— Ты думаешь это хорошая идея строить ещё и своё здание? Как я выгляжу?

— Всё нормально. Тут главное землю, купить, которую нам уже обещали. И побольше. С коммунистами я вроде "язык" нашёл. Им требуется товар, они расплачиваются сырьём, которое я тоже знаю куда деть. Главное ты меня не подведи. Выполняй всё как мы договариваемся и "строй дурочку"… и в никоем случае, не лезь в политику. Доказывай, что мы слишком бедные и слишком многих потеряли, чтобы претендовать на что-то ещё. Но, а мне просто немного везёт, и у нашей семьи осталось кое-что на "чёрный день". Ну и торговые связи моего отца, само собой.

— Поехали домой, а то я уже замёрзла.

— Надо и тебе нормальный автомобиль заказать — вздыхаю я. Деньги уходят, как вода в сухой песок. Мы садимся в знаменитое такси Renault, модель Landaulet Type AG 1. В Первой мировой войне, а именно в битве на Марне, в акции участвовало 600 парижских таксомоторов этой модели. Каждый из таксистов совершил два заезда к фронтовой линии, перевез по пять солдат с амуницией за раз. После чего этот автомобиль вошёл в историю как "Марнское такси" и стал местной достопримечательностью и гордостью парижан.

— Так же присмотрись к нашим купцам, кто работает в Константинополе. Нам там нужно организовать торговое представительство.

— Ты же ненавидишь турок — удивилась Аспасия.

— Этих дураков просто использовали французы и англичане, а они и не поняли что натворили… хотя это их и не извиняет — разговариваем мы тихо в автомобиле, который едет домой.

— Тогда почему ты выбрал для проживания Францию?

— Пока так надо…. а там посмотрим…

— Вот что предлагают вам хозяева верфи — и разворачивает перед нами общий чертеж месье Дуран. После сумасшедшей недели в Париже, где мне приходилась мотаться по фирмам и министерствам, мы опять в Марселе.

— В двадцатом году, когда наш флот заказал новые эскадренные миноносцы тип "Ягуар". Но с первым немного ошиблись. Потом корпус корабля послужил своего рода полигоном. Сейчас этот корпус военным уже не нужен и мои хозяева договорились его выкупить, если вы будете согласны. Характеристики у него такие, как вы и заказывали. Потом оснащают его тремя паровыми машинами тройного расширения по японской схеме.

— По какой? — не понял я.

— Поймите, новые военные технологии никто вам не продаст или стоить они будут очень и очень дорого. Хоть эта схема и выглядит военным анахронизмом, но они простые и надежнее, чем турбины, да и гораздо дешевле — Жак.

— А может, вы собираете всё, что у вас осталось на складах не проданное впихнуть мне? — смотрю пристально на представителя судостроительной компании "Ателье э шантье дю Авр". И я, и он понимаем, что от этого ответа сейчас многое зависит.

— Не совсем так. Мои хозяева хотят создать военный транспорт, который в случае войны можно использовать, как вспомогательный крейсер и предложить такие военным — потея, ответил Дюран. — С заказами торговых судов сейчас совсем плохо, вот они и хотят сделать такой шедевр. А военные сейчас списывают старые суда и строят новые. В верфи надеются на новый заказ.

— За мой счёт?

— Это совпадение интересов.

— Ладно, давайте дальше. Что со скоростью?

— Скорость несколько упадёт, но надеемся достигнуть 16 узлов экономическим ходом.

— Да вы издеваетесь. Англичане сейчас строят торговые суда с 13 узлов в час.

— Но там насколько другое. А вы слишком жёсткие поставили другие характеристики.

— Продолжайте.

— Смещается силовая установка. Вместо трёх труб, будет две и там тамбучена, с частью кают для экипажа машинного отделения. Наращиваем борт за носом, получаем дополнительные грузовые трюма. Объём увеличивается до 3.5 тысячи тонн груза. За новой настройкой смонтируем кран, на десять тонн с легкого крейсера. Две спереди и две сзади грузовые стрелы. Надстройку вы ещё дополнительно обсудите на верфи, там несколько типовых вариантов.

— А насколько увеличится осадка судна? — перебиваю Жака.

— С 4,1 до 4,5 метра. Правда устойчивость немного будет хуже. Но вы же в шторма ходить не будете?

