотреть.

— А не слишком ли много их здесь?

— Нет. И не спорь со мной. Купи себе чего-нибудь. Эти деньги не на продукты или на что-нибудь такое. Они лично твои.

— Но…

— Извини, малая, но мне пора идти. Связь с тобой не дешевая.

— Спасибо, — успеваю сказать, прежде чем слышу короткие гудки.

В моих руках огромные деньги, и я могу купить все, что угодно. У меня никогда такого не было. Все деньги я тратила исключительно на продукты, бытовую химию и прочие вещи для квартиры. Даже не помню, когда последний раз покупала себе какую-то вещь.