После выступления Чжао Вэйнин пригласил новых друзей поужинать и выпить вместе. Артисты смогли хорошенько заработать и были рады отпраздновать это событие. Танцовщицы обступили Сун Жуланя и более не желали оставлять его ни на минуту, по очереди наливали ему чай, предлагали сладости и развлекали разговорами. Правда, принц, не привыкший к шумным компаниям, по большей части слушал и кивал. Потом, чтобы хоть немного развлечь девушек, он достал из внутреннего кармана походную книгу с листами бумаги столь высокого качества, что она могла поразить даже бессмертных. Бумагу, которая никогда не заканчивалась, кисть и тушь подарила ему старая госпожа Ли, чтобы юноша мог запечатлеть самые яркие мгновения путешествия и навсегда сохранить их в памяти. Сун Жулань пообещал нарисовать портреты танцовщиц и для каждой в дар оставить маленькое послание.

– Просто невероятно! У молодого господина такой красивый почерк! – восхитилась Лу Шао – девушка в платье с синими рукавами.

– Прошу, прочитайте, что здесь написано, молодой господин! Я читаю с большим трудом и могу написать лишь свое имя, – попросила Линь Цин – девушка в платье с красными рукавами.

– Люди в Чжунго пишут так быстро! – заметила Жэнь Ми – девушка в платье с зелеными рукавами. – Мой старший брат и двух слов связать не может, хотя семья готова пойти на все, чтобы обучить его.

– Когда ты вспоминаешь о своей семье, Ми-Ми, мне становится очень грустно! Мы странствуем так долго и уже очень давно не видели родных. Остается только надеяться, что родители, братья и сестры живы и здоровы, – пригорюнилась Линь Цин.

– Таков удел всех, кто решил покинуть дом и странствовать среди рек и озер, – глубокомысленно проговорила Лу Шао. – Вы тоже скучаете по дому, молодой господин?

Сун Жулань не знал, что ответить. Был ли у него дом? Настоящий дом, а не подземелье, в котором его держали всю жизнь. Если дом – это место, где будут ждать и где примут любым, тогда у него не было дома. Принц склонился над бумагой и принялся писать.

– «Покинув родимый город, с родимым расставшись домом. Душа моя содрогнулась, перед путем безвестным. Вместе подымем весла, пусть уплывает лодка. Грустно, что государя больше нам не увидеть»[56], – прочитал он под восхищенные возгласы девушек.

Пока все развлекались, Хэ Ланфэн с наслаждением поглощала пирожные и обдумывала дальнейшие действия. Мысли ее, невзирая на обстановку, были тревожные, невеселые. Мечница считала, что добраться до горы Хуашань и испросить совета у бессмертных мастеров нужно в любом случае. Ведь даже ее наставница не знала, как проникнуть в Земли Беспомощности, как незамеченным добраться до Костяной пагоды и забрать жетон у могущественного демона. Живым путь в Земли Беспомощности был заказан, но отступать нельзя. Сун Жулань пробовал расспрашивать призраков о хозяине жетона, но те сразу же приходили в ужас и отвечали, что, хоть и были вынуждены выполнять приказы повелителя, никогда его не видели. Они слышали лишь голос и были уверены, что повелитель никогда не покидает Костяную пагоду. Он отправлял мертвецов разгуливать по земле и сеять хаос, но они должны были по любому его зову незамедлительно возвращаться в Земли Беспомощности. Призраки говорили, что земли эти настолько большие, что до границы добраться очень трудно. Там не растет ни травинки, ни деревца. Лишь ступишь за ворота, попадешь в Земли Беспомощности и не сможешь выбраться, пока повелитель не отпустит. Если все же пройдешь через мертвые земли и доберешься до границы, дальше ходу нет. Никто не может переправиться через воды Жошуй, которые отделили Земли Беспомощности от Желтых источников. Любой, кто войдет в эту реку, утонет, навеки исчезнет, не оставив следа ни в одном из трех миров.