Дальше уже Дюрана терзает Одовский, а я думаю, как увеличить скорость хода. Что-то крутится в голове, но вот так сходу и не вспомню. Ладно, посмотрим в библиотеке.

— И во сколько мне примерно обойдется такое судно, и как быстро вы его построите? — выслушав до конца Одовского, интересуюсь у Дюрана.

— Миллион франков, туда-сюда. Думаю, за 7–8 месяцев построят и испытают.

— Не-епло-охо — смотрю, как поперхнулся Михаил Иванович. Чуть больше 80 тысяч фунтов стерлингов. Цена в 5 раз больше хорошего парохода, как у меня.

— Но окончательные нюансы вам надо будет согласовывать в Сен-Назер. У вас необычный проект — быстро добавил Жак.

— Хорошо — дальше мы договариваемся на 15 или 16 января, как получится в головном офисе судостроительной компании "Ателье э шантье дю Авр"…

— Привет. Ну что предложить можешь? — встретился я в кафе с Мишелем Мареном.

— Партия бельгийского сукна, пятьдесят рулонов по пятьдесят метров. Берешь? — улыбаясь щурится француз.

— А что за ткань и цвет?

— Бельгийский рипс светло-серого цвета. Но в Европе его быть не должно.

Это ткань смесь хлопчатобумажных нитей с шелковыми волокнами. Довольно дорогая ткань. В отличие от репса, рипс более тонкий, но лучше был бы репс. Вот только в России его будет не продать, да ещё и цвет "европейский"… хотя как знать. На обмен пойдёт.

— Беру, если цену загибать не будешь. Но следующий раз хотелось бы ткань подешевле и более тёмного цвета. Кружевных тоже не хотелось бы — куда деваться. Это проба со стороны таможни, пробный шар в мою сторону. Договариваемся, как будет происходить передача. Оказалось ничего сложного. Подгонят вечером таможенный катер со стороны моря и перегрузят на судно. Цена мне на треть дешевле оптовой с фабрики. Потом я отправляюсь на свой корабль с проверкой, и забрать пассажиров.

— Вот вам документы на месяц проживания во Франции и телефон французского полицейского. Сможете убедить его в полезности, продлит — отдаю бумаги Бажанову. Всё мой договор с ним выполнен. Там пусть его Лефебвра "обрабатывает", заодно и выполнит наши с ним договорённости.

— Вы Надежда Петровна со своими подчинёнными едете со мной. Как и договаривались, вы пока будете работать на меня. Лисят тоже забираем — с этим закончили и мы всей толпой спускаемся на дежурный катер.

Да отдыхать хорошо, но как-то не впечатлил разнообразием сегодняшний Париж. На приёмы и закрытые вечеринки "сильных мира сего" я ездить отказался на отрез, да меня там и не ждали. Но и тётю попросил проявлять умеренность. Ездить только туда, если невозможно отказаться и очень внимательно смотреть что она ест и пьёт. Опять имел серьёзный разговор с начальником её охраны. Но тут возникла проблема. Её надо увеличивать, но её негде разместить. Жильё в Париже довольно дорого и ограниченно. Это после войны Париж начнется отстраиваться гигантскими темпами, а сейчас всё очень… скромно. Поэтому, после новогодних праздников я тороплю чиновников в мэрии получить кадастр на выделенную мне землю. Мне выделили по ходатайству Лефебвруа, а точнее французской разведки, но предупредили, что за это я ещё не рассчитался, приличный кусок на Елисейских полях. По французским конечно мерам.

Вот именно, что полях. Знаменитая в будущем улица ещё совсем маленькая и не такая знаменитая. Землю я получил на окраине улицы. Единственное что меня примерило, это подвод коммуникаций будет осуществлён за счёт мэрии вместе со строительством фундамента моих зданий, и знания будущего. С одной стороны чиновники мэрии стараются получить инвестиции, с другой не допустить строительство трущоб и ещё дополнительно что-то поиметь себе "мимо кассы". Пришлось представлять временно примерный план и брать на себя обязательство по строительству. Вот тут-то и пригодились мне золотая гинея, которую я сунул чиновнику, который мне отмерил земли в кадастре чуть больше устной договорённости. Часть её я использую на стоянку для транспорта, а часть на внутренний дворик.