— Госпожа? — Непонимающе повторила за мной женщина, а после, улыбнувшись своей беззубой улыбкой, спросила: — Это Вы мне?

Её усталое, грязное и морщинистое лицо прямым текстом говорило о статусе и умственных способностях. Далёкая от городских хитросплетений простушка, с озлобленным на весь белый свет взглядом — вот, кем она была.

Всё, что знала эта женщина — это такие слова, как: работа, еда, дом, ну и развлечения, оттого и подход к ней нужен был соответствующий. Малоимущие люди подозрительные, к тому же зачастую считают себя умнее других. С ней следовало общаться на уровне, слегка превосходящем её развитие, не юлить и стараться быть максимально прямолинейным, тем самым избавив цель от ощущения скрытой угрозы.

— Ну, конечно, из толпы я заметил Ваш статный образ, наверняка Вы превосходно стреляете из этого чудесного лука. — Ткнув пальцем в изогнутую деревяшку за её спиной, в спешке растолкав прохожих и приблизившись, проговорил я.

Довольная комплиментом, женщина гоготнула, а после, оглядев меня, с неким подозрением отозвалась:

— Госпожа я лишь для выводка свиней, пасущегося в моём загоне. Чего тебе, мальчишка?

— Простите, что отвлекаю Вас, знаю, охотники — люди занятые, — Слегка сконфужено, показывая испуг от столь резкого ответа, я стал пятиться. — я просто хотел предложить…

Именно слово «Предложить» заинтриговало ту больше всего. Она была старой женщиной в мире, где мужчин было меньше, и те являлись слабым полом. Она понимала, что, если я предложу себя, — денег на ночь со мной у той не хватит, но все равно не отказалась от беседы с испугавшимся юношей, и уже сама решила продолжить наш разговор.

— Извиняй, если напугала, я ж не со зла, редко такие красавцы ко мне на улице пристают. — Подмигнув, а следом вновь улыбнувшись, проговорила та. — Чего тебе?

— Я слышал, Вам были нужны наконечники. — Всё так же показывая свою нерешительность, добавил я. — У моих сестёр они есть…

— Ах, наконечники, значит. Ну, пойдём, поглядим, чё там. — Слегка разочарованно отозвалась та.

Ковырявшаяся ножиком в зубах Сигрит была сильно удивлены, когда я привёл той своего первого покупателя. Наблюдая за тем, как её братец говорит по делу и без, воительница, быстро потерявшая суть повествования, попыталась вставить свои пять копеек, но нам с уважаемой охотницей Линдой по прозвищу Пивная бочка было не до этого. Женщина, не обращая на сестёр ровным счетом никакого внимания, весело травила мне охотничьи байки, когда я насыпал той успевшие покрыться ржавчиной наконечники.

— Они не лучшего качества, — честно признался я той. — но по лучшей цене, к тому же Ваша последняя шутка была просто шикарной, и поэтому я сделаю Вам ещё и скидку! Но взамен пообещайте, что, если подстрелите из наших стрел какого-нибудь медведя или оленя, обязательно поделитесь с нами хотя бы лапкой или копытцем. — Протягивая мешочек, под неодобрительный взгляд сестёр проговорил я.

— Скидка? — Почесав репу, непонимающе спросила охотница. — Ха-ха, как щедро с Вашей стороны. Сколько я буду должна с этой скидкой? — Глупые женщины, окружавшие меня, перебивая друг друга, закудахтали. Старшая пыталась вставить свои пять копеек, а младшая свои. И только я один единственный в этой воцарившейся неразберихе знал истинную цену наконечников, а также усилиям, приложенным мною для достижения успеха в этой сделке.

Болтушка Линда, попавшая в мои сети буквально за считанные минуты, рассказала всю свою подноготную: о своём быту, профессии, неудачной любви, и, разумеется, о злобной продавщице, заломившей цену, что в разы превышала взятую той с собою сумму. Терпеливо выслушав всё от начала и до конца, я получил то, чего желал, ведь именно последнюю информацию мне и нужно было узнать.

— Вы хороший человек, Линда, и зарабатывать на Вас мне бы не хотелось. Цена десяти наконечников — один серебряный, плюс моя скидка, итого девять малых серебряных и девять больших медных. Вас устроит? — Глаза Сигрид в удивлении расширились, а Илва, покрутив пальцем у виска, махнула на меня рукой. — Понимаю, цена внушительная, но, когда Вы в следующий раз придёте покупать у нас наконечники, лавка моей матери продаст Вам их не по девять серебряных и девять медных, а просто за девять малых серебряных. Фактически Вы получите один наконечник бесплатно, и сэкономите целый малый серебряный!

