— За всё… — не ощущая за собой какой-либо поддержки, рыкнул тот. — Наставница, я требую поединка насмерть. Родичи не простят меня, если я не покараю чернь за столь мерзкую и наглую ложь.

«Правильно, ненавидь меня в свой последний час…» — наблюдая, как трибуны с волнением обсуждают вызов, подумал я.

— Ваши мотивы, Де Штольцгер, мне ясны и понятны. Однако мы не восточные варвары. Я не допущу того, чтобы молодые мужи империи колотили друг друга до смерти на потеху толпы. Поединок до потери сознания. Пускайте друг другу кровь сколько хотите, но не убивайте — таковы условия академии, — склонив голову, произнесла Дэйда.

— Наставница, — уважая выбор сильнейшей, так же склонив головы и принимая её волю, отозвались мы.

Команду к началу поединка мы оба восприняли спокойно. Эрэн из-за уверенности в себе и собственной победе. Ну а я в ожидании его первой атаки, от которой, собственно, и зависела моя дальнейшая судьба. Ведь, окажись он скрытым гением клинка, в очередной раз поддавшегося эмоциям, меня мог ждать не очень хороший финал.

— Ты так и будешь стоять и пялиться на меня, тупая псина? — постепенно приближаясь, рыкнул Эрэн.

— Дамы вперёд. — Подозвал я парня пальцами. Лишь в момент его атаки, осознав, какую чушь сейчас ляпнул.

Лёгким касанием Дырокола, я увёл рубящий удар в землю, разочарованно глядя в полные ярости глаза рыжего. «Дерьмовый, оказывается, из тебя боец, Эрэн».

Следующий его взмах вынуждает меня сделать заднее сальто. В спине с непривычки что-то хрустнуло, отчего я, рукой схватившись за поясницу, попятился назад. Толпа истерично заржала, а подумавший, что я таким вот образом пытаюсь его опозорить, Эрэн кинулся в очередной раз на меня в лобовую.

Его грубая и резкая техника, без переходов и продолжений комбинаций, позорила не имевшего возможности даже коснуться меня война и того, кто его учил. Варвар махал своим мечом, словно оглоблей или кочергой, даже не пытаясь показать красоту фехтования. Вот только вся шутка заключалась в том, что сейчас Дэйда больше удивлялась не его умению, а моему «таланту» уклоняться. Ожидавшая приблизительно равного боя воительница пыталась понять, кого именно своим решением она спасла от неминуемой гибели.

Заметив за собой потливость и усталость, в очередной раз уклонившись, я поднырнул под ударом Эрэна, а следом, оказавшись у того за спиной, отвесил чувственный подсрачник. «Так, малыш, злись ещё сильнее, этой ночью тебе предстоят долгие размышления о том, как отомстить семье, плавящей метал, за такое унижение».

Взревев, Эрэн в очередной раз бросается в атаку. Стараясь зацепить меня хоть одним из своих полуторных мечей. Из прошлого моего урока парень ничего так и не усвоил. Спрятав клинок за спину, вновь спокойно прогнувшись, уклоняюсь от короткой комбинации, оказываясь у противника за спиной. Сильный удар плоской стороной клинка вновь обрушивается на многострадальную задницу мальчишки. Именно данная часть тела была выбрана мной для воспитательных целей. Вполне возможно, что, если рыжий сделает правильные выводы и не станет обижать всех, кого только может, я, разобравшись с его матерью и семьёй, оставлю того в живых.

— Сукин сын! — Рыча, снова вспахал землю своими мечами рыжий.

Третий удар по заднице из-за моей неопытности в обращении с подобным оружием распарывает парню штаны. По его оголившимся ягодицам течёт кровь.

— Ты бьёшься без чести! — кричит тот, промахиваясь. «Какая, к чёрту, честь, когда ты почти в два раза шире меня и к тому же выше?» Очередной удар по пятой точке создаёт ещё один порез.

За половину поединка я не сказал и слова. Лишь уклонялся и, когда Эрэн открывался, контратаковал. Импульсивный, горячий, униженный, он раз за разом допускал одни и те же ошибки, получая от меня новый неприятный режущий удар. Глупое дитя никак не хотело учиться. А я не мог придумать, как направить его на правильный путь.

