Внимательно окинув взглядом ошалевшую Веблию, застывшую у дверей, король зашёлся в хохоте на несколько минут. Среди придворных тоже послышались сдавленные смешки — громко потешаться над ней никто не осмелился, благоразумно решив, что жизнь дороже сиюминутного проявления эмоций.

— Хорошо! — отдышавшись, проговорил Ипрохан. — Сегодня никого казнить не буду… Даже конюха! Кто эти недотёпы, которых ты приволок во дворец?

— Лучшие из лучших, что были в Школе Шутов! Итак… Начинаем!

Мокрая шутовская куртка прилипла к спине… Ребята устало расползлись по комнатам. Я сидел на стуле, тупо глядя в одну точку. Закончилось…

Начало представления получилось отменным в своей неадекватности. Главное, что сам Ипрохан “расшевелился”, подключившись к действу. После вступления с “бородатыми” Веблией и конюхом, удалось полностью завладеть его вниманием. Знакомство с новыми шутами тоже должно запомниться.

Первым выставился Парб.

— Я — Парб Скала, Ваше Величество! Красив и умён! Когда не умён — силён! Эй ты, с дурацким носом! Быстро ко мне!

Примечательно, что на его приказ отреагировал не только Штих, но и Веблия рефлекторно дёрнулась, что было замечено всеми придворными.

Достав из-за пояса загодя приготовленный железный прут, наш “человек-гора” ловко повязал его вокруг шеи Хитрована, ласково того спросив:

— Правда, длинноносый?

— Нет! — фальцетом воскликнул Штих. — Я — умнее и красивше!

— Ну и носи “украшение“, пока не передумаешь! — заявил Парб.

После этого он пнул нашего “Пьеро”, отчего тот снова заскользил животом по полу, нелепо размахивая руками.

Представление, судя по гоготу, публике нравится. Продолжаем!

— Ваше Величество! Фанни Колокольчик!

Малая отвесила изящный поклон, хитро стрельнув глазками. Потом, голосом Первой Советницы эта хулиганка добавила:

— А правда, что у Вас денег много? Где лежат? Можно потрогать?

— Обойдёшься! — ответил довольный король.

— Нет? Хм… А понюхать? — и шевельнула ноздрями так же, как делает это Веблия.

Ту уже придворные, не сдерживаясь, “грохнули”. Блин! Убью заразу! Этого мы не репетировали! Видимо, подобный экспромт — тонкая женская месть, но нахрена наживать врагов такого уровня!

— Жирный далеко? — поинтересовался у меня в свой черёд Штих, валясь посреди дворцового зала.

— Далеко.

— Повезло ему! А то бы урыл!

— Далеко, но тебя слышит.

— Тогда ещё полежу… Скажешь, как уйдёт?

— Не уйдёт! Вставай, заморыш! Владыка тут! — я сделал вид, что пнул его в бок.

Нехотя поднявшись, с опаской глядя на Парба, наш носатый “терпила” представился:

— Штих Хитрован, Ваше Непревзойдённое Королевское Величество! Прошу простить за этот инцидент, но не все присутствующие здесь обладают чувством прекрасного! Как вы понимаете, это не про Фанни мою ненаглядную! Как подумаю о ней, то розы расцветают в моём сердце, своими лепестками распространяя ароматы в разные стороны!

— Такие? — спросил Скала и… громко испортил воздух.

Ещё один “стендапер” хренов! Я замер в самом настоящем испуге, ожидая реакции Ипрохана на эту внеплановую выходку, но тот, к моему удивлению, лишь опять громко рассмеялся. Пронесло!

— Фанни… Моя Фанни! — как ни в чём не бывало продолжил Штих. — Я ведь, пока геройски бился с этим, называющим себя Скалой, даже стих про неё очередной сочинил!

— Говори! — благодушно приказал король.

— Когда весеннею порой

Стою на площади нагой,

То, вспоминая о тебе,

Печально вою при луне.

Приди ко мне, моя звезда…

Тут Штих схватил Фанни, в притворном смущении спрятавшуюся за меня, и привлёк её к себе, закончив “опус”:

— Да не туда! А вот сюда!

Класс! Публика наша полностью!

— А чего ты голым на площади делал? — сурово поинтересовался я.

