– Не повезло нам, крепко не повезло, – только и смог произнести Аллен, выругался, облегчая душу, и громко отдал приказ рулевому. – Шесть румбов вправо! Нужно продержаться полчаса, и если бой будет неудачен, то выброшу наш «Кент» на берег. Остров принадлежит Британии, есть винтовки – мы сможем драться и на суше, господа!

Губернатор Фолклендских островов

сэр Уильям Аллардайс

– Я лишь покоряюсь грубой силе, граф! И, подписывая капитуляцию, прекрасно понимаю, что корабли Ройял Нэви в скором времени придут сюда, а десант отобьет эти острова у вас. Вот только отдаете ли вы сами отчет в своем пиратстве, ваше превосходительство?! Неужели вы думаете, что это коварное нападение вашей эскадры моя страна оставит безнаказанным?!

– Я прекрасно понимаю, что ваше Адмиралтейство будет полно энергии вернуть потерянное. Весьма обоснованное желание, ведь впервые Британская империя не загребла чужое, у нее отобрали то, что оно считало своим. Хотя это «свое» находится на расстоянии семи тысяч миль от метрополии. И было завоевано вами в далекие времена, самой что ни на есть грубой силой, – Шпее усмехнулся, ему было действительно смешно услышать угрозы со стороны побежденного противника.

– Что же касается коварства, которое мне сейчас приписываете? Война идет без малого полгода, вы о ней прекрасно были осведомлены и уже месяц ждете прибытия моей эскадры. Так что в собственном разгроме виновны ваши собственные адмиралы, которые с презрением отнеслись к противнику. Сейчас не прошлый век, а немцы не туземцы, с которыми вы привыкли воевать. И даже не буры, что сопротивлялись вам два года, пока вы не выставили против них армию, сопоставимую со всем населением маленьких республик Трансвааль и Оранжевая…

– Вы переодели своих моряков в английскую форму…

– Все они имели нашивки кайзерлихмарине, в этом вы убедились своими собственными глазами! И наших имперских орлов, ничем не похожих на кокарды Британии! А обычаи войны отнюдь не запрещают использовать победителем обмундирования, снаряжения и оружия побежденных, если в этом есть необходимость! Теперь о моем якобы пиратстве – все ваши суда захвачены Крейсерской Эскадрой в полном соответствии с призовым правом! Нет ни одного случая, чтобы было иначе. Даже не смешно – меня обвиняет в пиратстве представитель страны, монархи которой производили в рыцарское достоинство не славных воинов, отличившихся на поле брани, а удачливых морских разбойников, что стяжали немыслимые богатства. Или вы будете отрицать, что у вас не было так называемых «рыцарей», мне сейчас так и хочется добавить – «с большой дороги», но этого я не скажу – Дрейка, Моргана, Хоукинса и других пиратов?! Ведь об их набегах писали в ваших газетах, причем всячески прославляли эти имена, утверждая, что именно вот такими людьми собраны неслыханные богатства Британии!

Во время длинного монолога лицо губернатора покрылось багрянцем, но сейчас Уильям Аллардайс решил промолчать, подыскивая ответные аргументы. Крыть в ответ было нечем, но это данный момент, а вот британским газетам он сам даст интервью, а они правильно осветят облик современных пиратов, что разбойничают под флагом кайзерлихмарине.

– А ваши слова… Это все от бессилия! Ваши крейсера отловили по свету сотни германских торговых судов, совершенно беззащитных. Но как только капитаны хваленого Ройял Нэви столкнулись с достойным противником, они были биты нещадно, хотя имели чудовищный перевес по числу орудий! Или вы будете утверждать, что эскадра Стэрди из двух линейных и трех броненосных крейсеров была намного слабее моей?! Ведь так?! Наверное, ваши газеты будут кричать на всех перекрестках мира, что немцы обидели слабых как пятилетние дети британцев, и, размахивая острыми тесаками, так запугали бедных и несчастных, что те в Порт-Стенли спустили Юнион Джек сразу на четырех военных кораблях, заменив их белыми простынями капитуляции?! Признаться честно, я сам никак не ожидал, что увижу в жизни подобный позор, ведь нас учили еще в кадетских корпусах, что английские моряки всегда воюют до последнего снаряда. Так что дело не в моем коварстве, хотя ваш Горацио Нельсон известен тем, что изобрел глагол «копенгагировать», а в том, что наследники великого адмирала сделали многое, чтобы его слава и величие изрядно потускнели! Разве не так?! У них не хватило решимости если не драться, то хотя бы взорвать погреба!

