Зианта наблюдала за ним. Оган чего-то боится, это ясно. Почва для опасений есть – терпение Юбана может истощиться, да и Яса отнюдь не дура: узнав о предательстве Огана, она вполне может вступить в сговор с пиратами. Ее план отделаться от Юбана, чтобы единолично завладеть сокровищами, теперь мог измениться.

Глаза… Зианта схватила их и спрятала под одеждой. Она твердо знала – это ценнее любых сокровищ гробницы. Оган подозревал это, и Яса тоже. Но у самой Зианты, в отличие от них, были доказательства волшебной силы Глаз. Но очень важно узнать: использовать кристаллы может определенный сенситив или любой, в то числе и Оган?

Там, в иных мирах, Зианта работала с ними дважды. Винтра, не подозревавшая об их могуществе, насильно получила кристалл от врагов. Д\'Эйри, напротив, прекрасно знала силу камней и использовала ее. Даже сейчас девушка не думала об этих женщинах, как о ком-то постороннем: в ней продолжали жить частицы и Винтры, и Д\'Эйри. В силу своих каких-то особых свойств именно она оказалась наследницей этих несчастных обладательниц кристаллов. Выбор судьбы пал на нее – так нужно ли ей вступать в сделку с Оганом?

Но правильно планировать не позволяла еще одна большая дыра в ее информации. Тот, другой сенситив… Он постоянно занимал ее мысли. Кто этот сенситив, пожертвовавший собой, чтобы помочь ей вырваться из прошлого? И где все-таки Харат, этот удивительный источник психической энергии? Туран… Эту проблему она обязана разрешить – для своей собственной безопасности, для планирования своих взаимоотношений с Оганом. Зианта постаралась отбросить покров мрака и смерти, который застилал ее сознание при мысли о Туране. В его мертвом теле остался тот, кто сопровождал ее в невероятном путешествии к далеким предкам. Все, что она могла о нем предположить – что этот незнакомец подчинялся Огану. Нужно узнать о нем все! То, что Оган его использовал, не принижало незнакомого сенситива в ее глазах. Ее саму Оган использовал много раз, заставлял выполнять то, чего хотели он и Яса. Тот сенситив – ее товарищ по несчастью, так же зависимый от психотехника. Теперь он умер, выполняя задание Огана. Если потребуется, Оган без раздумий пошлет на смерть и ее…

Зианта нащупала под одеждой камни. Огану еще ждет сюрприз, если он надумает избавиться от нее. Д\'Эйри в минуту опасности использовала Глаза. Если Зианта овладеет таким искусством, она станет гораздо могущественнее, чем может предположить психотехник. А обстановка вокруг такова, что это могущество может потребоваться очень и очень скоро…

И еще, где-то здесь есть Харат. Если он все еще на планете, она свяжется с ним. Связь между ними возникла благодаря Огану, но из всего своего прошлого именно это она хотела бы сохранить, это было все, что у нее осталось: только Харату из всех существ на этой планете она могла доверять.

Оган вернулся.

– Нам надо идти.

– Куда? На твой корабль? – Зианта таила надежду на отрицательный ответ. Пока они были здесь, среди скал, у нее сохранялась иллюзия свободы.

– Нет, пока не на корабль. – Он, склонившись, собирал вещи.

Взяв увязанные тюки, они вчетвером пробирались среди скал и каменных обломков, пока не выбрались на равнину. Неширокий ручеек, чахлые кустики и клочки жесткой травы по его берегам – вот единственные признаки жизни на планете.

Что же случилось с миром Турана, что стерло с лица этой планеты и Сингакок, и другие народы? Разрушительные войны или неслыханной силы катаклизм? Сколько веков уже пустует эта планета?

Дорога была трудной. Как ни старался Оган двигаться быстрее, это удавалось плохо. Приходилось искать расщелины в скалах, пробираться между острых камней. Бесконечные спуски и подъемы утомили всех, особенно устал Оган: он задыхался, порой останавливался, чтобы прийти в себя.

Они вышли на ровную местность, и здесь растительность оказалась богаче. Хотя даже самые крупные кусты были им по плечо, необходимость продираться сквозь жесткие ветки еще больше замедлила движение отряда. Снова и снова ныряя в заросли, Зианта удивлялась неистребимой силе природы, сумевшей оживить эту местность после постигшего планету кошмара, судного дня Сингакока.

