— Извините, император, — виновато пробормотал он.

— Да, конечно, — кивнул капитан. — Я так понимаю, вы еще ничего толком не успели рассказать своей супруге. Проводите Наталью Борисовну в ее каюту. На нее слишком много сразу всего свалилось. Ей надо прийти в себя и отдохнуть.

Было уже поздно, но Блад не ложился. Знал, что все равно не заснет. Он сидел, прикрыв глаза, в гостевой комнате своей каюты, перебирая пальцами струны гитары. Перед ним на столе лежали шпага, шляпа и сиреневый кристалл в золотой оправе в виде лепестков подсолнуха. Рядом с кристаллом стояли граненый стакан, бутылка водки, но он к ним не прикасался, потому что перед ним, вернее, перед его мысленным взором, стояла еще и сцена в кают-компании, а поразительное сходство Алисы с ее мамой невольно возвращало капитана к событиям в подземельях Массакра. Вспоминалась бешеная ярость Фиолетового, сражавшегося до последнего за свою любовь. За женщину, ради которой он был готов пожертвовать всем и продать все: и честь, и родину. Он буквально слышал голос штурмана, который только что не звенел в его ушах. Невольно напрашивались дурные параллели. Он ведь тоже за Алису любому глотку порвет. А башню, как Фиолетовому, при этом не снесет?

Блад не сразу заметил, что наигрывает «Белль» из бессмертного творения Коччиани, и не подозревал, что клокочущая в его душе буря чувств заставила сиреневый кристалл транслировать эти воспоминания в пространство.

— Он так и погиб? — услышал капитан за своей спиной чей-то тихий голос.

Блад встрепенулся. Над сиреневым кристаллом висела объемная голограмма, на которой умирал Фиолетовый, из последних сил, уже в агонии пытаясь дотянуться до руки своей Наташи. Такой близкой и такой недосягаемой. Капитан обернулся. За его спиной стояла мать Алисы.

— Прошу извинить меня за столь поздний визит. Я стучала…

— Но я, кажется, не слышал, — вымученно улыбнулся капитан, поспешно поднимаясь.

— Я слышала музыку и голоса. Один из них, как мне показалось, принадлежал Николаю, и я рискнула войти.

— Ничего страшного. Я рад ближе познакомиться с вами в неформальной обстановке.

Капитан пододвинул свободное кресло маме Алисы. Та с благодарностью кивнула, села, покосилась на бутылку водки.

— Хотел накатить стакан, — честно признался Блад. — На душе после всего этого, — кивнул капитан на голограмму, — паршиво. Но не смог.

Блад мысленно отдал приказ, и голограмма над столом исчезла. Наталья Борисовна опять кивнула.

— Собственно, для того чтобы узнать о нем, и пришла. Я помню только, как вылетела с Селесты на галактическую конференцию архитекторов, высадилась на Фаросе, чтобы сделать пересадку, и дальше — провал. Очнулась уже здесь, на «Ара-Белле». Остальное мне Сережа вкратце, что мог, рассказал. Про то, как к ним пришло известие о похищении, про то, как они деньги на выкуп добывали, про предательство, но что произошло там, в подземельях, они не знают, а остальные, кого только ни пыталась расспрашивать, молчат или на вас ссылаются.

— Да рассказывать особо нечего. Вы сами только что все видели.

— Странно. Он Сережу моего хотел убить, а я все равно чувствую себя перед ним виноватой. Мы ведь с Колей со школы были вместе. За одной партой сидели. Он так трогательно ухаживал за мной. А потом появился Сережа. Забавный такой милый очкарик, по уши влюбленный в своих зверушек. И я поняла, что он мой! Тут же решила никому его не отдавать. Чуть не насильно в себя влюбила и на себе женила. Коле я и раньше говорила, что мы с ним только друзья и ничего больше, но он сильно переживал. А потом вроде ничего, успокоился. Другом семьи стал. С Сережей поладил, Алису чуть не с рождения на руках носил. Я все женить его на своей подружке пыталась, а он только отшучивался, отнекивался. Ведь столько лет уже прошло. Мне и в голову не приходило, что он все еще… — Наталья Борисовна безнадежно махнула рукой. — И с Сережей подружился… я так думала. А оно вон как вышло.