Никогда в жизни сэру Уильяму Аллардайсу, бригадиру британской армии, не было так стыдно, как сейчас. Если противник, признаться, отважный и благородный, с болью говорит о том, что на самом деле произошло, то это позорище! В Адмиралтействе неизбежно сделают должные выводы, этот германский адмирал действительно серьезный противник, и очень талантлив, раз сумел победить гораздо более сильную английскую эскадру, выбрав самый благоприятный для себя момент атаки. И не ругать его будут все британские газеты, а хвалить, как это не парадоксально. Ибо больше славы получит империя, над которой никогда не заходит солнце, после неизбежной победы над эскадрой графа Шпее. Весь вопрос только в том, когда и где это произойдет, а то, что славная виктория будет, в этом Уильям Аллардайс не сомневался. Слишком длинна дорога до Германии и проходит она мимо «туманного Альбиона» – а моряки Ройял Нэви сейчас прямо таки жаждут реванша, так что не пройдет незаметно германский отряд. Обязательно перехватят, и заговорят тогда мощные орудия британских кораблей.

– Прошу простить меня, сэр, но вы меня поймете неправильно, если примите мои слова по отношению ко всем британским кораблям, сражавшимся с моей эскадрой. Адмиралы Кредок и Стэрди ушли на дно со своими флагманами, не спустив флага, Стоддарт покинул горящий «Корнарвон» тяжело раненным – его спасли моряки! С боем прорвался «Кент», но его нагнал наш линейный крейсер! Ваши ополченцы очень сражались храбро, и лишь пулеметы заставили их сложить оружие. Да и нет большой вины у спустивших флаги – они были обречены погибнуть, а лайнеры мне нужны, чтобы вывезти всех жителей островов от незавидной участи стать свидетелями, а то и жертвами, когда на Фолклендах начнутся бои. Согласитесь со мною, что это совсем ни к чему, ни мне, ни вам.

– Прошу принять мои извинения, ваше превосходительство, за некоторую горячность и ошибочность моих суждений, – губернатор полностью взял себя в руки и заговорил как политик, какими всегда славилась Британия. – Не скрою, что разгром нашей эскадры, столь молниеносный, потряс не только меня, но и всех подданных короны. Только одно мы не учли – ваших действий, адмирал. Что ж… Жаль, что наши страны воюют между собою, надеюсь, что будет мир, и мы не ожесточимся сердцами. Позвольте мне узнать, сэр, о ваших намерениях относительно плененных вами моряков и жителей, а также той участи, что ожидает меня.

– На захват Фолклендов меня вынудил ваш десант на Самоа, с арестом нашего губернатора. Согласитесь со мною, что таким образом нельзя пленять нонкомбатантов, пусть даже осуществляющих представительство воюющих с вашей страной государств?! Ведь они не держат в руках оружие. Вот об этом, я и хочу поговорить с вами, господин губернатор…

Командующий Крейсерской Эскадрой

вице-адмирал рейхсграф фон Шпее

– Мы прекрасно понимаете, ваше превосходительство, что не в пределах моей компетенции решать такие вопросы. Я лишь могу вас выслушать и сообщить о ваших предложениях в Уайтхолл.

– Это и не в моей компетенции, сэр. И о своих предложениях я тоже обязан сообщить в Берлин. Тут дело в другом. Согласны ли вы с тем, что гражданские лица, нонкомбатанты, не могут быть интернированы или пленены помимо их воли и желания. И имеют полное право вернуться на родину. И здесь вы вправе донести свои соображения и мою точку зрения на решение этого вопроса во имя человеколюбия. Вы сможете это сделать как можно быстрее, сэр?!

– Если вы дадите мне возможность воспользоваться радиостанцией, которую захватили ваши моряки, сэр.