— Просто интересно… А, не бери в голову.

Ну, вот молодец. Сначала заинтриговала, а потом сходит с темы.

— Раз уже начала, то говори.

— А ты не обидишься на этот вопрос?

— Нет, — неуверенно отвечаю.

Красильникова отходит от меня и садится на кровать, крепко обнимая плюшевого мишку. Какая милая картина.

— Да говори уже, — не выдерживаю я.

— Это не мое дело и я не хочу влезать в ваши отношения, но…

— Юля!

— За это время, Ян как-то пытался связаться с тобой? Звонил? Писал?

— Ах, так вот в чем дело. Только я одного не пойму: почему ты решила, что я могу обидеться на это?

— Ну, может, ты его до сих пор любишь, и я не хотела сыпать соль на рану и…

— Я его не люблю, — перебиваю подругу. — Ты можешь у меня, что хочешь спрашивать о нем. Ян, мне безразличен. Хотя нет, это не так. Я просто ненавижу его всей своей душой.

— Но ты же…

— Юль, повторюсь, я его ненавижу. Он сломал мне жизнь. Ты серьезно думаешь, что после всего этого я буду продолжать его любить?

— Я так не думаю. Просто действительно получается, что от любви до ненависти один шаг.

— Шаг то один, а пробежала я целый кросс.

Появляется неловкое молчание.

— Он и не свяжется со мной, — тихо продолжаю. — Ян хотел свободы, он ее и получил. Не будет же Сотников, снова загонять себя в клетку.

— Но это, же его ребенок, — с некой надеждой в голосе говорит Юля.

— Уж лучше я буду одна воспитывать малыша, нежели у него будет такой отец. Я не хочу, чтобы в будущем, Ян еще и ребенка избивал.

— Ты умница, что ушла от этого. Только ты дура, что не сделала этого раньше.

— Я знаю, — пожимаю плечами. — Мне просто не хватало смелости для этого.

Подруга подходит ко мне и крепко обнимает.

— А его родители?

— А что они? — переспрашиваю. — Им тоже плевать. Лишь бы только у Александра Максимовича было все замечательно в бизнесе, а остальное для них неважно.

— Мне так жаль…

— Не нужно меня жалеть. Я сама во всем виновата. Это мои ошибки. Это мой опыт. Только прожив все это, я научилась ценить мелочи. Я даже немного рада, что все так получилось, ведь именно это дало мне неоценимый опыт. Это моя ошибка, и сделав ее, я поняла как правильно.

* * *

Когда я слышу, как открывается входная дверь, сразу же поднимаюсь с кровати, но не двигаюсь с места. Мои ноги, будто приросли к полу, отчего я не могу сдвинуться.

— Привет, Пашка, — слышу радостный голос Юли в коридоре.

Все. Он здесь. Не так я представляла себе нашу встречу. Совсем не так.

Мое сердце вырывается из груди. То ли от страха, то ли от радости. Сама не знаю. Просто хочется закрыться в этой комнате. Совсем нет желания выходить. А уж тем более, я не хочу видеть брата. Мне дико стыдно перед ним, и я просто боюсь посмотреть ему в глаза. Даже не знаю, смогу ли я вообще в них смотреть.

Звуки в коридоре затихают, и я лишь слышу стук своего сердца.

А может они просто ушли? Решили пока меня не беспокоить и уехали домой? Что угодно, но только не то, что они здесь. Я так боюсь их увидеть. Мне даже как-то стыдно смотреть в глаза Магдалине.

Дверная ручка дергается, отчего у меня все замирает внутри. Дверь медленно открывается и в комнату заходит… Юля?

— Ну как ты, милая?

— А Паша где? — резко спрашиваю.

— Он на кухне с Линой. Интересуется, можно ли к тебе. Я просто сказала ему, что ты очень нервничаешь перед встречей.

— Он сейчас сюда придет?

Юля пожимает плечами.

— Только если ты этого захочешь.

— Я хочу, но боюсь.

Слезы начинают литься по щекам, и подруга подходит ко мне.

— Он тоже нервничает, — тихо шепчет она.

Дверь снова открывается, но я не поворачиваюсь. Я боюсь. Нереально боюсь.

Красильникова отпускает меня и отходит назад.

— Ладно, я пойду. Не буду вам мешать.

Не нужно быть экстрасенсом, чтобы узнать, кто только что зашел в комнату.