— Нехорошо вышло. — Бладу бы в этой ситуации быть помягче, но лукавить было выше его сил. — С одной стороны, он вроде бы и бился, как герой, защищая вас. Но он же вас в эту историю и втравил. Я не могу ему простить того, что он поставил под удар и вас, и вашего мужа, и Алису. Профессора он вообще планировал убить. И самое главное, как он смел так рисковать Алисой? — Питер чувствовал, что начинает закипать. — Как можно втягивать в такую авантюру ребенка, которого когда-то носил на руках? Знаете, Наталья Борисовна, на моей родине есть такое правило: о мертвых либо хорошо, либо ничего. Так вот, о моем бывшем штурмане, вашем школьном друге, я не могу сказать ровным счетом НИЧЕГО!

Наталья Борисовна внимательно посмотрела на Блада и улыбнулась каким-то своим мыслям.

— Вы находите это смешным? — хмуро спросил Блад.

— Нет. Просто у меня в голове не укладывается.

— Что?

— Моя дочь и император… немыслимо! — Наталья Борисовна поднялась. — Однако в любом случае, Питер… кстати, как вас по батюшке?

— Петр Алексеевич Черныш, — неожиданно для самого себя ляпнул капитан.

— Петр Алексеевич? — Наталья Борисовна внимательно посмотрела на Блада. — Вы полны сюрпризов, капитан. Ну что ж, Петр Алексеевич, в любом случае спасибо. За меня, за Сережу, за Алису.

— Пожалуйста. Только вы при всех меня так не называйте, — попросил Блад. — Для моих подданных я император Питер I, или, на худой конец, капитан Питер Блад.

— Питер Блад… если верить историческим хроникам, благородный пират. Вы окутаны тайной, капитан. Это придает вам шарма. Ну что ж, в благодарность за спасение я сохраню вашу тайну, — улыбнулась Наталья Борисовна. — Это меньшее, что я могу для вас сделать. Спокойной ночи, император.

Блад проводил глазами мать Алисы, дивясь ее характеру и силе воли. И как это она его так ловко расколола? Бац! И настоящее имя ей назвал. Железная леди. То-то в ее присутствии Алиса сама не своя. Так, теще надо будет отстроить отдельный дворец. Подальше от их гнездышка с Алисой. И прилетать к ней только на блины. Да, на блины и никак иначе! Приняв это важное решение, Блад наконец успокоился и поплелся в свою спальню. Спать! Завтра наверняка предстоит еще один сумасшедший день, и надо быть в форме… Стоп! У Алисы же завтра день рождения! Ну я кретин! Голова совсем не варит.

— Нола!

— Да, мой капитан. — Перед ним возникла гнома.

— Срочный заказ. Надо кое-что изготовить к завтрашнему утру.

— Что именно?

— Параметры Алисы помнишь?

— Какие именно?

— Внешние.

— Могу изобразить, — оживилась Нола, и рядом с ней появилось голографическое изображение Алисы. — Вам как — фас, профиль, в одежде или без? — В такт вопросам изображение соответственно менялось, а когда с Алисы слетела вся одежда, Блада зашатало. — Ага, предпочитаете обнаженную натуру, — обрадовалась Нола.

— Убью! — прорычал Блад. — Мне нужен только ее безымянный палец!

— Она нужна тебе по частям? — удивилась гнома. Обнаженная натура исчезла. От Алисы остался только палец.

— Я не Чикатило, но на данном этапе этого больше чем достаточно, — с облегчением выдохнул император. — Снимешь с него мерку для кольца.

— Ого! Серьезный подход к делу. Ты никак решился, капитан! Какие-нибудь особые пожелания к дизайну есть?