У нашего прилавка повисла неловкая пауза. Приглядывавшаяся к чему-то женщина, стоявшая рядом с охотницей, тоже над чем-то задумалось.

«Ну давай, я же не просто так сказал слово «Бесплатно»!» — стиснув зубы, замер в ожидании решения Линды я.

— Мне нравится ваше предложение, Глауд, да и к тому же за малый медный, оставшийся в моем кармане, я уже сейчас смогу купить в трактире эля, а также выпить за здоровье Вашей матери, родившей столь прекрасного и умного сына. Также, если в лесу мне повезёт, с меня трофей. Линда Пивная бочка добро не забывает! — Её удовлетворённый хохот, а также звон попавших в мои ладони монет подняли не только моё, но и настроение моих сестер, ведь только что я продал некачественный залежавшийся товар по цене, превосходящей рыночную, при этом взяв с человека обещание прийти к нам вновь. Разумеется, она может столкнуться с чем-то более дешёвым, увидеть те же десять наконечников за девять малых серебряных на другом прилавке. Вот только, приди она к нам в следующий раз, получит точно такое же число за те же деньги. Плюс, раскрыв наш маленький обман, она, не зная, будет ли за второй скидкой ещё одна, по любому, если не из злобы, то из чистого любопытства вновь к нам заглянет. Это победа, с какой стороны не погляди.

Дела шли хорошо, даже лучше, чем я изначально планировал, ведь за охотницей к нам пожаловала ещё пара простодушных крестьянок, искавших топоры, вилы, а также возможности сэкономить медный. Итог: покупатель и продавец остались довольны. Инструмент оказался в их мозолистых руках, а лишние монеты — в нашем с сёстрами большом кармане. Я много говорил, много двигался, и, позабыв о том, кем должен быть, — вошёл в азарт, выходить из которого под обожествляющие взгляды своих старших сестёр мне ой как не хотелось.

Не хотелось, но пришлось. Продолжавшая расти очередь со стороны наших конкурентов, а также их выкрики о «дерьмовости» стальной продукции других лавок буквально лишали нас покупателей. Надо было с ними что-то делать, и, кажется, я уже придумал, что.

Торгашка из соседней лавки в шутливой форме, веселя аристократию, осуждала какого-то мелкого ремесленника, желавшего купить себе какую-то безделушку. Остроумия той было не занимать, как и поддержки со стороны немногочисленных аристократок, а вот женщины более низкого происхождения от подобной небрежности буквально заводились на глазах.

То ли тут сыграло желание показать себя с лучшей стороны, то ли вспыльчивая верзила и вправду устала ждать, но, вслед за очередным шутливым обращением к глуповатому парнишке, в прилавок, прямо между пальцами вмиг побледневшей продавщицы вонзился обыкновенный ничем не примечательный нож, ещё секунду назад лежавший на витрине.

— Сколько? — Закрыв своей большой спиной ремесленника, рыкнув, спросила женщина, а следом, все так же не сводя со своей жертвы взгляда, кинув монету, предложила той заткнуться и делать свою работу.

Не желая стать причиной начинавшего конфликта между знатью и простыми смертными, женщина, не глядя, спрятала оружие. Я видел, как ледяное, довольно длинное лезвие, похожее на то, что было припрятано и у меня, щекоча холодком той задницу, по рукоять исчезло за поясом.

Под пристальный взгляд стражи, подошедшей к очереди, та поспешила затеряться в толпе. «Не торопись, крепышка, от меня всё равно не убежишь» — двинул вслед за той я.

Исчезнуть из поля зрения сестёр было несложно, и перед тем, как они поднимут бучу, а следом кинутся на мои поиски, тем самым нарушив мои планы, требовалось быстро выполнить несколько незапланированных манипуляций.

Обычная подножка не свалила бы столь здоровую женщину, и лишь с разбега влетев той со спины в колено, я мог достичь нужного эффекта. Якобы случайно наши ноги с не смотрящей по сторонам верзилой переплетаются, и мы оба с грохотом падаем на каменную мостовую. Зашипев от боли, та, стиснув зубы, прорычала: — Ты покойница… — Но заметив под собой лишь испуганного юношу, слегка растерянно покосилась в сторону. Настороженные взгляды прохожих, переживавших по большей части за меня, а не за вышибалу, вынудили ту быстро встать на ноги и протянуть мне руку помощи. — Ты в порядке? — На моё самочувствие той было плевать, её волновало лишь мнение окружающих.