Сейчас они вскарабкались вверх по этому ходу, перелезли с одной противопожарной перегородки на другую и притаились за раковиной в кухне Джергена, слушая, как пылесос Мэйвити погромыхивает взад-вперед по ковру в гостиной; от агрегата исходил слабый запах лаванды, которую Мэйвити любила добавлять в пылесборник. Этим утром они не обнаружили ни единого признака того, что в этих местах снова появилась хоть одна мышь, но посещение апартаментов Джергена было увлекательным и само по себе, особенно для Дульси с ее интересом к компьютерам; с библиотечными программами она была знакома, а динамические электронные таблицы были для нее в новинку.

Дождавшись, пока Мэйвити перейдет в спальню, они пересекли кухню и уселись в дверях, готовые немедленно исчезнуть, если финансист вздумает обернуться. Он сидел к ним спиной, всецело поглощенный цифрами на экране.

Офис Джергена занимал одну сторону просторной гостиной. Его роскошный письменный стол из вишневого дерева стоял напротив окон, которые выходили на сбегающие вниз склоны холмов Молена-Пойнт. Правда, все, что можно было увидеть с высоты кошачьего роста, — это голубое небо с редкими бледными облаками, чьи темные брюшки намекали на предстоящий дождь. От компьютера исходило слабое голубоватое сияние, часть которого перекрывала аккуратно причесанная седая голова Джергена. Его пальцы деловито сновали по клавиатуре, отбивая негромкую нескончаемую чечетку. Светло-серый костюм был отлично сшит, а оказавшиеся прямо перед глазами Джо и Дульси ботинки сделаны из мягкой блестящей черной кожи. Весь облик Винтропа Джергена свидетельствовал о достатке и хорошем вкусе.

Справа от Джергена стояли два картотечных шкафа вишневого дерева, а дальше тянулись ряды книжных полок, заполненных томами специальной литературы. Толстый персидский ковер был несколько великоват и доходил почти до самых стен, а его расцветка — сочетание слоновой кости и лососины — отлично гармонировала со светлыми стенами, диваном кремовой кожи и креслом розового шелка. Шесть офортов на левой стене представляли собой изящные и детально прорисованные наброски далеких экзотических городов. И на каждом из них были изображены необычные крыши: конические, рифленые с желобками, соломенные на каменных хижинах и остроконечные готические башни. В каждом из этих городов был морской порт, словно картины воплощали мечты Джергена о дальних странствиях.

Гудение пылесоса стихло, и кошки отодвинулись в тень. Когда Мэйвити вернулась с пахнущей лимоном салфеткой и начала протирать дальний стол, Джерген перестал печатать.

— Мэйвити, не могли бы вы передать мне папку — вон ту, что на шкафчике.

Она взяла папку с вишневого шкафчика и подала ему. В отличие от его ухоженных рук с тщательным маникюром, ее пальцы выглядели загрубевшими и сморщенными.

— И вот эту книгу, такой черный гроссбух.

Словно первоклашка уважаемому учителю, она послушно принесла ему книгу.

— Спасибо, Мэйвити. Ваши акции «Кока-Колы» ведут себя отлично, так что стоит ожидать неплохих дивидендов. Кроме то го, хотя я не берусь сказать наверняка, похоже, что акции супермаркетов «Хоум Депо» должны подразделиться в этом месяце, что принесет вам действительно хорошую прибыль.

Мэйвити расцвела:

— Не знаю, как вас и благодарить, мистер Джерген, за все, что вы для меня делаете.

— Но, Мэйвити, рост вашего состояния и в моих интересах. В конце концов, я получаю хороший процент с ваших доходов.

— О, и вы безусловно этого заслуживаете! — поспешно сказала она. — Вы заслужили все до последнего цента.

Джерген улыбнулся.

— Это честный обмен. Ну что, ваша племянница с мужем уже приехали? Кажется, вы говорили, что они собирались на этой неделе навестить вас.

— Да-да! Заполонили весь мой домик и отдыхают на пляже.

Мэйвити отвернулась и принялась сматывать провод пылесоса. Джерген улыбнулся и вернулся к работе, погрузившись в созерцание бесконечных колонок цифр на экране. У Дульси расширились глаза при виде вспыхивающих на мониторе сумм и названий солидных учреждений — фирм, упоминавшихся с большим почтением в справочном отделе библиотеки. Но вскоре Джо и Дульси наскучил мир больших денег — такой далекий и недоступный их органам чувств, который нельзя было понюхать и попробовать на вкус, — и они потихоньку покинули свой наблюдательный пункт, спустились через потайной ход и спрятались внизу.