— Есть. Это должно быть скромное обручальное колечко. И мне такое же сооруди под этот вот размер. — Блад оттопырил безымянный палец. — Кольца должны быть золотые в элегантных коробочках на бархатных подушечках.

— Хотите совместить день рождения со свадьбой?

— Если повезет.

— Не повезет, — категорично заявила гнома.

— Почему?

— Да кто ж вам позволит втихаря венчаться? На свадьбы такого ранга полгалактики сгоняют, а вы надеетесь ее зажать? Не выйдет!

— Брысь отсюда! И чтоб к утру все было готово!

Нола, радостно хихикнув, испарилась.

— А теперь спать… спать… нет, сначала в душ! Ну Нола! Растравила душу вертихвостка!

Эльфа бесшумно скользила меж деревьев своей особой легкой поступью, которой обладали все представители ее расы практически с пеленок. Тело само, на автомате, выбирало место, на которое должна ступить нога, так, чтобы не хрустнула ни одна веточка, не зашуршал ни один листок. По мере приближения к цели сердце принцессы колотилось все сильнее. Милорны кончились, она уже шла по сосновой роще. На фоне гигантских деревьев императорского дома, многие из которых насчитывали не один десяток тысяч лет, эта роща производила впечатление мелкого кустарника, несмотря на то что Лилиан приходилось задирать голову, чтобы увидеть вершины деревьев. Роща кончилась. Плавно сошла на нет, потому что дорогу ей преградил горный кряж, к которому почти вплотную примыкало Гиблое Болото. А в нем, если верить Менетару и Эсигадорну, водятся черти. Большие страшные рогатые черти, охраняющие узкую полоску земли между горным кряжем и болотом. Черти, которые хватают маленьких принцесс, пытающихся пройти к заветной поляне в сосновом бору по ту сторону кряжа. Причем хватают они только принцесс, радостно заявил ей Халлорн, а принцев они не трогают, потому что принцы мужчины, а черти мужчин боятся! Лилиан поправила лук на плече, проверила, надежно ли сидит за спиной котомка. Ну, Халлорн, погоди! Я тебе за Люлюяну отомщу! Старшие братья постоянно дразнили ее, придумывая всевозможные страшилки, за что периодически получали от папы с мамой нагоняй, но это хулиганистых сорванцов не останавливало. Однако она уже взрослая. Ей вчера исполнилось целых восемь лет, и ни в каких чертей она больше не верит! Лили оценила высоту практически отвесного кряжа, один из выступов которого нависал над болотом. Отец говорил, что с той стороны горы есть очень удобная тропинка, которая ведет до самого верха. Если хорошо прицелиться, то котомка с деревянными солдатиками Халлорна попадет точно на островок посреди болота. Посмотрим, как он будет их оттуда доставать. А до поляны с Люлюяной я доберусь. Уже не маленькая. И чертей ваших не боюсь. А за куклу вы мне ответите. Принцесса не сомневалась, что ее любимицу Халлорн тырил не один. Вот только как отомстить другим братьям, еще не придумала. Выйдя на свободное пространство, Лилиан притормозила, собираясь с духом. Хотя в чертей она уже не верила (шутка ли, ей целых восемь лет!), все равно было страшно. А что, если с разбегу? Ага… как же. С разбегу можно к мохнатым прямо в лапы угодить. Лилиан сделала маленький шажок вперед, прислушалась. Вроде бы все тихо. Лилиан сделала второй шажок. А что это там за кустиками вдоль кромки болот пошевелилось? Маленькое сердечко заколотилось с бешеной скоростью. Ветка куста дрогнула. С нее сорвался болотный вьюнок и, сердито чирикая, перепорхнул на соседний куст. Маленькая принцесса с трудом перевела дух, сделала еще один шаг, и… Братья все-таки не обманули. Кусты зашевелились, и оттуда начали вылезать болотные монстры. Три рогатых черта, с головы до ног облепленные болотной тиной и зеленой ряской, замотали головами, замахали руками и завыли подозрительно знакомыми голосами.