Собрав в себе все силы и смелость, поворачиваюсь к брату. Паша внимательно смотрит мне в глаза, отчего мое сердце стучит как сумасшедшее. Затем, брат переводит взгляд на мой живот, и все краски сходят с его лица. Без лишних слов, он подходит ко мне и крепко обнимает, уткнувшись лицом мне в плечо. Мои глаза отказываются не плакать.

Как же мне сейчас хорошо и спокойно. Чувствуется тепло родного человека. Даже сквозь объятия, я могу ощущать поддержку брата, чего мне так не хватало все это время.

Минут пять, мы стоим обнявшись. От этого чувствуется некая гармония.

Услышав всхлип Паши, в недоумении отстраняюсь от него.

Никогда. Никогда в жизни я не видела, чтобы брат плакал. Это что-то новое для меня, и мне это совсем не нравится.

— Паш, ты чего?

Он ничего не отвечает, лишь вытирая свои глаза. Брат делает глубокий вдох и садится на край кровати, обхватив голову руками. Я сажусь рядом.

Снова эта тишина, которую я терпеть не могу. Даже и не знаю, что сказать. Паша тоже молчит.

— Ответь только на один вопрос, — наконец-то решает заговорить брат.

— Конечно. Спрашивай.

— Кто отец ребенка?

У меня снова замирает сердце. Так и знала, что он будет спрашивать об этом.

— Я уже говорила, что тебе необязательно это знать.

— Нет, обязательно! — кричит Паша.

— Можно тише? — спрашиваю сквозь зубы. — Я ничего тебе не скажу. Я знаю, как ты отреагируешь на это.

— Ну и как же?

— Ты пойдешь к нему и начнешь выяснять отношения. Ну а потом, зная тебя, ты его ударишь.

Брат улыбается и кивает.

— Я не хочу, чтобы у тебя потом из-за меня были проблемы. И вообще, давай закроем эту тему.

— Хорошо.

Паша аккуратно проводит своей ладонью по моему животу, отчего я улыбаюсь.

— Девочка? Мальчик?

— Мальчик, — тихо отвечаю.

— Имя еще не придумала?

Качаю головой.

Только сейчас я начинаю понимать, что брат все равно узнает, кто отец. Даже если все вокруг будут молчать. Отчество сына будет то от Яна. Я не хочу менять на другое. Конечно, можно придумать другое отчество, но я думаю, что это будет неправильно.

— Толкается?

— Иногда.

— Лер, Лина говорила мне, что ты будто куда-то пропала. У Юли тебя не было. Дома тоже. И так почти полгода.

Ох, черт.

— Где ты была все это время? — разъяренно спрашивает брат.

— Паш, я… жила первое время у одной подруги. Она помогала мне, — вру, придумывая ложь на ходу.

В ответ, мне кивают и крепко обнимают за плечи.

— Почему ты рассталась с отцом ребенка?

Не все так легко, как возможно он думает.

— Давай не будем о нем говорить. И если ты надеешься, что Юля или Лина тебе что-то расскажут, то ты ошибаешься.

— Всех уже подговорила молчать? — ехидничает брат.

— Да.

Широкая улыбка появляется на лице любимого брата, но что-то не видно, что он счастлив.

— Почему ты мне сразу не сказал, что встречаешься с Магдалиной?

— Я не знал, что вы знакомы. Только через какое-то время Лина сказала мне, что знает тебя. Я хотел все рассказать, но тут эта командировка… Тогда Линка хотела сама найти тебя и все сказать, но ты куда-то пропала.

— У вас с ней все серьезно?

— Более чем. Мы хотели тебе вместе рассказать, но раз уж такое дело…

Что-то меня это пугает.

— Я сделал ей предложение.

Непроизвольно улыбаюсь.

— Ну что ж, поздравляю. Честно говоря, я не ожидала такого, — честно признаюсь. — Я думала, что тетей стану раньше, чем ты дядей.

Паша ухмыляется.

— Ну и ничего страшного. Главное, чтобы малыш был здоров.

— Это да.

Услышав тихий стук в дверь, мы сразу поворачиваем головы. Дверь резко открывается, и к нам подходит Магдалина. Сейчас, девушка выглядит мрачнее тучи.

— У вас все хорошо? — неуверенно спрашивает она.

— Вполне, — отвечаю ей.

Магда выдавливает из себя улыбку и садится возле Паши.

— Пойдемте чай пить. Там Влад, торт купил.

Ухмыльнувшись, поднимаюсь с кровати.