В пропахшей плесенью полутьме тайника глаза Дульси казались непроглядно черными.

— Мэйвити полностью доверяет Джергену. Она считает, что он может луну с неба достать. Почему он вызывает у меня тревогу?

Джо взглянул на нее и пожал плечами.

— Не начинай опять, Дульси. Ничего такого в этом Джергене нет. Тебе просто скучно — вот и мерещатся какие-то неприятности.

Она зашипела, но ничего не сказала; они выбрались из-под лестницы и снова вышли в залитый солнцем дворик. Они уже почти забыли о Винтропе Джергене, когда к дому подкатил синий «БМВ».

Из машины вышла Бернина Сэйдж и направилась в патио, звонко стуча каблучками по выщербленному камню. Замедлив шаг, она заглянула в открытые двери квартир нижнего этажа.

В дальней квартире Чарли прекратила работу и застыла на своей стремянке, следя за Берниной, но не окликая ее. Только когда Бернина явно направилась к ней, Чарли спустилась вниз.

— Ищешь Клайда? — спросила она недружелюбно.

— У меня встреча с Винтропом Джергеном, — холодно ответила Бернина. — Он наверху? Как мне…

Чарли указала на лестницу. Бернина, не сказав больше ни слова, направилась через двор к лестнице наверх.

После ее ухода лицо Чарли смягчилось — у нее явно полегчало на душе. Всю эту сцену с сухой улыбкой наблюдала из окна Перл Энн.

На лестнице послышались шаги, затем приглушенный стук.

— А она времени не теряет, верно? — язвительно мяукнув, заметила Дульси.

Джо дернул плечом.

— Она заведет разговор об инвестициях, а потом вцепится в него намертво. Эта женщина — настоящая пиявка, — сказал он и, позевывая, свернулся калачиком в прогретой солнцем траве.

Дульси прилегла рядом с ним, продолжая смотреть и слушать. Не прошло и получаса, как дверь наверху открылась, и они услышали мягкий голос Бернины:

— Значит, двенадцать тридцать. Увидимся завтра. Каблучки процокали вниз по ступенькам, и Бернина прошла через патио, сияя довольной и самоуверенной улыбкой. Столь стремительный — даже для Бернины — напор вызвал у Дульси такой же интерес, как скребущаяся под плинтусом мышь.

Проследив, как Бернина ушла, она перевела взгляд на квартиру Джергена.

— Интересно, отдает ли он себе отчет, что она — просто золотоискательница. Он вроде выглядит неглупым.

— Возможно, он видит ее насквозь. Может, он и сам затеял какую-то игру?

Дульси улыбнулась.

— Я хочу это видеть. Хочу посмотреть, как он будет выглядеть и что наденет, когда отправится за ней…

— Что за глупое любопытство? Какая разница…

— То, как он будет одет, — снисходительно ответила она, демонстрируя женскую логику, — покажет, что у него на уме — что он думает о Бернине.

Любопытство Дульси заставило их на следующий день снова прийти в патио. Лежа на солнышке, они наблюдали, как Винтроп Джерген выходит из дома.

— Я так и думала. Пытается выглядеть двадцатилетним.

На нем была эффектно оттеняющая гладкую серебристую прическу черная водолазка, узкие черные брюки, спортивная куртка из рыжей замши и замшевые ботинки.

— Точно! — усмехнулась Дульси. — Бернина произвела на него неизгладимое впечатление. Не удивлюсь, если она раскрутит его на приличную сумму, она знает подход к любовникам.

Но Джо наблюдал за Перл Энн, которая, едва «Мерседес» Джергена отъехал, принялась собирать свое оборудование. Увидев, что она направилась к лестнице, Джо поднялся.

— Сегодня она не должна там убираться, — сказал он, когда Перл Энн скользнула в квартиру. — Пошли!

Спустя минуту они сидели, притаившись, за раковиной в кухне Джергена, ожидая, когда привычно загудит пылесос. Однако этого не произошло. В тишине было слышно, как звякнули ключи, затем послышалось шуршание выдвигаемого ящика.