Услышанное не могло не удручать. Как же попасть в Земли Беспомощности и как оттуда выбраться? Хэ Ланфэн должна была расспросить бессмертных мастеров! Многие из них прожили на столетия дольше наставницы и посвятили себя изучению законов Неба и Земли. Они собирали и бережно хранили знания о прошлом, настоящем и будущем. Наставница Хэ дала Ланфэн свою нефритовую подвеску и сказала, что, увидев ее, любой бессмертный не откажет в помощи. Посему мечница собиралась покинуть Синьчжэн и по воде добраться до горы Хуашань. Но безопасно ли брать с собой демона? Прежде она думала, что лучше будет снабдить Сун Жуланя всем необходимым, создать мощный защитный барьер и оставить принца у подножия горы, дабы не прогневить бессмертных (рискованно, но ничего не поделаешь). Теперь же Ланфэн не могла покинуть его. За принцем охотился не только Сян Юань-да, но и Хранитель Цинлун. Если в следующий раз он нападет не с малым отрядом, для принца это будет означать лишь одно – погибель! А тут еще и марионетки демона в алых одеждах объявились в Синьчжэне, воспользовались слабостью Ланфэн и выследили Сун Жуланя.

Что же теперь делать? Быть может, попросить Ли Мэй спрятать принца в лисьей усадьбе? Но тогда семья Ли снова окажется в смертельной опасности! За Сун Жуланем в любой момент могут явиться как демоны, так и небесные чиновники. Как же поступить?

– Сестрица Ланфэн! Почему ты сидишь здесь совсем одна и не развлекаешься? – Рядом с мечницей устроилась раскрасневшаяся Ли Мэй.

– Я развлекаюсь, Мэй-Мэй. На вот, попробуй.

– Неплохо, – лисица надкусила рисовое пирожное. – Очень даже неплохо! Неужели ты собиралась одна слопать столько сладостей?

– Именно так! Я очень люблю эти пирожные, ничего не могу с собой поделать, но наставница запрещает есть много сладкого. Сейчас же я нахожусь вне школы и могу есть столько, сколько захочу.

– Раз так, кушай больше! Кушай! Сестрица, только погляди, что для меня повелитель демонов нарисовал! Красиво же, правда?

Хэ Ланфэн взглянула на рисунок и увидела тонкую сливовую ветвь, с крохотными только-только распустившимися цветами. «Мэйхуа»[57], – прочитала она.

– Красиво! Только тсс, Ли Мэй! Не зови Сун Жуланя повелителем, – зашептала мечница. – Люди могут услышать!

Но донельзя довольная лисица пропустила слова подруги мимо ушей.

– Повелитель демонов сказал, что пять лепестков сливы есть олицетворение пяти добродетелей: радости, счастья, долголетия, удачи и мира[58]. Правда это очень красиво? – не переставая, восторгалась Ли Мэй. – Прежде мое имя казалось мне слишком уж простым. Но не теперь. Видела бы ты, как быстро пишет Сун Жулань! И при этом его каллиграфия безупречна!

– Неудивительно! Он учился всю жизнь, сидя взаперти. А еще он сын Сун-вана. Хоть Сун Жулань и не был престолонаследником, его обучали лучшие умы Цзися[59].

– Потому, сестрица Ланфэн, иди и спаси повелителя демонов! Он слишком замечательный, чтобы кому-то его отдать! – вскричала Ли Мэй.

– Ты это о чем, Мэй-Мэй? И тише, говорю тебе, тише! Не зови его так!

– Только взгляни! Как смертные девицы вьются вокруг него! Они хотят забрать нашего повелителя демонов! Так и хочется их выпотрошить!

– Какая ты кровожадная лиса, Ли Мэй! – покачала головой Хэ Ланфэн. – Ты, кажется, выпила лишнего. Он просто показывает этим девушкам, как правильно держать кисть.

– Нет! Иди и разберись с ними! Это наш повелитель демонов! Прикасаться к нему можем только мы! – не унималась Ли Мэй.

– Да, ты правда выпила слишком много. Эх! Посиди со мной, съешь еще пирожное. Успокойся, не кричи так! Сун Жулань соблюдает все приличия. Он прекрасно воспитан. Хм… А еще он очень спокойный и терпеливый. Из него мог выйти прекрасный наставник, если бы… Если бы не ужасная судьба.

А так ему приходится каждый день рисковать жизнью и двигаться навстречу собственной гибели. В конце пути, даже если принц добьется успеха, та, кому он доверяет, будет обязана убить его. Хэ Ланфэн еще больше приуныла, она все смотрела и смотрела на нарисованные цветы сливы, ни один кусок пирожного больше не лез в горло.