А Тьма — это Суть. Истина. Это не то, чтобы магия, её можно понять как образ жизни. С научной точки зрения она весьма интересна, плохо изучена и часто сравнивалась с бомбой замедленного действия. Никогда не знаешь когда она пожелает выйти наружу, можно лишь предугадать. Сильные эмоции, желания, всплески... Причём не важно чего. Тьма безбашна, не предсказуема, ей нравится движение и драйв жизни. И по иронии она живёт в Сане — книжном черве, не иначе, который иногда выползает на белый свет.

Спустя несколько книг и порывов бросить поиски, решение для её проблемы всё же нашлось — существовали некоторые печати, блокирующие частично или полностью воздействие Тьмы на короткое время для тех, кто “заразился”. Случай Касандры как раз к таким и относился, только...

— Мне нужна твоя помощь, — задушив женскую гордость, она взглянула на Владислава. — Мне не хватит... знаний... разобраться с этими вязками, а ты должен что-то про них знать. Как минимум это древний язык, с которым я слабо знакома, а у тебя его акцент.

— М? — кажется, он всё-таки задремал, раз без вопрос, автоматически подвинул к себе книгу и нахмурился, — Да, я знаю эту штуковину.

— Вот и отлично, — Касандра нервно улыбнулась. — Поставь её на меня и одной проблемой будет меньше обоим.

Он окинул скептическим взглядом решительно расправленные плечи девушки.  Сана поднялась, стараясь держаться достойно, но смотреть наёмнику в глаза всё равно не могла. Да и как бы не храбрилась, не пряталась за размышлениями — ведь столько нового сейчас узнала! — её это убивало. Жизнь кидалась уже не лимонами, а какими-то кирпичами, из которых точно ничего не приготовить. Вопроса — как жить дальше, — не было, зато настойчиво долбил по мозгам другой — как с этим жить? Забыв, будто не читала сквозь плену, будто не ощущала острой не хватки воздуха и будто грудь не сдавливала горечь с отчаянием. Даже не применять это, не проводить исследования?...

— Ты уверена? Это печати общего порядка, они имеют побочные эффекты.

— Какие? Тут про них ничего не сказано, — Касандра подвинула книгу к себе обратно, склонилась над ней. — Нет, ничего нет.

— Как хочешь, — махнул он рукой. — Дай сюда свою ладонь.

— Погоди, не здесь, вдруг уви...

Кожа ладоней у него грубая, почти шершавая. Наверное, другой у мечника быть и не может. Сана старалась думать об этом, а не о нестерпимом жжении в районе солнечного сплетения. Против воли хмурилась, стиснув зубы, чтобы не застонать — больно. Почему в таких описаниях никогда нет описания непосредственно воздействия?

Всё это длилось не больше минуты. Потом Влад отпустил её, Сана тут же осела в кресло, морщась. А он усмехался. Опять.

— Что, не приятно?

— Пошёл к чёрту, — не сдержалась девушка, грозно на него зыркнув, — Спасибо, но всё равно — пошёл к чёрту.

Ухмылка стала только шире.

Потом наёмник проводил её обратно. Оказалось, что уже глубокая ночь, но вся усталость навалилась на Кайнейро, как только дверь закрылась. Сана бессовестно прикрыла глаза, сползая на пол и откидывая голову на дверь. Барнеус, Станислава, эта секция первого доступа — слишком много событий за день. Рассиживаться не хорошо, но для себя она решила — пошлёт прислугу со списком, сопроводительным письмом в библиотеку, и весь день просидит, зарывшись в книги. Нужно было сопоставить прошлое с настоящим, а заодно — подумать над оправданием для Редмина. Одно у Касандры имелось, вполне адекватное объяснение.

Но всё это нужно делать на свежую голову. Однозначно.

Заставив себя с кряхтением подняться, девушка двинулась к шкафу, по пути, расстёгивая пуговицы пиджака. Внимание привлекло две коробочки на столе, глаз тут же возжелал задёргаться.

В одной обнаружился письменный набор: печать, перо с чернильницей, небольшая стопка пергаментов и записка:

Касандра с безразличным видом отбросила бумажку в сторону, извлекла конверт, повертела его в руках и отправила обратно в ящик. Уйти в затворничество не выйдет, а жаль. Теперь настала очередь второго.

Пусто. Сана даже провела рукой, очертив углы дна, чтобы убедиться — в коробке не было ничего. Хотела было закрыть, но перед глазами будто что-то вспыхнуло, вынуждая зажмурится. Когда девушка проморгалась, обнаружила не богатое, но достаточно изящное кольцо из некого светлого металла. Оно будто переплетало в себе нити, не имело никаких камней и никаких отличительных знаков мастеров. Только записку, совсем небольшую.

Глаз всё-таки дёрнулся, но кольцо Касандра надела. Украшение идеально село на средний палец правой руки, будто заказное. Удивляться этому сил уже не оставалось — раздевшись, Сана еле затащила себя в ванную комнату, чуть не уснула в ней же и отправила себя позже в Морфеево царство, зарывшись под одеяло.

Утро начинается не с кофе. Девушка всего минут десять назад разлепила глаза и лежала, разглядывать навес над кроватью, когда в дверь робко постучали. Заворчав, Касандра поднялась, запахнулась в халат и только после этого спросила.

— Да?

— Лаух Лимпак, — голос был ровный, принадлежащий скорее всего прислуге, — Мне велено доставить Вам платье.

Пришлось открывать дверь, принимать подарок, запакованный в чехол для одежды.

— Подайте завтрак как можно скорее, — пробормотала Кайнейро, потом одёрнула себя и посмотрела на уже знакомого парнишку. — Я знаю, ещё не время, но у меня нет возможности спуститься вниз.

— Как будет угодно, — он легко поклонился и отчалил.

Барнеус ли, Станислава или этот таинственный “друг” прислал это платье, но оно было действительно достойным. Цвета Лимпак — от тёмно-коричневого, до охрового. Жёлтый почти не встречался — только тонкими полосками, которые спокойно можно было и не заметить. Чёрные оборки кружев, корсет на спине подчёркнут даже бардовым... Примерять до завтрака Касандра его не стала, только после, да и то пришлось посылать всё того же парнишку за подмогой в виде девушки.

Она себя птицей в клетке ощущала. Нормально никуда не выйти, общаться только через прислугу с внешним миром. Тремиш даже не соизволил указать времени приёма, Касандра понятия не имела когда собираться. Если следовать логике, то всё должно было начаться в районе шести часов вечера, а значит — времени вагон и ещё телега.

Письменный набор тут оказался весьма кстати. В ящиках стола девушка нашла ещё несколько чистых листов пергамент, и зависла над ними на минуту, пытаясь собрать мысли в кучку.

Со вчерашнего вечера, как ни странно, Сана запомнила не много. Все эти книги, наёмник и Станислава остались яркими пятнами, среди которых что-то дельное вычленить можно было с большим трудом. Новой загвоздкой стал способ, которым нужно были основные столпы зафиксировать. Так, чтобы другие ничего не поняли — Барнеус наверняка захочет порыться в свободное время в её вещах. В комнату он проникает свободно, хотя Касандра подозревала, что письма попадают к ней на стол с прислугой.

В итоге девушка решила чертить.

Пентакля накладывалась одна на другую. Она откровенно их выдумывала, помечала какими-то только ей понятными закорючками и символами.