Вдруг один из мужчин разразился бранью, полыхнул лазером в кусты. Зианта успела увидеть, как на его ноге сомкнулась чья-то зубастая пасть. Нападение неизвестного хищника было отражено, но на ноге пострадавшего остались клочья желтой слюны. Он стал поспешно смывать ее в ближайшем ручье.

– Было похоже на огромную ящерицу. Здесь надо быть настороже. Хорошо хоть, что не прокусила насквозь, – бормотал он. Второй охранник поливал кусты огнем своего лазера. Оган остановил его:

– Не стоит расходовать на это заряд.

– Я не хочу, чтобы меня укусила какая-нибудь ядовитая тварь, – крикнул тот в ответ, но лазер все же выключил.

Дальше они шли совсем медленно, озираясь по сторонам, чтобы не подвергнуться новому нападению. Зианта, не привыкшая к подобным путешествиям, уже едва двигалась: ноги нестерпимо ныли, каждый шаг отдавался болью.

Оган дважды делал короткие остановки и прислушивался к чему-то. Возможно, в эти минуты он вел мысленный поиск – проверял, нет ли погони. Зианта не стала ему помогать: возможно, это всего лишь уловка, чтобы отвлечь ее и прорвать барьер.

Долина уперлась в каменную стену, с которой низвергался сверкающий водопад. Им ничего не осталось, как взбираться по почти отвесному склону. Поднявшись, отряд оказался на открытом голом плато. Видимо, угроза нападения оставалась, так как они по требованию Огана пересекли этот участок почти бегом. Оган тащил обессиленную девушку за руку, не обращая внимания на ее протесты. Лишь достигнув укрытия за грудой камней, они наконец остановились.

Здесь они развязали тюки и перекусили. Растирая ноющие ноги, Зианта решила узнать, кого так опасается психотехник. Скорее всего, Юбан, так и не завершив переговоры с Ясой, решил действовать самостоятельно, как тогда, в разграбленной гробнице.

– Это Юбан? – спросила она, скатывая пустой тюбик из-под Е-рациона в плотный шарик.

Оган лишь невнятно хмыкнул. Девушка поняла, что сейчас он полностью поглощен сканированием окружающей местности, стараясь выявить чье-то присутствие. При этом ее наставник выглядел расстроенным: видимо, его усилия не увенчались успехом. Это насторожило и встревожило девушку: для такого сенситива, как Оган, обнаружить обычного человека, того же Юбана – детская забава. Выходит, те, кого он опасается и не может найти, имеют мыслезащиту? А если это так, почему он борется в одиночку, не приказывает ей подключиться? Не хочет посвящать ее в какую-то тайну?

Ничего не понимая, Зианта прислонилась спиной к холодному камню и закрыла глаза. Но тревога не покидала ее. Ладно, Оган не просит ее помощи. Но ведь она может сама попробовать! Не ради помощи психотехнику, а хотя бы из-за Харата.

Узнав, где он, она сможет понять, почему Оган скрывает его присутствие на планете. Ведь это Харат направил к ней Турана – вернее, не Турана, а… кого же? Девушка принялась вспоминать людей, приходивших на виллу, посещавших лабораторию. Это мог быть один из них. К сожалению, Оган всячески старался оградить ее от контактов с другими участниками своих экспериментов. Но, правда, еще непонятно, почему сенситив такой мощи, как Туран (для нее он будет Тураном, раз другого имени она не знала), позволял Огану использовать себя. Такой человек в роли инструмента? Что-то не вяжется – он сам способен использовать других.

Думая о нем, Зианта невольно представляла себе внешность Турана. Но ведь это – только навязанная обстоятельствами физическая оболочка. А как выглядит ее товарищ на самом деле? Ему не удавалось отделить его от воспоминаний давно умершего лорда Командора. Попытка воссоздать его истинный облик ни к чему не приводила – это было как из кусочков собирать вещь, которую ты никогда не видел.

Да и сама она что собой представляет? Всю жизнь – сначала в Диппле, затем в доме Ясы – она действовала, выполняя чужую волю. Саларика дала ей кров, пищу, образование – но не ради ее блага, а чтобы использовать необычный дар подобранной случайно попрошайки.