- Бензина не хватит, - с досадой сказала я, глянув на недвусмысленно загоревшийся красным огонек на приборной панели. Девчонки, только что загрузившиеся сзади и загрузившие пакеты с едой из торгового центра, дружно застонали.

   - И докуда мы доедем? - с отчаянием спросила Полина. Я и сама была готова застонать, ибо тащиться поздним вечером до отчего дома с тяжеленными сумками на транспорте, пусть даже у всех были проездные, не хотелось. Да и успеть бы на этот транспорт! Электрички ходили до половины двенадцатого, а сейчас уже было пол-одиннадцатого. Вокзал находился на другом конце города, и ехать что напрямую, что по кольцевой - вряд ли доедем. Мы поехали в центр после моей работы и денег на покупки нам дали впритык. Да и на машину по договоренности с родителями я зарабатывала сама, так что на бензин мне не дали. А я, как умная, потратила последние деньги на крем для рук и ночнушку - спать без нее было уже холодновато, а руки мои после работы в больнице выглядели уже как у сороколетней.

   - Я что, экстрасенс? - огрызнулась я. - До заправки бы доехали точно. Доедем как получится, все лучше, чем тащиться отсюда. А там перегрузимся и потащим на себе, аки верблюдицы. Благо я не заблужусь, выведу.

   Очередной дружный стон был мне ответом. Я завелась, и машинка ответила мне уверенным мурчанием. Ах ты ж моя кошечка, не подведи, довези! Довезу как смогу, ответила кошечка, однако ж не на святом духе же.

   Мы тронулись и выехали наискосок через ярко освещенную парковку к дороге, которая пролегала прямо мимо гипермаркета и выводила на кольцевую. Машин практически не было, я ехала, погрузившись в невеселые мысли и в недобрые предчувствия. Успеть бы до электрички, блин.

   - Мариш, погоди! - заверещала сзади та же Полинка. Она сидела справа за сидением пассажира и имела обзор в окошко. - Стой! Сдай назад! Смотри, там мужик стоит около остановки маршруток, давай его подбросим куда надо, а он нам заплатит, нам же много не надо на бензин-то!

   Идея была здравая, но я по природе такой застенчивый человек, что скорее руку себе отгрызу, чем навяжусь кому-то или попрошу об услуге. Впрочем, я давно научилась скрывать неуверенность в себе за показной наглостью и бравадой.

   Я сдала назад, девчонки запищали, и остановилась у стоявшего мужчины. Увидела в окошко только, что он опирается на трость, открыла окно. Он чуть помедлил и наклонился.

   -Здравствуйте, - сказала я самым нежным и завлекательным голосом, на который была способна. - Может быть вас подвезти?

   Он был как-то впечатляюще некрасив, даже возраст было определить трудно. Черты лица, состоящие из углов, большой нос, широкий рот, мощные брови и большие, чуть сощуренные глаза. Он усмехнулся, перевел взгляд на моих сестер. Они все тоже старательно улыбались и просто излучали радостное желание подвезти незнакомого и несимпатичного хромого мужика туда, куда он скажет.

   Наконец он заговорил.

   - Нет, спасибо. За мной уже едут. Да и вряд ли вам со мной по пути.

   Голос у него был спокойный, низкий, немного насмешливый и будто чуть простуженный. Что неудивительно, если учесть, что он курил, и сигаретный дым проникал из окна в машину.

   - Нам с вами по пути, по пути! - вразнобой заверили сестры, а я промолчала- зачем навязываться.

   Но видимо, на наших лицах отразилось такое разочарование, что он помедлил, с уже открытой насмешкой разглядывая нас и не убирая руки с бортика окна, а затем со словами "Впрочем, почему бы и нет", открыл дверь, выбросил сигарету и забрался внутрь.

   Машина сразу показалась очень маленькой, мужчина мгновенно заполнил ее чужим запахом. Он был высоким и сложился чуть ли не втрое, поморщившись, когда сгибал правую ногу. Трость он положил поверх колен.

   Я завелась, тихо тронулась, глядя прямо перед собой. Было ну очень неловко.