Кто-то когда-то сказал: «Дети неповинны в деяниях свой родителей», — и сейчас я, готовый с этим согласиться, искал в себе силы и возможности разглядеть в этом горячем юноше хоть частичку сострадания и доброты, позволившую бы мне в будущем сохранить ему жизнь.

Двадцатилетний, не успевший сполна прочувствовать все прелести и невзгоды этого мира, он вполне мог действовать по наводке главных представителей рода. Послушно выполнять их приказы, завоёвывая тем самым уважение и право носить собственное имя. Я надеялся, что эти его издевательства — всего лишь ширма, за которой он прятал сожаление.

Я искал в нём человечность, коей никогда не видел в себе, и, к сожалению, так и не нашёл.

Устав играть с этим ревущим зверем, я перешёл в нападение, используя сериею быстрых и не сильных ударов. На кровоточащем теле, голубой крови я не видел ни на его заднице, ни на спине. Эрэн — обычный мальчишка, не получивший должного воспитания. И это был мой специальный и последний для него урок.

Победитель в нашей дуэли очевиден. Доведя несчастного до состояния полного изнеможения, я перевёл взгляд на затаившие дыхание трибуны.

— Убей… — послышался чей-то голос оттуда.

— Накажи выродка! — выкрикнул ещё кто-то.

«Убей его», — потребовала тёмная сторона моей личности. Пелена из воспоминаний прошлой жизни заволокла разум. В них я видел допившегося до могилы отца и пьющую который год мать, не стеснявшуюся обвинять меня во всех своих смертных грехах. Подсознанием я чувствовал перегар, вырывавшийся из её рта, и удары, которые она и её последующие хахали оставили на моём детском теле.

Забавно, те воспоминания, позабытые мною в прошлой жизни, настигли меня в этой. Я наконец-то вспомнил, за что так сильно не любил людей.

Тёмная пелена из недр моей чёрной души завладела разумом, лишила зрения и слуха. Единственное, что я сейчас мог чувствовать, так это запах крови и желание… Чужое, неконтролируемое, требующее показать сбившемуся с пути агнцу истинную природу боли. «Я убью тебя, Эрэн».

Живучий парнишка, демонстрируя чудеса стойкости, бросил один из своих клинков. С трудом обеими руками удерживая последний. Сейчас напротив него стояло настоящее чудовище. Беспощадное, оно не спешило завершать их поединок, требуя, как и все собравшиеся здесь, крови. Его крови…

— Хватит… — опустив свой последний меч и пятясь перед наступавшей угрозой, едва слышно произнёс парень. — Прошу… — перебирая окровавленными ногами и стараясь не споткнуться об какой-нибудь залежавшийся камень, добавил тот, но его никто не слышал.

— Я сдаюсь! — бросив оружие и обеими руками схватившись за горло, прокричал парень. Но окружающие не услышали и звука.

Когда клинок Глауда вознёсся над головой Эрэна, при помощи перемещения наставница Дэйда едва успела в последний момент спасти жизнь одному из своих учеников.

Мощный удар и последовавшее за ним онемение в руках и предплечьях сильно удивили наставницу, и та с неподдельным ужасом взглянула на Глауда. Только что парень использовал магию. При этом не сказав ни слова?

Трясущимися от напряжения руками Гора отвела удар в сторону, а после, прижав потерявшего над собой контроль ученика к груди, произнесла:

— Всё кончено, Глауд, ты победил.

Тишина повисла над ареной и опустившимся на колени Эрэном. Сегодня впервые за десятилетия кто-то не просто восстал против порядков, созданных знатью, но и сумел при всём этом выйти из сложной ситуации победителем.

— Глауд победил! — вскрикнула кучерявая девчонка на трибунах.

— Вот он, наш чемпион! — поднявшись с места, также выкрикнула Жозефина, поддерживаемая звучно захлопавшей в ладоши Каей.

Именно так — под овации и редкие выкрики собравшихся на трибунах учеников — начал меняться весь север.

Кабинет деректора Академии Тэтэнкоф, Рубии Тэгенов.

— Я требую немедленного отчисления этого оборванца, а также порки и прилюдных извинений, он опозорил наш священный род! — грозно стукнув кулаками, потребовал мужчина, носивший солидный костюм главного слуги семейства Штольцгеров.