Энтони, Анатолий и Оливия оставались в крепости «Братства», когда остальные отправились в освободительный поход на столицу империи с доблестными «братьями», возглавляемыми Бгэвонтом. Энтони был ранен, а Анатолий и Оливия просто устали от всего этого… С ними оставался ещё один ровер, тот самый, первый севший на эту планету. Три остальных тоже были задействованы в походе. И теперь, когда защитники столицы при поддержке пацифистского десанта отразили нападение, а затем произошла революция при содействии пришельцев, эти три ровера поступили в распоряжение общины пришельцев в составе только что созданного интернационального государства трудящихся.

Эти трое землян вели переговоры с правительством Королевства, пока осуществлялся освободительный поход, а связи с остальными товарищами не было из-за каких-то досадных помех. И кое-о-чём смогли договориться. Затем были получены новости о провале похода при содействии товарищей, а затем, на следующий день, и о революции при активном участии товарищей.

Энтони был ещё слаб, но уже мог самостоятельно ходить. Они втроём зашли в ровер с развёрнутой антенной.

На связь вышел капитан. Передавал последние новости. Интересовался о положении дел у товарищей.

— Мы рады, что у вас всё получилось — говорил Энтони, — Не ожидал, правда, что вы такие рисковые ребята. Боюсь даже представить, что бы было, если бы что-то пошло не по плану.

— Не всё пошло по плану — отвечал капитан, — Но мы справились. И у нас, в общем-то, выбора не много, если мы хотим здесь выжить и при этом сохранить достижения нашей цивилизации, не стать паразитами. Кстати, не желаете ли к нам прикатить? Товарищи из Республики обеспечат сопровождение для безопасности.

— Да мы тут долго вели переговоры с самим королём Рамваром, и договорились о создании здесь, где мы находимся, своего нового государства для нас, пришельцев. Первое время нам будут помогать добровольцы с островов и защищать армия Королевства.

— Я так понял, вопрос о частной собственности поднят не был?

— Это ни к чему. Мы решили не бежать впереди паровоза. Мы рады, что у вас пока всё получается, но мы решили пойти другим путём.

— Думаю, лучше вам присоединиться к нам. Если вы в курсе всех новостей, то должны знать, что Королевство заносит куда-то не туда, мягко говоря. Нам с ними не по пути.

— Ну да, они на более низкой ступени развития, но что ты предлагаешь? И там революцию устроить?

— Революцию нельзя устроить, если нет революционной ситуации, а там до неё ещё далеко: рабочий класс прикормлен, по-настоящему бороться за свои права не готов.

— Вот-вот. А пока что выглядит разумным пытаться строить справедливое общество постепенно, без революционных потрясений.

— Частная собственность и справедливость — вещи несовместимые. И революционные потрясения уже позади, просто переезжайте к нам.

— Спасибо, конечно, но строительство социализма на феодальном базисе — это слишком круто, как по мне. И нет, революционные потрясения, боюсь, не позади. Ещё будет жесткая реакция, возможно, гражданская война. У революции всегда высокая цена. Я даже боюсь представить, с какими сложностями вам предстоит столкнуться. А я хочу спокойной, размеренной жизни. Устал от всего, знаешь ли. Желаю вам всем успеха, но здесь мы, пожалуй, попробуем развиваться в более спокойном темпе.

— Помимо цены революции есть цена не свершившийся революции. Но ты прав — будет жёсткая реакция, ещё как. Но это что — повод просто капитулировать?

— Мы не капитулируем, я же говорил. Просто не лезем на рожон. Мы попытаемся построить социальное государство, с прогрессивным трудовым законодательством.

— Долго усидеть на двух стульях не получится.

— Посмотрим. В любом случае, у нас всегда будет возможность перебраться к вам.

— Надеюсь.

— Да. Ладно, удачи вам там.

— И вам удачи.