   - Вы не хотите спросить, куда мне? - насмешка в его голосе просто убивала. - Или милые дамы решили меня похитить?

   - Да, и правда, - я заставила себя улыбнуться, - куда вас довезти?

   - В центр, на императорский переулок, дом 3. Знаете, где это?

   Знала ли я? Конечно, я знала. Это было что-то из прошлой жизни, где мы не считали деньги, а работать членам нашей семьи было позорно и считалось просто невозможным.

   - Знаю, - сухо ответила я, чем заработала косой взгляд с его стороны.

   Так мы и поехали, я старательно глядя только прямо и по зеркалам, он - беззастенчиво разглядывая меня или смотря на дорогу, а сестры сзади - в каком-то траурном молчании. Они, видимо, тоже стеснялись. Или тоже вспомнили. Хотя Каролинке тогда было года четыре.

   Мы ехали минут двадцать, и красавица моя с моторчиком даже не фыркнула. Я стала робко надеяться, что дело не в бензине, а в неисправности индикатора бензина, и что может доедем таки до отчего дома без приключений.

   С оживленного центрального проспекта, где, несмотря на поздний час, машин было много, а света еще больше, мы свернули в тихий проулок. Еще несколько поворотов и пять минут поездки- и мужчина кивнул влево.

   - Остановите здесь, пожалуйста.

   Да. Огромный дом, выглядывающий из утопающего в зелени сада. Невысокие, но явно не пропустящие ни одного незванного гостя ворота и витая ограда вокруг. Горящие окна только слева - там, где традиционно живет прислуга. Автомобильная дорога до дома, освещенная наземными фонариками. Деньги, власть и многие поколения аристократии. Я почувствовала, как у меня встает комок в горле.

   - Конечно, -который раз за вечер произнесла я, развернулась и припарковалась у дома.

   - Спасибо, - сказал мужчина, открыл дверь, не без труда выбрался из машины под гробовое молчание и вышел.

   Мы посидели немного, понаблюдав, как он медленно идет к воротам, как открывает маленькую калитку магнитным ключом и проходит внутрь, и неугомонная Полинка озвучила общую мысль:

   - А как же деньги?

   У меня не открылся рот попросить у него денег. Если он сам не сообразил, то как-то неловко просить...Да, я робкая и щепетильная дурочка, и поступила глупо и нелогично, но что поделаешь, если в таких ситуациях, когда надо просить для себя, у меня отнимается язык?

   - Может, доедем без дозаправки, - оптимизма в моем голосе было хоть отбавляй.

   Не тут то было. Не отъехав от дома и трехсот метров, машина встала прочно и безкомпромиссно.

   Я в ярости вышла из машины, достала пачку сигарет и закурила. Из всех сестер курила только я одна, впрочем, работая в хирургии, трудно было не закурить. Девчонки выбрались из машины, окружив меня. Переулок был глух и тих, ближайшая заправка была в двух километрах отсюда, а метро - рядом с ней. Автобусы в эту глушь не забредали.

   - Может, бросим машину и продукты, дойдем пешком до метро, а завтра вернемся и заберем? - предложила Алинка, до сих пор молчавшая.

   - Продукты стухнут, - тоскливо протянула Полинка, - да и посмотри, какой квартал. До завтра машину обязательно эвакуируют, потом ищи ее на штрафстоянках. И выкупай, нам денег до следующего месяца не дадут.

   Пухленькая Каролина ожесточенно жевала пончик и молчала. Она всегда ела, когда нервничала, и надо бы было ее показать психологу, но психолог стоил больше, чем содержание машины или пончики для Каролины.

   Я докурила, пальцы мои дрожали, как всегда перед отчаянным шагом. Было дико страшно.

   - Я сейчас все решу, ждите в машине, - и я пошагала обратно, к дому, у которого мы высадили попутчика.

   Подошла к воротам, позвонила. Засветился экран справа, появилось изображение охранника.

   - Что вам нужно?

   Я тряслась, как заячий хвост.

   - Я владелица машины, довезла хозяина дома досюда, ну, вы видели ведь? - по его лицу было непонятно, слышит он меня или нет. - Дело в том, что он забыл кое-что.