— Так это… Грабанули меня по весне! До нитки обчистили! И куда только Глава Тайной Стражи смотрит?! Приличного человека! Не поверите — средь тёмной ночи! Замёрз как собака! Всё так съёжилось, Король Шутов, что мельче твоих бубенчиков на колпаке стало, и не поверишь, звенеть стало — тут не только завоешь, но и гавкать начнёшь!

— Идиот!

— Кто?! Глава Тайной Стражи?!

— Ты, дубина!

В дворцовом зале творилось нечто невообразимое! Привыкшие к однотипным ужимкам шутов, люди просто корчились в приступах смеха, воя не хуже “ограбленного” Хитрована. Даже сам Владыка не так пил, как расплёскивал вино, размахивая кубком.

Зашло! Ещё как зашло!

Моя труппа расслабилась и уже по “накатанной”, не отходя от сценария, веселила публику. После представления мы разбрелись между приглашёнными, шутя и кривляясь на все лады. В особом почёте оказался Штих с железным “хомутом” на шее. У каждого встречного он грустно интересовался, нет ли у того хорошего кузнеца на примете, который снимет этот позор, попав не по носу, а куда надо. Сегодня, пожалуй, и Ипрохан не удостаивался стольких тостов, как мои шуты.

В какой-то момент вечера Владыка заснул пьяным сном, и придворные тихо разошлись, боясь потревожить его.

Шатаясь от усталости, вся скоморошья братия доплелась до моей комнаты и “растеклась” по стульям за столом.

— Ты зачем, демон туалетный, бзднул? — безэмоционально спросила у Парба Колокольчик, не стесняясь в выражениях. — Мало того, что чуть “не провалились” из-за неуважения к венценосной особе, так ещё дышать нечем стало.

— Ага, — поддержал её Штих, — мой чувствительный нос до сих пор помнит каждую “частицу сущего” твоей выходки.

— Извините… — смущённо стал оправдываться Скала. — Разволновался сильно — похлеще, чем Хитрован после допроса. Ещё поел плотно перед представлением. Увидел самого Владыку и понимаю — не сдержусь! Пришлось обыграть красиво.

— Если это “красиво”, то страшно представить, что у тебя “ужасно”! — усмехнулся я. — Колокольчик тоже хороша! Зачем Веблию дразнила?

— Чтоб знала! Тебе не понять! Больше не буду, если Парбу перед выступлением жрать запретишь! Давайте спать уже? Ноги не держат…

— Да. Всем спокойной ночи! Отдохните, как следует. Сегодня получилось удивить, но расслабляться нельзя — с утра новые репетиции.

Зря я надеялся на спокойную жизнь. Мой день начался не со всеобщего сбора шутов, а со знакомого “серого”, вежливо проводившего меня к своему хозяину.

— Выспался? — с улыбкой поинтересовался Сыч.

— Выспался… бы! — тоскливо ответил я. — У вас в “конторе” хоть кто-то спит до полудня?

— Только заключённые, Илий. Так что, цени раннюю побудку.

— Уже настроение улучшилось. Зачем позвали, герцог? Вчера шутки про Вас не понравились?

— Наоборот! — неожиданно рассмеялся Глава Тайной Стражи. — Мало того, что остроумно, так ещё и дальновидно! Я и Первая Советница получили порцию шутовских… эээ… шуток и никак на них не отреагировали в силу разных обстоятельств. Мы промолчали — другим тоже потом не по чину будет ерепениться. Лично зла не держу и, более того, стоя аплодирую. Каков Хитрован! Это же квинтэссенция “придурков-потерпевших”! Живут, словно заговорённые, по сторонам не оглядываясь, а как случись что — Сыч виноват! Будто бы я заставлял их по грязным борделям ходить и тугими кошелями хвастаться. Хотя доля правды есть — не дорабатываем. Человек на улице должен не по сторонам смотреть, а идти по своим делам смело. Ограбили или, не дай Творцы, убили кого — моя вина. Столько лет борюсь со всякой заразой, а каждое преступление до сих пор воспринимаю, как личное оскорбление, словно не уставший “ночной король”, а молодой юноша-идеалист, впервые переступивший эти… Но я не об этом. Утром был у короля на совещании…

— Утром? Сейчас спозарань ещё! — удивлённо перебил я его.

— Ипрохан проспался — значит, утро настало. Что поделать, график ненормированный. Он под впечатлением от случившегося вчера и… — внимательно посмотрел на меня посерьёзневший Калеван, — хочет ввести новую ОФИЦИАЛЬНУЮ должность. КОРОЛЬ ШУТОВ!