Завершив разговор, Энтони обратился к Анатолию и Оливии:

— Ну, в общем, решайте сами. Но вот как, скорее всего, всё будет: через пару поколений, когда пройдёт революционный запал, дело построения коммунизма предаст сама же элита общества, «авангард рабочего класса»: ибо, какого чёрта, в самой богатой стране мира, они живут чуть лучше среднего обывателя, в то время как в других странах элита купается в умопомрачительной роскоши? Прямую демократию, уверен, к тому времени не внедрят, даже если будет техническая возможность, потому что элита благополучно позабудет про это, и даже всеми силами будет этому сопротивляться. А на головы искренних коммунистов сами вывалят столько навоза, что историки потом никогда не разгребут. Построение справедливого общества — дело неблагодарное. Нет, конечно, если трудящиеся будут бороться за свои права — я обязательно их буду поддерживать, всеми способами, кроме насилия. И буду пытаться мирным путём изменить систему к лучшему. Но переть напролом — это обычно ничем хорошем не заканчивается.

Свергнутый император находился на своей личной яхте в сопровождении флота боевых кораблей с преданными экипажами. Не смотря на эстетичный внешний вид, огромная яхта представляла из себя хорошо защищённый броненосец, разве что без огромных орудийных башен.

Здесь с одной стороны виднелся берег, где располагалась одна из тайных императорских резиденций, а с другой стороны в паре сотен километрах был берег королевства Рамувнарн. В тайной резиденции стояла радиовышка специально для тайных переговоров с королевством. Дальше, в море, было несколько плавучих ретрансляторов, уже принадлежащих королевству, а на королевском берегу уже была сеть радиовышек.

— Ваше величество — обратился к монарху сидящий у аппарата радиостанции служащий, — Есть связь!

— Требуй связать меня с Королём — приказал стоящий у окна рубки всемилостивейший, любуясь великолепнейшим морским пейзажем, хоть сейчас была пасмурная погода, да и сумерки уже.

Служащий выполнил приказ, и через некоторое время он протянул трубку императору. Тот взял её. В трубке звучало какое-то непотребство, но намётанный слух легко различил в нём речь рептилоида:

— Король Рамвар на связи.

— Приветствую, ваше величество, на связи император Бландостмар.

— Рад, что с вами всё в порядке.

— А я же рад, что всё в порядке с вами. Любезный друг, мы с вами договаривались на ближайшие к вам северо-западные земли, ограниченные Великим Озером, где ваши цепные псы поставили свою блядскую крепость! Почему они приняли пришельцев из космоса, севших сильно южнее?! И какого чёрта вы натравили их на меня?!

— Вообще-то это вы нарушили договорённость, позволив своим любезным господам продолжать там хозяйничать и мешать нашему бизнесу!

— Это были отщепенцы! Я не могу всех контролировать! Что смог со своей стороны — я сделал! Не смейте лезть на наши территории!

— При всём уважении, вы сейчас не в том положении, чтобы что-то требовать. И, судя по последним новостям, ваша территория уже не совсем ваша…

— Злорадствовать изволите?!

— Что вы, ни в коим случае. Кстати, об этом. Я как раз хотел предложить вам военную помощь от наших независимых организаций. Сейчас как раз тот случай, когда мы все должны сплотится, отложив досадные взаимные претензии.

— Очень любезно с вашей стороны. У вас ещё осталась капелька благородства и чести, должен признать. Особенно учитывая, что я ваш давний враг…

— Враг? Что вы! Противник, в худшем случае. Уважаемый противник. Которому не стыдно и проиграть. А враг — это тот, кто своей злобной пропагандой возбуждает недовольство справедливым порядком в рабочих и крестьянах — тех, кто по природе необразованный, тупой, тёмный люд, который не понимает, что ему самому будет лучше, если править будут компетентные, образованные люди — лучшие люди, генетически для этого приспособленные, многими поколениями культивируемые! Идти против этого — значит идти против самой природы! Это самая страшная угроза цивилизованному миру за всю историю! Нет ничего хуже коммунистов, эти злобные красные упыри, могущие только разрушать — должны умереть! Я только что был на встрече с представителями бизнеса: они были вынуждены просто так поднять зарплату ленивому быдлу, чтобы избежать потрясений. И я пообещал им — за каждый рамнтын недополученной прибыли красные упыри дорого заплатят, а затем будут стёрты с лица земли вместе со всеми прихлебателями!